нет, пусть Третье управление найдёт себе другого спортсмена и таскает его на эти встречи.

— Про Семёрку не слышал, — осторожно ответил он, делая себе пометку, — но ты всё же повежливее с ними, усложнить жизнь ведь тебе могут.

— Спасибо Иван Ильич за заботу, — я склонил голову, — попробую.

— Ну вот и хорошо, — он отставил свой стакан в сторону, что тут же сделал и Щитов, — тогда иди тренируйся, принято решение заявить тебя на Олимпиаду в Мексике. Гордись, оказанной честь!

— Служу трудовому народу! — я показательно подскочил с места и вытянулся перед ним по стойке смирно. Его моё рвение крайне обрадовало, он покровительственно помахал рукой и мы, поняв, что аудиенция закончена, ретировались из начальственного кабинета.

Спускаясь с Щитовым вниз по лестницам, я услышал от него тихое.

— Переигрываешь Иван.

— Николай Петрович, главное, что генералу понравилось, а мы люди маленькие, — также тихо ответил я, — с нас не убудет.

Он хмыкнул, но не стал дальше развивать эту тему. Когда мы спустились вниз и сели в машину, он спросил у меня.

— Тебя к Ане подбросить?

— К Анне Константиновне, — пробурчал я, что вызвало у него ещё больший скептический хмык, он обратился к водителю и продиктовал её адрес.

— Завтра тебя ждать? — хитро поинтересовался он, когда мы доехали до нужного дома, а я увидел, что в её окнах горит свет.

— А что должны быть какие-то исключения в тренировочном процессе Николай Петрович? — хмуро поинтересовался я.

— Нет, нет Ваня, я просто спросил, — поднял он руки в примирительном жесте.

Дождавшись, когда машина уедет, я открыл входную дверь своим ключом и прошёл мимо притихшего консьержа, поднявшись наверх, открыл квартиру и вошёл внутрь.

— Пап? Ты? — раздался голос, — проходи, я пельмени купила, сейчас закончу и поедим.

Сняв верхнюю одежду, я пошёл на голос и увидел в ванне стоящую буквой «Г» Аню, которая занималась стиркой. Подойдя вплотную, я прижался пахом к её попке, облапав её сразу всю.

Раздавшийся женский визг, можно было сравнить с пожарной сиреной, а затем мне пришлось уворачиваться от мокрой юбки, которой мне собирались ударить по лицу.

— Вот и приезжай после этого к девушке, — проворчал я, а Аня, увидев кто к ней пристаёт, стала лепетать от радости, извиняться и вжиматься в меня всем телом.

— Подожди минуту, — наконец она вернулась к стирке, — сейчас буквально пару минут.

Я сел на унитаз рядом и пальцем стал водить по её голой ноге, сначала по голени, потом по коленке и потом ещё выше по бедру.

— А чёрт с ней с юбкой, — она повернулась и бросив не достиранное в тазик, напала на меня мокрыми руками. Теперь уже пришлось бегать мне, чтобы не стать мокрым, она же, счастливо смеясь, преследовала меня до самой спальни.

— Попался! — девушка, не сводя с меня взгляда, достала из шкафа пачку презервативов.

— Тётенька, может не надо, — специально жалобным тоном спросил я её.

— Какая я тебе тётенька, гад ты такой?! — возмутилась она, отрывая один и беря его в руку, — ну-ка быстро иди сюда! Тебя почти две недели не было!

* * *

— Надо бы бельё достирать, — вздохнула она через час, счастливо потеревшись щекой о мою грудь, — не высохнет же.

— Пошли помогу, — предложил я.

— Ты уже помог, и мы снова оказались в кровати, — напомнила она предыдущую свою попытку оказаться в ванной.

— Сама виновата! — праведно возмутился я, — кто при семнадцатилетнем подростке, стирает нагнувшись голой? Ты вообще о чём думала?

— Думала, что угомонила твоего дружка, — она зло сощурилась, — кто же знал.

— Какие новости? Как работа? — осторожно поинтересовался я.

— Ой, Вань просто ужас, — она жалобно на меня посмотрела, — на прошлой неделе ездила в Душанбе, на этой в конце полечу в Киев, просто кошмар какой-то.

— Это же хорошо, — я сделал вид, что удивился, — ты говорила прошлый раз, что отправляют в командировки только самых лучших.

— Да, это так, — нехотя призналась она, — но мы ведь будем реже с тобой видеться теперь.

— Ну ничего страшного, — «успокоил» я её, — не переживай, я заведу себе любовницу на время твоих командировок.

Её глаза внезапно вспыхнули злостью, а сама она укусила меня за сосок, заставив вскрикнуть от боли.

— Ваня, ты такими вещами, со мной лучше не шути, — злобно проворчала она.

— Одна ездишь? — быстро попытался я сменить опасную тему, — как только тебя так отпускают?

— Не одна, — нехотя призналась она, отворачивая от меня взгляд, — с Вадимом, он мой старый друг, ещё по школе.

— Ну хорошо, что не одна. — успокоился я, а вот она наоборот подозрительно на меня посмотрела.

— И ты даже не спросишь меня про него?

— Зачем? Ты ведь только что сказала, что он твой старый друг.

— А ну да, ну да.

— Ладно давай сделаем тогда третью попытку достирать твоё бельё, — предложил я, — только в этот раз оба оденемся.

— Пошли, — она нехотя поднялась с кровати, и потом, словно вспомнив, повернулась ко мне, — да, кстати, предупрежу сразу, чтобы ты ничего не планировал на этот день. В пятницу, как и сказала я улетаю в Киев, а во вторник на следующей неделе мы идём к родителям, на мой день рождения. Мы всегда его у них празднуем, больше людей вмещается, чем в мою двушку.

— Аня, — я насторожился, — ты уверена? Там будут люди твоего и их круга общения, я в него не вхожу.

Она нахмурилась.

— Мне не нравится Иван, как это сейчас прозвучало.

— Аня, это прозвучало ровно так, как я знаю, что будет. Мужская часть будет в меня тыкать и злиться, что деревенское быдло рядом с такой девушкой, как ты, ну а женская будет изливаться ядом, что ты могла бы найти себе кого получше, чем простого спортсмена.

— Ваня, мы сейчас поссоримся, — на её лбу появились складочки.

— Я этого сам не хочу, если ты хочешь, то пожалуйста.

— Мы поссорились, — заявила она, вставая и уходя в ванную.

— Ну и ладно, тренировки зато будут плодотворнее, — я пожал плечами, и пошёл одеваться, тихо закрыв потом за собой дверь на ключ.

* * *

— Вань! Тебе девушка звонит! — через полполя заорал солдат, выйдя из караулки, когда я пробегал в зоне её видимости. Половина занимающихся спортсменов заинтересованно повернулись на его голос и я, с каменным лицом, проследовал на КПП.

— Ваня? — голос в трубке был слишком жизнерадостным.

— Аня? — со дня ссоры прошло почти шесть дней, и она видимо вернулась из поездки, поскольку мы ни разу не разговаривали после этого.

— Ты всё ещё сердишься?

— Нет, но на день рождения к твоим родителям не пойду, лучше на выходных просто