Набеги совершали и скотты. Но племя скоттов малочисленно, их обтянутые кожей лодки не так вместительны, как галеры саксов, и сами они не столь сокрушительно кровожадны. Их разбойничьим промыслом было похищение людей и работорговля.

От Ингены Грациллоний решил повернуть на юго-запад, на Воргий. В Воргии он наметил пополнить запасы провизии и сделать большой привал, чтобы люди передохнули и привели в порядок оружие и обмундирование перед последним переходом. Но комендант гарнизона, седой италиец, отговорил его.

– Не думаю, что вам удастся разжиться провизией в Воргии, – сказал он. – Да и для отдыха Воргий место неподходящее. Настроения у вас не будет отдыхать. Саксы там побывали. Недавно. Донесение пришло только вчера. Вам, наверное, все понятно? А какой был город! Душа Арморики. Не считая Иса, разумеется, – он тяжело вздохнул. – Там стояли мавританцы, но они – те, что уцелели, – и сами голодают. Люди бегут с побережья. Армию кормить никто не хочет. Нет, лучше вам идти на юг, в Кондат Редонум. У них спокойнее, там и продовольствием запасетесь. Вы ведь направляетесь на запад, к венетам?

– Севернее, – уклонился от ответа Грациллоний.

– По пути зайдете в Фанум Мартис. И с гарнизоном там не миндальничайте. С египтянами этими вшивыми. Это, правда, не совсем по пути. Небольшой крюк. Но получится все равно быстрее. Дороги все хорошие, мощеные. Отсюда в Фанум Мартис, а оттуда в Редонум. По этим дорогам исанцы иногда ездят. Часть пути – через лес, но… не думаю, что бакауды нападут на центурию. Ну, полуцентурию. На побережье выйдете к Гаромагусу, то есть к развалинам Гаромагуса. Оттуда – к гавани, то есть к развалинам гавани. Саксы сожгли ее четыре года назад. Там начинаются владения Иса, но вам надо будет пройти всего несколько миль по их земле. Я уверен, что вас пропустят. Дороги у них прекрасные. Лучшие в Арморике.

Грациллонию оставалось только поддержать беседу.

– Слышал я кое-что про этот Ис, – небрежно заметил он. – И все какие-то нелепицы. А что там на самом деле?

Комендант нахмурился.

– Я знаю не больше вашего, – пробормотал он. – Город-королевство на западном побережье. Что еще? Сам я там не был. Башни Иса, говорят, – восьмое чудо света.

– И все? Странно, ведь вы служите рядом…

Комендант в раздумье покачал головой.

– Основали его вроде бы карфагеняне. Давно. Еще до кельтов. Карфагеняне смешались сначала с Древним Народом, с тем, кто поднимал большие камни. Потом с народом озисмиев. Торговали, жили богато. Юлий Цезарь включил их в состав империи. На федеративных началах. Но отношения не были особенно тесными. Префектов туда не назначают уже лет сто или двести. Податей они не платят. Недавно наш командующий предложил им объединить силы для защиты Арморики. Я как раз был у него, когда пришел ответ. Они уведомили нас, что Ис, патрулируя собственные воды, служит Риму единственно истинным и наилучшим образом. Все это в самых изысканных выражениях, разумеется. Командующему пришлось проглотить. Против Иса мы бессильны. Город окружен неприступными стенами, перекрыть морские пути тоже нет никакой возможности. А потом, может быть, они и правы… Не знаю. Говорю же вам, я там не был.

– Похоже, там вообще никто не был. Странно. Никто ничего не знает, никто в Исе не был, и никому не интересно? Очень странно.

– Более того, – комендант опустил голову и прикрыл ладонью глаза, словно погрузившись в воспоминания. – Меня никогда не тянуло туда, даже в юности, когда я был смел и любознателен. Почему? Об Исе нет никаких письменных упоминаний. Я читал Цезаря, Тацита, Плиния. Я читал все труды, посвященные Арморике. Ни слова. Даже в «Записках о Галльской войне», хотя ходят легенды, что Цезарь лично побывал в Исе.

Он вздохнул.

– Да поможет нам Христос и воинство небесное, но что-то очень неладно с этим Исом. Поговаривают о каких-то жутких королевских жертвоприношениях, о девяти ведьмах-королевах, которые уединяются на пустынном острове и творят черную магию, и еще всякое такое… Нет. Хватит! Не подобает доброму христианину прикасаться к чертовщине! У меня и без Иса забот хватает.

Грациллоний, впрочем, не настаивал. Утром отряд был уже в пути. Через два дня они пришли в Фанум Мартис, где над заброшенным городом одиноко возвышалась величественная башня, посвященная богу войны.

Оттуда повернули на юг.

Когда-то Арморика была цветущим людным краем. И вот он опустел. Большинство дорог заросло травой и ежевикой. Здесь часто встречались загадочные сооружения из гигантских каменных глыб. Кто их поставил и зачем-оставалось тайной. Галлы говорили, что это сделали боги, или эльфы, или колдуны, или Древний Народ. Как-то раз, рассматривая менгир, Грациллоний заметил щель меж громадных плит, протиснулся в нее и обнаружил склеп. Тут, должно быть, обитала целая семья. И не из бедных – на земле лежали серебряные кубки, покрывшиеся густой патиной, сохранилась и посуда, расписная, тонкого стекла. Мебель вся сгнила. Почему здесь жили люди, что с ними стало? Не одна сотня лет прошла со дня их гибели или исчезновения, но грабители не осмелились потревожить духов давно сгинувших хозяев. И окрестные селяне обходили стороной менгиры, сложенные не то богами, не то колдунами, не то Древним Народом. Грациллоний ничего не тронул и никому ничего не сказал.

Он видел, что солдатам не по душе его вечерние походы в капища неведомых богов, чья мощь была явлена так наглядно: самый мелкий из камней весил многие тысячи фунтов. Но Грациллоний не боялся богов. Он знал, что Ариман не унизится до того, чтобы в борьбе с человеком звать на подмогу каких-то жалких духов. Но даже если это случится, духов рассеет свет Ормузда, воплощенный в Митре.

Грациллоний не верил нелепым, путаным рассказам об Исе.

Утром солдаты поднялись с первыми лучами солнца, помолились – каждый по-своему, после завтрака свернули лагерь, отправились в путь и к полудню были в Кондат Редонуме.

Наконец-то они очутились в обычном провинциальном имперском городке. С невысокой, но надежной крепостной стеной, со старыми, ветшающими, но заселенными домами. Народ-статный, светлокожий, в отличие от чернявых и низкорослых обитателей Центральной Галлии, светловолосый – смотрел без боязни, шумел на улицах. Большинство были редоны, но попадались и озисмии. Грациллоний с интересом присматривался к озисмиям – их страна граничила с Исом. Мужчины отпускали пышные густые усы и заплетали в косы длинные волосы. Одевались озисмии богато – хотя было тепло, многие из них еще носили меха.

Гарнизон же, наоборот, производил скверное впечатление. Здесь стояли франкские лаэты. Все как на подбор неопрятные верзилы, лаэты носили конические шлемы, а куртки из свиной кожи превращали в подобие кольчуги, прикручивая к ним металлические обручи, отчего становились похожи на прозрачные бочки с темным содержимым. Лаэты признавали лишь два вида оружия: меч и франциску, метательный топор. Свои круглые щиты они размалевывали яркими красками. В городе лаэты чувствовали себя хозяевами: ходили по улицам, глядя поверх голов, отталкивая всякого, кто зазевается и не успеет уступить дорогу.