Кровь с шипением, как от перекиси водорода, впиталась в камень, и он изменился, став прозрачным и насыщенного красного цвета.

Появилось сообщение о привязке амулета. Смахнул.

В интерфейсе появилась маленькая иконка с изображением амулета. Сейчас она была серой.

Прикольно! Значит, можно включать, когда идёшь на дело, и выключать, например, на время тренировки!

Ткнул взглядом в иконку. Три варианта: деактивировать, активировать, активировать выборочно. Ладно, ещё поиграюсь. Пока что активировал. Можно уходить, амулет распространяет своё действие на всю команду, даже в моё отсутствие. Ещё бы проверить… Потом, потом. Надо бежать. Дед ждать не любит!

Я нажал кнопку выхода. Сердце предательски пропустило пару ударов, но всё прошло штатно.

«Ты здесь, Рики?»

«Я мыслю, значит, я существую», — выдала в ответ Рики.

«Психиатр с тобой поспорил бы!» — хохотнул я в ответ, заскакивая в душевую кабину.

Стесняться Рики я перестал в первый же день. Просто не до того. Да и она вела себя скромно. В моменты, когда её присутствие было мне особенно нежелательно, она как будто растворялась. Я переставал её чувствовать на время. Странное дело, это постоянное присутствие на границе сознания ещё одного разума стало уже привычным. Насколько быстро, однако, человек ко всему привыкает!

В фойе я вышел первым, и сразу вызвал такси до дома. Чуть погодя вышел и Лёня, а спустя ещё пять минут, когда мы уже хотели идти спасать, появилась и Вика.

Я выразительно посмотрел на часы. Времени до обеда оставалось минут двадцать, а тут лететь только пятнадцать.

Мы бросились к лифту. Надо ждать… да фигня, тут всего пяток этажей! Бегом на лестницу!

И вот на лестнице-то они нас и встретили.

— Куда-то торопитесь? — донеслось сверху, на пролёт выше нас.

— Уходите, не прощаясь? — послышалось снизу, откуда мы только что поднялись.

— Что, в реале уже не такие смелые? — мы увидели главаря.

С точки зрения парней — их четверо против нас троих, причём из этих троих двое — их привычные жертвы буллинга. Про меня они ничего не знали, но их четверо, и это придавало им уверенности.

С точки зрения моей — досадная помеха, пока пытаемся вразумить придурков — опоздаем на обед. Причина, конечно, уважительная, но она также и причина в следующий раз так легко нас не отпускать.

И что делать?

В этот момент идущая рядом со мной Вика показала мне свою правую руку. Чуть прижатый большим пальцем, на ладони у девушки, поблёскивая, крутился водяной диск. Как она умудрилась так легко его создать, да ещё и незаметно?

Наши взгляды встретились. И в её глазах я увидел решимость.

Идущая рядом со мной Вика показала мне свою правую руку. Чуть прижатый большим пальцем, на ладони у девушки, поблёскивая, крутился водяной диск. Как она умудрилась так легко его создать, да ещё и незаметно?

Наши взгляды встретились. И в её глазах я увидел решимость.

Я покачал головой.

— Вика, убери диск, — наклонившись, я прошептал ей на ухо, — используй только телекинез, и только так, чтобы они этого не видели!

— Поняла, — девушка кивнула, и диск на её ладони исчез.

— Так вы нас официально вызываете, и хотите, чтобы мы согласились? — спросил я у главаря.

С тех пор, как ввели социальный рейтинг и тотальное видеонаблюдение, просто так подраться стало гораздо сложнее. Наказание практически неизбежно, а снижение социального рейтинга фатально для качества жизни. Если хочется кого-нибудь побить, надо найти место, где нет камер, убедиться, что нет скрытого видеонаблюдения, отключить все гаджеты… И придумать способ, как заманить туда жертву. Судя по количеству окурков, оставленных, скорее всего, сотрудниками торгового центра, мы сейчас как раз в таком месте. Вот только наши браслеты-коммуникаторы у нас.

С другой стороны, если драка происходит по обоюдному согласию, и при этом нет тяжкого вреда здоровью, не применяется оружие, то и наказания никакого не будет. Современная версия дуэльного кодекса, так сказать. Вплоть до того, что нередко такие «дуэли», особенно между известными людьми, транслируют в сети.

Главарь поморщился. Он явно рассчитывал на другое — мелкую потасовку с заведомо более слабым противником, девушку полапать, брата её под сральник отпинать. Никак не на полноценный замес, да ещё и по всем правилам. Но дать сейчас заднюю — это уронить свой авторитет в глазах дружков.

Он поднял руку со своим браслетом так, чтобы мы видели, и включил запись. Я сделал то же самое.

— Я, Борис Малофеев и мои друзья, вызываем на бой Леонида и Викторию Барлаковых и их друга.

— Принимаем вызов, — отлично, теперь к нам никаких претензий. — Вика, Лёня, на вас тот, что снизу. Верхние мои. И догоняйте, нас такси ждёт!

— Ха! А ты оптимист! — главарь подобрался, и улыбка с лица сползла, уж слишком уверенным был мой тон. Но продолжил насмехаться, нельзя же терять марку перед друзьями. — Тебе не такси, а скорая понадобится!

— Вика, Лёня, сильно не бейте, — крикнул я вниз, — а то убьёте ненароком, дед ругаться будет!

Парни стояли на площадке между этажами, прямо над лестницей. К первым двум подошёл третий, видимо, держал лифт, чтобы мы точно пошли по лестнице. Ну, сейчас будет потеха! Как объяснял мне отец, если драки избежать нельзя — бей первым.

«Рики, присмотри, чтобы мне случайно не прилетело. Опаздываем, некогда. И заодно проконтролируй, чтобы эти не убились».

«Легко!»

Я побежал вверх по лестнице. Парни немного напряглись, главарь спустился на пару ступенек и приготовился бить ногой мне в голову боковым ударом. Конечно, ему с высоты это удобно. Но очень глупо. Я вижу все его намерения, боец он никакой, привыкли шакалы давить массой.

Так и есть, бьёт в голову боковым. Приседаю, пропускаю удар над собой, телекинезом придерживаю его опорную ногу. Парень теряет равновесие и летит вниз по лестнице спиной вперёд. Быстро не встанет.

Второй учёл ошибку своего главаря, ногами бить не стал, ударил рукой. Правый хук мне в челюсть. Отвожу удар правой рукой вправо, шагаю на ступеньку выше и придаю парню дополнительное ускорение, дёрнув за карман джинсов. Полетел ласточкой.

Третий, возможно, отступил бы, но я ему такого шанса не дал. Пока он думал, куда бежать, подсёк его ударом пяткой в голень, в кость. К счастью для него, кафель не асфальт, скользкий. На асфальте такой удар привёл бы к перелому, а здесь он привёл к потере равновесия. Третий стоял ближе всех к перилам и попробовал удержаться, но слишком низко при этом наклонился. Я уже поднялся вровень с ним. Небольшое ускорение ладонью в затылок, и последний покатился по лестнице кубарем.