Таким образом, чрезмерное послушание — один из результатов излишнего контроля. Однако других детей такое же воспитание толкает в другую крайность, заставляя бунтовать против всего и вся. Их воля, суждения, потребность иметь право голоса в собственной жизни подавляются, и единственный способ восстановить чувство независимости для них — стать непокорными.

Когда мы заставляем детей чувствовать себя беспомощными, подчиняя нашей воле, это порождает у них сильный гнев. И если он не находит выхода в тот же момент, это не значит, что он исчезает. Когда это случится, зависит от личности ребенка и конкретной ситуации. Иногда это приводит к учащению конфликтов с родителем. Как замечает Нэнси Самалин[71], даже «выигрывая, мы проигрываем. Принуждая детей к послушанию силой, угрозами или наказаниями, заставляем их чувствовать себя беспомощными. Стремясь избавиться от дискомфорта, вызванного ощущением беззащитности, они провоцируют очередной конфликт, чтобы доказать: у них еще есть сила»[72]. А у кого малыши учатся ее использовать? У нас. Авторитарное воспитание не только раздражает их — оно также подсказывает, что можно направлять свой гнев против другого человека[73].

У таких детей обычно формируется постоянная потребность открыто проявлять неуважение к облеченным властью фигурам. Часто они приносят эту враждебность в школу или на детскую площадку. (Исследования показывают, что дети, воспитанные контролирующими родителями, даже не достигнув трех лет, уже имеют повышенную склонность к деструктивному поведению и агрессии в отношении сверстников, которые, как правило, по этой причине стараются их избегать[74]. Очевидно, такая изоляция не лучшим образом отразится на их развитии.)

Но если ребенок боится бросить вызов вам в лицо, он порой находит способ сделать это за вашей спиной. Суровое воспитание позволяет сформировать личностей, которые, на первый взгляд, ведут себя так хорошо, что вам завидуют все соседи. Но нередко они просто учатся искусно скрывать свои проступки, иногда ужасающе подлые. Они кажутся идеальными, но на самом деле ведут двойную жизнь. Как признался один психолог: «Родители стремились полностью контролировать нас, поэтому мы создали две реальности: об одной они знали, а другая оставалась для них тайной»[75]. Такие дети все время подвергаются риску различных психологических проблем. Кроме того, они могут бояться взрослых, которые относятся к ним подобным образом, и чувствовать отчуждение от них.

Жесткий контроль, как и условная любовь, может давать результаты в краткосрочной перспективе, но за счет фатального долгосрочного ущерба для наших отношений с детьми.

Одна женщина при обсуждении в онлайн-группе привела любопытный пример. Она рассказала, как провела Рождество с родственниками мужа, которые были воспитаны в большой строгости и теперь направляли в том же ключе собственных детей. Во время каникул они рассказывали истории о разнообразных выходках времен своей юности. «Эти примерные, дисциплинированные, вежливые дети превращались в конченых хулиганов каждый раз, когда родители поворачивались к ним спиной, — сказала женщина. — Они творили такие вещи, которые мне никогда даже не пришли бы в голову». В ее семье, напротив, «никогда не было [графиков] поведения, поощрений, наказаний по расписанию, запретов выходить из дома, порки или лишения привилегий». И она клянется, что никто не совершал никаких серьезных проступков.

Что служит альтернативой излишней уступчивости или чрезмерной непокорности? Как выглядят такие дети? В ответ на просьбу своих родителей — а позднее других людей — они могут иногда сказать «да», иногда «нет». Но не чувствуют себя обязанными подчиняться или, наоборот, протестовать во что бы то ни стало. Они часто делают то, о чем их просят, особенно когда убеждены, что это разумно или важно для обратившегося к ним человека. Вероятнее всего, это дети родителей, которые создали запас доверия, обращались с ними уважительно, объясняли причины своих просьб и не ожидали немедленного послушания. Такие родители спокойно относятся к тому, что их дети время от времени самоутверждаются, проявляя непокорность, и когда такое случается, не принимают это слишком близко к сердцу.

В главе 2 я описывал последствия зависимой самооценки, ссылаясь на работу психологов из Рочестерского университета Ричарда Райана и Эдварда Деси. (Деси также участвовал в исследовании студентов колледжа, которое выявило печальные последствия условного воспитания.) Эти два ученых вместе с коллегами и бывшими студентами несколько десятилетий собирали доказательства того, что плохие вещи случаются, когда люди разных возрастов чувствуют над собой контроль. И неважно, как он реализуется — через наказания, награды, условную любовь, прямое принуждение или другими способами.

Изучая воспитание, они обнаружили: чем сильнее дети чувствуют, что их ограничивают и контролируют, тем выше вероятность «прямого сопротивления тому, чему участники социума имели намерение содействовать» — и тем более нестабильным будет детское самовосприятие, или чувство собственного «я»[76]. Вернемся к исследованию с участием студентов. Почему им так вредно было слышать от своих родителей: «Я люблю тебя, только когда ты…»? Да потому что это сообщение заставляло понимать, что их контролируют изнутри. Они выросли с ощущением, что должны вести себя — или добиваться успеха — определенным образом, чтобы порадовать своих родителей. То есть в конечном счете быть довольными собой. Ключевое слово здесь должны: в психологическом смысле они не чувствовали себя свободными поступать иначе.