– Месть, – коротко ответил Павел. – Для мести нужно чувство боли. Если вас убьют, то и Здоренко будет больно.

Мы с Маринкой еще раз переглянулись. Теперь уже и на меня слова Павла произвели впечатление. Умеет паренек работать языком, ничего не скажешь.

– Это была твоя идея поехать на пляж, – напомнила я Маринке.

– А это ты предложила поехать в Затон, – тут же отреагировала она.

Я предпочла не продолжать разговор. Ничего нового Маринка все равно бы не сказала, а слушать известные перепевы уже не было желания. Да и при постороннем мужчине выяснять свои отношения тоже не следовало. Как ни смешно звучит, а нам с ним сегодня придется ночь коротать. Можно сказать, доигрались в детективов. И хорошо еще, если дело закончится только охраной наших нервных персон.

Мы приехали к дому, и Павел заглушил мотор.

– Я так понимаю, что моего приглашения, наверное, не ожидается, – сказала я, – но…

– Брось, Оль. – Маринка хитро взглянула на меня и неожиданно сказала несомненную вещь: – Послушайте, Павел, нам обеим глубоко плевать на приказы вашего начальства. Мы – дамы независимые, совершеннолетние, дееспособные… даже очень, ну и так далее. Если для успокоения собственной совести ваше руководство решает нас охранять, то милости просим – на улице места много. Можно еще и про деревья вспомнить – с них виднее…

Павел замер со странной улыбкой, а я закончила:

– Исключительно из человеколюбия я не заставляю вас торчать всю ночь под моими окнами. Хотя могла бы. Пойдемте, приглашаю вас в гости.

– И не вздумайте злоупотреблять нашим гостеприимством, – добавила Маринка.

Павел промолчал, что было весьма умно с его стороны. Если бы он снова начал разводить рулады про приказы и так далее, я бы точно предложила ему переночевать на уютной лавочке около нашего подъезда.

Но он промолчал, как я уже сказала, и был допущен в мою тихую и мирную квартиру, на которую почему-то теперь ожидалось нашествие бородатых террористов.

«Нашествие террористов»… Как странно звучит… У меня даже тараканов никогда не было, а тут какие-нибудь Бен Ладены и Шалманы Радуевы. Парадокс.

Итак, машину мы оставили, где ей и положено быть, а сами поднялись ко мне на третий этаж. Павел замыкал шествие и вообще вел себя паинькой. Как я заметила, Маринка тоже начала относиться к нему миролюбивее. Наверное, потому, что он больше не претендовал на роль самого разговорчивого человека в нашей компании. Эта экологическая ниша у нас плотно занята Маринкой.

Как мы провели ночь, долго рассказывать не буду, чтобы не расстраиваться еще раз.

Мы с Маринкой легли в одной комнате, наш фээсбэшный паладин – в соседней, и я лично проспала всю ночь плохо. Постоянно просыпалась, смотрела в потолок, на сопящую во сне Маринку и думала, что ничего хорошего, похоже, меня не ожидает в ближайшие дни. Если честно, то я была согласна подорваться на мине где-нибудь посреди улицы, но вот попасть в плен, в заложницы… Это мне совершенно не улыбалось.

Утро наступило со звонком будильника, и, как ни странно, это событие я оценила почти как радостное.

– Поверишь ли, – жалобно проговорила мне Маринка, зевая и потягиваясь, – всю ночь глаз не сомкнула. Ни секунду не спала, ни капельки! Такая гадость мерещилась…

Я сочувственно покивала. Еще бы я ее не понимала!

Маринка прислушалась к звукам, доносившимся из-за двери, и, понизив голос, заныла уже на конкретную тему:

– А нам обязательно сегодня ехать на работу? Может быть, устроим себе выходной?

Я даже ответить не успела на эту чушь, как послышались шаги за дверью, и бодрый голос Павла произнес:

– Проснулись, девчонки? Доброе утро! Я уже чашки поставил.

– Чашки Петри он поставил, – мрачно пошутила Маринка.

– Лучше свалить на работу, – проворчала я.

Маринка промолчала. И мне это не понравилось. Абсолютно!

– Со мной поедешь, – угрожающе сказала я. – Или ты собираешься какую-нибудь глупость учудить?

– Еще чего! Погибать – так вместе! – неуверенно продекларировала Маринка. – Хотя погибать вообще-то не хочется.

– Как странно… Мне тоже, – призналась я.

– Вы встаете? – снова послышалось из-за двери.

– Да! – крикнула Маринка и шмыгнула носом. – И это теперь будет каждый день?

– Спросила бы что-нибудь полегче! – мрачно ответила я. – Сколько лет идет война в Чечне?

– Ой, бли-ин, – с тоской протянула Маринка, – вот тебе и Аллах акбар. Оля – это все надолго!

– Максимум на два дня! – заявила я. – В крайнем случае на неделю. Лучше мне сюда Виктора поселить, чем…

– А чем тебе Паша не нравится? – загадочно улыбаясь, спросила Маринка.

Тогда я, резко повернувшись к ней, заявила:

– Отлично, подруга! Отлично! Будем делиться! Ты с Павлом к себе в коммуналку, ну а я здесь с Виктором по-скромному, без всяких капитанов. Вот так!

– Я подумаю, – пообещала Маринка, и на этом наша первая стычка за сегодняшний день закончилась.

С самыми милыми и добрыми лицами, какие только нашлись в нашем арсенале, мы вышли из комнаты и не спеша поплыли к ванной и кухне.

Судя по доносившимся звукам, Павел находился именно в кухне, и, выйдя в коридор, я немного удивилась тому, что увидела.

Павел постелил в кухне на полу покрывало, снятое с моего кресла в зале, и выделывал на нем какие-то физкультурные штучки. Он был в брюках, босиком и без футболки. Я не ханжа какая-нибудь, но… Мы с ним вместе даже чаю ни разу не попили, вчера вечером ни у кого настроения не было, а он вот так спокойно демонстрировал свои мышцы…

– Доброе утро, Ольга Юрьевна, – весело сказал Павел, – доброе утро, Мариночка!

– Хотелось бы в это верить, – проворчала Маринка и завернула в кухню. Ну а я спокойно прошествовала в ванную. Пусть знакомятся ближе, если им так это нужно. Кто знает, может быть, им еще предстоит охранять друг друга в Маринкиной коммуналке на улице Советской.

– Вы что будете: чай или кофе? – услышала я вопрос Павла перед тем, как войти в ванную.

Павел уже встал с пола и сворачивал свое покрывало. То есть не свое, а мое, разумеется.

– Кофе, который я приготовлю сама, – сказала Маринка и тут же поинтересовалась: – А чем вы тут занимались?

– Совершал утренний намаз, – ответил Павел.

– Аллах услышал?

– Надеюсь.

После этой фразы я заперла дверь ванной изнутри, включила воду и больше ничего не слышала. Пусть треплются сколько им влезет. Все равно я сегодня поеду на работу, засяду в своем кабинете, а Павел пусть охраняет ближние подступы к нему, если так хочет. За дверью. Похоже, Маринка будет этому только рада.