— Да, но может нам как-то разделить: кому-то свобода, а кому-то дисциплина, — вставил Андрей.

— Исключено. Это дискриминация. Как ты скажешь человеку, что он тупой и поэтому для него правила, а его одноклассник умный и ему свобода? Только равенство всех перед законом делает закон сильным, а не посмешищем.

— Но ведь ты, ты сам занимаешься на уроке своими делами, — выпалила Тахмина. — Ты подарил себе право уклоняться от прославляемого тобой же закона.

— Что правда, то правда, Тахмина, — неспешно ответил Руслан. — Дело в том — я, конечно, не хвастаюсь — просто констатирую — что всё, что преподают мне наши учителя для меня как дважды два четыре, да и то, что будут преподавать мне в институте будет для меня не сложнее, может как трижды пять. Я здесь не с целью учиться — у меня другие задачи. Педагоги, понимая, что ничего нового дать мне не могут, освободили меня от уроков — они разрешают мне заниматься своими делами. И потом — для всех учеников, так уж получилось — я исключительный, а значит на мои исключительные права они не поднимут бунт, на ваши — да.

— Я не согласна — я тоже хочу такие права, — сказала Аня.

— И я хочу, — присоединился Андрей. — Для меня тоже иногда уроки легкими кажутся — почему я не могу использовать свое время более продуктивно?

— Ну что с вами поделаешь, — улыбнулся юный гений, — видать мои разговоры про свободу окончательно снесли вам крышу. Конечно, если я увижу среди учеников таких, кто имеет все шансы, впоследствии, стать отличным узким специалистом и сильно тяготеет к каким-то определенным предметам: преуспевает по ним, высказывает оригинальные мысли в этих сферах — я буду предлагать учителям снижать нагрузку по всем, непрофильным для этого человека, дисциплинам, дабы он мог уделять больше времени профильному. Учителя получили инструкцию оповещать меня о таких детях — не беспокойтесь. Но пока они не выявлены, пока не осознал еще никто, в чем его сила — все будут подчиняться правилам, будут наказываться за лень и праздность. То же касается и вас — покажите мне в чем ваша сила и интерес, и я ослаблю всё, что не касается этого прямо или косвенно.

Группе нечего было больше сказать — они хотели свободы, Руслан порядка. В данной ситуации одно мешало другому.

— Если бы соотношение было другим — не пятьдесят развитых на семьсот… скажем, отстающих, а семьсот развитых на пятьдесят слабых — я бы отменил все свои правила — да я и не нужен был бы в этой школе. Вы должны понять, что, соблюдая порядок, вы приближаете именно второе соотношение, а значит и свою свободу в школе. Бывайте.

Он ушёл. Что-то пустое образовалась в груди и какое-то время ясно чувствовалось всеми ребятами — то, что он заполнял своим присутствием.

* * *

Самым развитым, самым оригинальным из всей второй смены Руслан считал парнишку по имени Станислав. Его недавно перевели к ним в школу в седьмой класс — он был на год старше Руслана. Это был высокий, худощавый, жилистый парень с абсолютно белыми волосами — вид эдакого князя Екатерининского императорского двора. Сначала именно это привлекло внимание маленького вождя, но пообщавшись с ним ближе, он понял, что не одной белизной был замечателен этот новенький. Его мозг был уникален, он постоянно генерировал удивительные мысли. Стас не употреблял мяса — был вегетарианцем — первым и единственным в школе. Двое необычных сразу подружились и много времени стали проводить вместе. Руслан сразу предложил ему вступить в комитет, но получил вежливый отказ. Впоследствии, присмотревшись к работе обеих групп и близко сдружившись с их лидерами и координатором Юлей, он присоединился к команде. Его стали называть «штатным философом». Когда Руслана не было, или он был занят, философские беседы с комитетом, с лидерами классов проводил именно Стас. С ним у Руслана происходили самые увлекательные и глубокие беседы.

Однажды, в столовой, у них зашел разговор про ту идею, которую лидер второй смены начал культивировать среди учащихся.

— Что это за идея такая? Приведи какое-нибудь сравнение — я обожаю примеры и метафоры. Иногда они могут избавить от многочасовых объяснений, — проговорил Стас, жуя свой вегетарианский обед — салат, орехи и компот.

— Хорошо, получай свою метафору, — весело и бойко приступил к разъяснению, Руслан. — Представим нашу сущность в виде сада. В этом саду у нас есть какие-то деревья, кусты, травы, наполняющие смыслом и счастьем нашу жизнь. Видов этих посадок может быть очень много: некоторые, самые благородные из них, не только дарят нам удовольствие, посредством своей красивой, приятно шелестящей листвы, вкусных плодов, но при этом еще и облагораживают корнями почву нашего сада. Другие ограничиваются либо только доставлением удовольствия, либо, только укреплением и усилением почвы — они тоже полезные — в конечном итоге получение удовольствия и уход за землей сада дополняют друг друга. Эти маленькие и большие растения могут быть представлены, как общими для большинства людей источниками радости, таких как семья, любимая работа, поглощение пищи, любовные дела, просмотр каких-то передач и так далее, так и более специфическими, доставляющими удовольствие узким группам человечества. Сад этот у разных людей отличается, не только по наполнению, но и по размерам и, конечно же, по качеству почвы. Наряду с полезными для нас посадками, там произрастают вредные, сорняковые виды, которые душат и губят не только всех благоприятных зеленых друзей, но даже и саму почву. Это могут быть любые вредные пристрастия, радости, ведущие наш сад к погибели. Часть этих вредных растений-страстей мы приносим извне, часть произрастает в нашем саду в маленьком, безвинном виде всегда, дожидаясь только того часа, когда человек начнет их поливать. Моя идея заключается в культивировании одного дерева, которое присутствует в саду каждого из нас — оно просто игнорируется большинством. Я говорю о Дереве Силы. Общей человеческой силы — силы разума, духа и, конечно же, здоровья. Проблема в том, что это дерево не сразу приносит нам радость — оно требует времени, сил и терпения, чтобы окрепнуть и заявить о себе. После этого мы начинаем чувствовать ни с чем не сравнимое, чистое и духовно возвышающее удовольствие от его роста. К тому же, это великое древо настолько облагораживает своими корнями землю сада, что остальные полезные растения начинают лучше и качественнее плодоносить, некоторые блекнут и заменяются другими, приносящими больше пользы и радости, а вредные вообще загнивают и вырываются с корнем. По мере роста этого Дерева Силы, почва становится настолько качественной и богатой, что наш сад может позволить себе сажать и выращивать то полезное и благородное, что раньше просто бы не прижилось. А значит, вы начинаете получать ещё больше счастья и радости от жизни.

— Вот почему ты говорил: чем сильнее, тем счастливее? — вставил Станислав.

— Да, человек с таким сильным облагороженным садом начинает наслаждаться плодами тех деревьев, которые раньше были просто недоступны ему. — Он отпил воды из стакана и продолжил: — Вот поэтому я и хочу довести наших учащихся до того уровня, на котором они начнут получать удовольствие от роста этого великого дерева. После этого их уже очень трудно будет сломить или как-то сбить с правильной дороги.