Сейчас меня видели в обоих направлениях коридора, поворот не скрывал место событий. Но на моей стороне выступал фактор неожиданности и то, что ни одна из жертв не догадалась закричать. Да и в радиусе пары десятков шагов больше никого нет.

Вскинув левую руку с зажатым в ней Крушителем, я направил древнее оружие в сторону двери. Выпустил один заряд в группу наемников и горожан, продолжавших возиться с телами, после чего развернулся и проделал это еще дважды, врезав по решетке. Морщился при этом от нестерпимых ударов по ушам и надеялся, что народу там досталось гораздо сильнее.

Мне нужно, чтобы хотя бы с одного направления они сразу не набросились. Пускай уши прочищают, или без сознания валяются, или даже анекдоты травят, лишь бы дали мне немного времени.

А сам рванул что есть мочи к двери, выпустив туда еще один заряд. Не столько в надежде свалить кого-нибудь, сколько в расчете на оглушающий эффект. Лампы там все погасли, факелы все тоже едва коптят, но ночное зрение работало прекрасно. Я видел, что на ногах осталось не меньше дюжины противников. Неизвестно, на что они способны, вот и начал отрабатывать всем что есть.

Ближайшие не все в ступор впали. В мою сторону направляли острия алебард, мечи покидали ножны, топоры срывались с поясов, кто-то разворачивался, вскидывая арбалет.

Вот в эту кучку я и разрядил «куриную слепоту». Никогда не применял ее на практике, самое время испытать.

Не доверяя новому навыку, чуть подкорректировал курс, смещаясь к арбалетчику. Тот, как и все прочие, начал вести себя неадекватно. Не пытался целиться и даже оружие опустил. Пятился, ошеломленно глядя перед собой и часто моргая. Похоже, накрыло его качественно.

Мне железный болт в спину не нужен: полоснул наемника, пробегая мимо. Тоже по шее. Не потому, что это мое любимое место, а потому что доспехи в этом отряде однотипные, редко защищают опору для головы с такого ракурса. Ну а Жнец бессилен против металла, вот и приходится выбирать уязвимости.

Дальше, у двери, противников было больше. Но часть их попала под залпы Крушителя напрямую, а остальные находились слишком близко и потому пребывали в обморочном или близком к нему состоянии.

Я не накинулся на них с ходу. Вовсе не ради этого так торопился. Развернулся, вскинул Крушитель и дважды врезал по группе, которая перед этим попала под «слепоту».

Все, теперь они еще и глухоту заработали. Причем полную. И этим список их проблем не исчерпывается. Несколько секунд о пострадавших можно не думать.

И я начал торопливо работать Жнецом, раздавая удары ближайшим противникам. Секунды за четыре достал пятерых с такой легкостью, будто по мишеням отрабатывал (что, в принципе, так и есть).

А вот шестой неприятно удивил. Он стоял, опираясь на стену одной рукой и безвольно свесив вторую. Голова чуть опущена, нижняя челюсть отвисшая, и при этом рот пытается растянуться в улыбке. Выглядит как тяжелый случай контузии.

Только я не учел, что тяжело контуженный вряд ли на ногах останется. Этот в один миг развернулся, и вот уже на меня опускается лезвие молниеносно вытащенного меча. И отскочить или уйти в сторону уже не успеваю.

Да и не надо. Левая рука пошла вверх, встречая клинок рукоятью Крушителя. На миг в глазах наемника промелькнуло изумление. Я принял удар с такой легкостью, будто били соломинкой, а не мечом-бастардом. Ну да, явно не ожидал, что в столь молодом человеке столько силы наберется.

Но долго удивляться ему не пришлось. Правая моя рука не лодырничала, она ринулась вперед одновременно с левой. И острие Жнеца глубоко погрузилось в переносицу воина.

Хитер и силен, но на такое ему ответить нечем. Готов.

Прирезал еще двоих, они смотрелись не сильно пострадавшими. И со всех ног припустил назад, к повороту. Пора заняться теми, кого ослепило и оглушило. Некоторые там слишком быстро, по моему разумению, приходили в себя, надо срочно их угомонить.

Вот так, бегая туда-сюда и еще пару раз применив Крушитель по прямому назначению, я разделался со всеми противниками, находившимися по эту сторону от решетки. И за исключением того «тяжело контуженного», никто не оказал мне серьезного сопротивления. Так что если не считать многострадальные уши, обошлось без потерь.

Увы, это только начало. Я раскрыл себя, уничтожив при этом лишь малую часть врагов. За решеткой их в разы больше, и эта орава без дела стоять не станет, даже если учитывать лишь оглушенных. Может, прямо сейчас офицеры отдают приказы атаковать, может, сделают это через минуту или пять.

Если пять – прекрасно. В таком случае я успею существенно усилить свои позиции.

Нет, речь идет не о постройке баррикады или иных укреплений. Пора применить на практике еще одно новшество, прежде недоступное.

Руки мои только что обагрились кровью многих противников, и параметров достаточно, чтобы призвать сотворенное из Некроса. Это, если верить описанию, уже не умертвие в узком понимании этого термина, а нечто принципиально новое. Очень может быть, что меня даже за некроманта не примут, увидев при таком приобретении. Ведь те же стихийники способны использовать сотворенных или подчиненных существ. И на лбу у них при этом происхождение «помощников» не написано.

Впрочем, сейчас я меньше всего думал о том, как бы не выдать свои темные стороны. Сейчас для меня важно лишь одно – вырваться из замка, а потом из города.

Я взял отсюда все, что требовалось. Выпустите меня наконец! Я просто хочу уйти. Не мешайте – и не пострадаете.

К сожалению, ругаться и умолять бессмысленно. Эти люди меня не поймут.

Значит, придется по-плохому.

Для призыва Тени Некроса требуется свежая кровь: чужая и своя. Чужой здесь полно, а своя всегда при мне.

Но призыв такой сущности – дело небыстрое. Если решетку откроют в это время, придется прерывать процесс и встречать врагов с тем, что есть.

И к этому тоже надо успеть подготовиться.

То, что я призываю нечто непростое, было понятно изначально. Но все равно выглядело это в высшей степени удивительно.

И местами омерзительно.

Некромантия и без того непривлекательна, а когда ты вызываешь то, что получилось из столь скверного создания, приходится смириться со многими нехорошими особенностями темных дел. Это ведь не кучкой чистеньких костей управлять, это нечто, о чем даже в запретных книгах и россказнях Имба, императора боли, ни разу не встречалось.

Возможно, я первый, кто сумел использовать Некрос столь своеобразным способом.

Вызов болезненно дорог. Несмотря на то что при гибели людей мне достается повышенное количество трофеев, затраты на необычное умертвие серьезно ударили по запасам символов ци. Но эти расходы ничто по сравнению с тенью и, вот уж неожиданность, – с энергией. Причем ударило по всем четырем ее видам, солидно слив накопления. Ни о чем подобном описание не предупреждало.