– Тогда почему вы расстались? Это была инициатива Сергея или все же ваша? – Гуров проницательно уставился на подвижное лицо собеседника, на котором сейчас отражалась целая гамма противоречивых чувств – смущение, легкое колебание, что-то еще, едва уловимое. Может быть, даже чувство вины?

– Мне, право, не очень удобно об этом говорить, – нехотя произнес банкир, – и я, скорее всего, не стал бы обсуждать эту тему вообще ни со следователем, ни с кем-либо другим, если бы не гибель Сергея. Перед таким несчастьем меркнут все наши опасения и комплексы, а тревоги, что беспокоили ранее, кажутся мелкими и несущественными. Понимаете, полковник, я человек в возрасте, а жена моя – молодая еще женщина. И этим все сказано. А тут рядом юный, спортивный и горячий парень, который проводит с ней гораздо больше времени, чем обычно могу я выделить в своем графике. Пусть не сразу, но я стал дико ревновать. Право слово, мне даже казалось, что я что-то такое между ними замечаю. Знаете, такие едва уловимые флюиды, что чувствуются в присутствии влюбленных пар и прямо-таки исходят от них? Я не сдержался и поднял эту тему, то есть переговорил с женой. Лизавета клялась, что все это бред и я себя зря накручиваю. Но я не смог успокоиться. То есть продолжал испытывать опасения и предпочел не ждать негативного развития ситуации, а принять необходимые меры.

– Какие именно? – спросил Лев.

– Сделал правильные выводы из своей ошибки и подыскал девушку, водителя-телохранителя. Современные охранные агентства охотно предоставляют подобные услуги. А эмансипированные молодые леди давно освоили эту жесткую мужскую профессию. Потом убедил жену, что в компании женщины ей будет и комфортней, и веселее проводить дни без меня. А Сергея рассчитал с тройным окладом и хорошими рекомендациями. Ведь, в конце концов, парень не виноват в своей молодости и привлекательности.

– И больше никаких инцидентов у вас с Сергеем Петровым не было? – разочарованно протянул Гуров, внимательно и пытливо вглядываясь в лицо собеседника.

– Да, собственно, у меня ни разу не было с ним никаких инцидентов! Но, по моему глубокому убеждению, только лишь потому, что я не допустил развития ситуации. Ибо я по сей день уверен, что Сергей был влюблен в мою жену. Что неудивительно, Лиза – красавица и умница, умеет себя правильно подать и все такое прочее. Вы поймите, полковник, по большому счету мне не в чем упрекнуть Сергея. Ни тогда, ни тем более сейчас! Он вел себя безупречно. Но я уверен, что его влекло к моей жене, и не могу сказать, смог бы парень противиться своим порывам и дальше, поэтому предпочел минимизировать риск. Ведь я финансист и умею просчитывать ходы наперед.

– И Сергей не пытался поддерживать с Елизаветой общение после увольнения?

– Нет, никогда. В этом не было необходимости. И вообще мы с ним расстались вполне довольные друг другом. Мне так показалось. По крайней мере, рекомендации, выданные парню, были положительные, а выходное пособие довольно щедрое.

– И Сергей не пытался протестовать, не спросил о причине своего увольнения?

– Он сам не поднимал эту тему. Может быть, потому, что я сразу сказал, будто это каприз Лизаветы – иметь в телохранителях девушку. Но, полагаю, он все понял, быстро и правильно, Сергей парень был неглупый.

– Понятно. Иван Степанович, а скажите, у Сергея мог быть доступ к какой-нибудь секретной информации в вашем доме? И мог ли он попытаться пустить в ход свою осведомленность?

– Вы сейчас говорите о возможности шантажа, Лев Иванович?

– Ну к примеру. Даже если это звучит невероятно, существовала ли подобная возможность хотя бы гипотетически?

– И гипотетически, и практически – однозначно нет! У Сергея просто не было возможности контактировать с финансовыми документами или информацией разного уровня ценности.

– А ваша жена?

– Что – моя жена?

– Елизавета могла посвятить молодого человека в какой-нибудь важный секрет? Может быть, вольно или невольно?

– Женщины слишком болтливы по природе своей, поэтому ничего секретного моя жена знать не может. Пусть это прозвучит немного цинично, но я об этом всегда придирчиво забочусь. А деловыми или финансовыми вопросами Лиза не интересуется вовсе. Да и Сергей с ней обычно очень мало общался, можно даже сказать, никогда особо не разговаривал. Лиза даже жаловалась пару раз поначалу, что с бодигардом нельзя буквально перемолвиться словом. От него никогда не услышишь ни изысканного комплимента, ни нового анекдота. Злилась и долго думала, что это мое распоряжение такое, потому что я ей тогда ответил, что телохранитель должен следить за окружающей обстановкой да подозрительными личностями, если они могут быть поблизости, а не анекдоты травить.

После того как Гуров понял, что не почерпнет больше полезной для расследования информации, он поблагодарил банкира за уделенное время и обстоятельный, откровенный рассказ. А затем попрощался и отбыл назад, в Управление. Лев очень надеялся, что его другу Стасу Крячко и штатным специалистам Главка гораздо больше повезет в их изысканиях, чем ему, и расследование наконец приобретет новый виток. Или в нем наметится хоть какая-то определенность.

По прибытии полковнику удалось застать ведущего айтишника Управления прямо в их с Крячко кабинете. Парень решил зайти сам с устным докладом, потому как хотел лично переговорить со следователями, да и жесткий диск с компьютера Петрова нужно было сдать к вещдокам.

– …Письменный отчет не готов пока, но поскольку вы со Львом Ивановичем торопили, я готов доложить все обстоятельно и по пунктам, – долетел до Гурова обрывок фразы.

– А, вот и Лев Иванович, легок на помине! – обрадовался Стас. – Значит, мне не придется повторяться. Присаживайся и рассказывай! Организовать вам чайку?

– С печеньками? – обрадовался молодой человек.

– А как же!

– Тогда я с удовольствием.

– Я тоже, спасибо, Стас, – кивнул Гуров, сбрасывая верхнюю одежду и определяя ее в шкаф. – Холод на улице. Успел продрогнуть, пока со стоянки шел.

– Можно начинать? – посмотрел на Гурова оперативник.

– Конечно, мы тебя слушаем, Саша, – кивнул Лев, устраиваясь на стуле.

– И моего внимания тоже ничто не отвлекает, – усмехнулся Стас, возясь с чайником и кружками.

– Диск совершенно убитый, там все снесло напрочь! И нам из него ничего не извлечь! Хоть в лепешку расшибись! – таким тоном, будто сообщает радостную новость, заговорил паренек. – Мы столкнулись с чем-то уникальным! Этот парень, он просто гений, по-другому и не скажешь! Суперас! Это настоящая крутотень! Просто бомба! И я мечтаю с ним познакомиться!

– Судя по всему, мы тоже мечтаем, – проворчал Гуров и добавил: – Ладно, давайте по делу. Еще раз, и по существу. Вы уже говорили, что полезной информации на диске больше нет. А что с фото?

– Есть одна программка. Наложим фильтры, отсканируем, потом снова отфильтруем. Впрочем, – сам себя прервал молодой человек, – вам все это неинтересно слушать, да сейчас и неважно. Главное – результат! Все должно получиться, изображение мы восстановим, но лишь на той единственной фотографии, что ранее удалось восстановить коллегам. С остальными – не повезло, известно лишь, что они были там, а что на них изображено – уже никогда не узнать. Уж не обессудьте. Мы не волшебники и на такие чудеса не способны. Что умерло – то мертво.