Его я не ударила ни разу. Побрезговала.

Но злость-то осталась. Зрела.

Может быть, Андрей в чем-то прав?

Ведь из-за чего-то я молчу? Вот сейчас, когда отдышалась и пришла в себя, я стою перед ним и не произношу правду, о которой он никак не догадается. Он путает меня с другой девушкой, с любительницей острых ощущений и своеобразных свиданий с применением силы. А я же совсем другая… Я запутавшаяся и уставшая от одиночества, которое накрывает по вечерам глухим черным одеялом. И, черт возьми, мне легче рядом с Андреем! Да, это так. Он умеет слишком многое, чтобы я смогла выбросить его из головы за один вечер.

Он умеет в тончайшую нежность.

Он умеет в животный секс.

Он умеет справляться с моими гневными вспышками.

И самое главное.

Он умеет быть честным. Только секс, без лживых обещаний и признаний в вечной любви.

— Черт с ним, мне плевать, — выдыхает Андрей, не добившись от меня ответа. — Если тебе от этого легче, то пусть. Ты что-то делаешь со мной, малышка, я думал о тебе…

Видно, что он заставляет себя заткнуться и не придумывает способа лучше, как продолжить меня целовать. Он обнимает ладонями мою шею и мягко поглаживает, помогая запрокинуть голову ему навстречу. Ближе, теснее, жарче… Андрей проталкивает язык мне в рот и я просыпаюсь, отодвигаясь от него.

— Нет, — качаю головой. — Не так…

— Хорошо, как?

— Ты можешь быть нежным?

Он усмехается, решив, что я прикалываюсь, но я молчу и до него постепенно доходит. Андрей стирает противную ухмылку к черту и поднимает ладонь, чтобы поправить выбившуюся прядку моих волос.

— Признайся, ты путаешь значения слов? В твоих сообщениях не было ни слова о нежности.

— Не было, — соглашаюсь, а потом выдаю первое объяснение, которое приходит в голову. — Я хочу удалить тот аккаунт, у меня есть другой… Новый.

Новый аккаунт.

Вообще-то он единственный и девственно чистый, я ведь никому не писала с него и просмотрела одним глазом всего десяток мужский профилей, пытаясь найти Андрея среди богатого разнообразия Dik`ов. Но Андрей пришел ко мне сам. Ворвался даже и теперь возвышается надо мной на правах двухметрового роста и странно улыбается.

— Другой акк, — повторяет он за мной. — И как тебя там зовут?

Вот сейчас шуточка Лены вообще не в тему.

— Ласточка_69.

Он ухмыляется. Естественно.

— 69?

— Ты долго будешь за мной повторять? — встряхивой головой, чтобы он перестал нагло скалиться. — Где твой телефон? С собой?

— Да, — он хлопает по карманам, но те оказываются пусты. — Значит в машине оставил.

Я разворачиваюсь и делаю быстрый шаг в сторону огромного внедорожника, черная покраска которого смотрится как мастерский камуфляж. Агрессивные очертания квадратного кузова выдают лишь блики и металлические порожки, которые как будто парят в воздухе. Именно к ним я направляюсь, взяв блестящие полоски за ориентир, но со вторым шагом вдруг чувствую резкую боль в колене.

Черт!

Пробирает насквозь, я шумно выдыхаю с жалобным стоном и замираю на месте, пытаясь понять какого черта. Я ведь только что ходила нормально, даже отбежать на несколько метров от рослого спортивного мужика смогла.

— Все-таки ушиблась, — голос Андрея ускользает куда-то вниз и следом я чувствую, как его горячее дыхание наплывает на мою кожу в районе бедра. — Ты можешь не дергаться хотя бы секунду.

— Ты все равно ничего не увидишь в темноте…

— Ты разбила коленку, — он перебивает меня твердыми интонациями, которыми неожиданно напоминает врача из поликлиники. — Наверное, когда неудачно вышла из машины.

Он разгибается, закончив осмотр, и тут же подхватывает меня на руки, как пушинку. Я не успеваю дать разрешение, вообще ничего не успеваю и с опаской наблюдаю, как он начинает продвигаться сквозь темноту. Если он споткнется или найдет яму ботинком, то падать нам вместе.

— Ты живешь одна? — спрашивает Андрей, когда до машины остается пару шагов.

— Зачем тебе?

— Хочу проводить. Но так, чтобы не получить по морде от твоего мужа.

— Думаешь, у меня есть муж? И я хожу на такие встречи...

— Значит мужа нет, — подытоживает он. — И парня тоже. Мама? Сестра?

— Фикус.

Он усмехается и кивает, задевая подбородком волосы на моей макушке. После он раскрывает пассажирскую дверцу и предельно аккуратно усаживает меня в кресло. И это чертовски удивительно, как в нем уживается животная страсть, граничащая с настоящей разнузданной грубостью, и джентльменские привычки. Он же даже не рисуется. Фальшивку видно сразу, с моим небогатым послужным списком и то легко отличить, когда мужчина на волевых усилиях изображает из себя галантного представителя сильного пола и держит в уме методичку онлайн-курсов, что обещают доступ к трусикам на первом же свидании, и когда мужчина действительно привык так держаться.

— Второй подъезд? — уточняет Андрей, когда садится за руль и заводит мотор.

Я киваю и коротко смотрю в его сторону. Вокруг приглушенное освещение и я с трудом вспоминаю черты его красивого лица. В клубе был примерно такой же свет, интимный и разбрасывающий таинственные тени направо и налево, так что мне безумно хочется найти нормальное освещение и увидеть его, как есть. Мы знакомы всего несколько часов, если суммировать, и я видела его по-настоящему лишь в торговом центре, в котором мы провели минут пятнадцать.

Я лучше знаю его прикосновения, чем лицо.

— Там в бардачке есть аптечка, — Андрей коротким жестом указывает на панель передо мной. — Достань пока.

— У меня дома есть.

— Моя лучше, — он кивает подбородком на бардачок. — Не упрямься, малышка.

Он точно доктор.

Отщелкиваю крышку бардачка и среди стопки глянцевых журналов нахожу серый строгий коробок с красным крестом. Достаю его и прижимаю к груди, попутно наблюдая, как Андрей проявляет чудеса водительского мастерства. Он притыкается к фонарному столбу, занимая последнее свободное место на всей улице.

— Болит? — Андрей перегибается через коробку передач и заглядывает вниз, ища глазами мою покалеченную коленку. — Свезла, конечно, на отлично.

Я не стала смотреть, что сотворила с собственным телом, чтобы не добавлять себе болезненных ощущений. Я мнительная и восприимчивая, да и вид крови переношу с трудом. Поэтому я смотрю куда угодно, но не на свои ноги, и стараюсь игнорировать дергающие покалывания, которые терзают мою коленку.

И нарастают, черт возьми!

— Значит, фикус, — выдыхает Андрей с улыбкой. — Тогда мне можно подняться к тебе…