Он поднял глаза, когда две чайки начали с резкими криками кружить над площадью, не зная, где им приземлиться – снежная корка, покрывшая площадь, их отпугивала, а крыши домов тоже были в снегу. Ветер, вольно гулявший по площади Сан-Вио, создавал маленькие снежные вихри под ногами Трона, Он шел, правой рукой придерживая цилиндр, а левой подняв воротник пальто.

Невдалеке, у узенького моста, переброшенного через канал Сан-Вио, открывался тыльный вход в палаццо Контарини дель Дзаффо. Неприметные ворота не могли дать прохожим верного представления об истинных размерах палаццо княгини.

Трон потянул за металлическую ручку. Приглушенно зазвонили колокольчики. Вскоре молодой человек, чем-то напоминавший приказчика из хозяйственного магазина, открыл дверь.

– Что вам будет угодно?

Взгляд, которым он смерил Трона, говорил о том, что у «приказчика» есть дела поважнее, чем открывать перед каждым дверь.

– Здравствуйте, – сказал Трон. – Я комиссарио Трон. Княгиня назначила мне…

«Приказчик» сразу же сменил презрительное выражение лица на почтительное.

– Простите. Будьте добры, комиссарио, следуйте за мной.

«Приказчик» пошел по коридору, и Трон последовал за ним. Скоро они оказались во внутреннем дворике, мощенном булыжником; здесь было множество больших заколоченных ящиков. Миновав дворик, Трон с «приказчиком» очутились наконец в самом палаццо, фасад которого выходил на Большой канал. Они прошли через конторское помещение, где служащие за столами просматривали какие-то деловые бумаги. «Приказчик» открыл дверь в конце помещения и отступил в сторону, пропуская Трона в комнату, служившую, очевидно, кабинетом для княгини.

– Соблаговолите подождать немного, комиссарио.

У одной из стен этой небольшой комнаты застыли громоздкие шкафы с папками для документов и деловой переписки. Другие стены были увешаны картинами. В одной Трон сразу узнал копию с тициановского «Деревенского концерта», рядом висела копия с «Небесной и земной любви», оригинал которой Трон видел несколько лет назад на вилле Фарнезе в Риме. Остальные полотна тоже были, скорее всего, копиями. Две большие картины (на одной изображено «Святое причастие», на другой – мужчина и женщина у колодца) принадлежали, очевидно, кисти Пальма Веккьо. Они напомнили Трону работы этого художника, которые украшали в давние времена салон его матери, а потом были проданы.

В центре комнаты стоял солидный резной стол. Трон, к своему удивлению, увидел на нем две плетеные корзинки, одна для входящих, другая для исходящих писем и документов – точь-в-точь как в его собственном кабинете. Перед одним из окон стоял другой стол, сбоку от него два кресла. Картины, античная мраморная голова на высокой специальной подставке, великолепный восточный ковер на полу – все говорило о богатстве хозяйки палаццо.

Вошла княгиня. Вид у нее был деловой: пенсне на переносице, в руках папки с бумагами. Она положила их на стол и протянула Трону руку.

– Что в этих ящиках, которые стоят во дворе? – поинтересовался Трон.

– Стекло, – ответила княгиня. – Мы экспортируем его даже в Америку. – В ее голосе зазвучала гордость. – Мой муж оставил мне два стекольных завода на Мурано.

– Мы когда-то тоже производили стекло, – меланхолично проговорил Трон.

– На Мурано? – Княгиня вопросительно выгнула брови.

Трон покачал головой.

– Нет, здесь, в Венеции. Это было еще до того, как на Мурано появились стеклоплавильные печи.

– Это, наверное, было давно.

Трон кивнул.

– Ваша правда. А началось это лет четыреста назад.

Княгиня с удивлением воззрилась на Трона.

– Выходит, вы из тех самых Тронов?

В ответ Трон лишь пожал плечами.

– Тех самых больше не существует. Остались только мать да я.

– А у вас?…

– Нет. Я не женат, – рассмеялся Трон. – Ни на женщине, ни на своей службе.

– Я хотела спросить о том, нашли ли вы время для визита к Палфи?

Трон смущенно кашлянул.

– Сразу после нашего разговора на судне.

Они сидели в креслах у окна Трон – в позе человека, который отлично знает, как положено себя вести в присутствии дамы, а княгиня – небрежно откинувшись на спинку и положив ногу на ногу. Она могла бы показаться абсолютно спокойной, если бы не вертела в руках пенсне.

– Принес ли вам пользу визит к генерал-лейтенанту? – спросила княгиня.

– Палфи сказал мне, что у лейтенанта Грильпарцера были большие долги и что он приходится родным племянником убитому надворному советнику, – ответил Трон. – Хуммельхаузер был богатым человеком, а Грильпарцер его единственный наследник.

– Значит, ваши подозрения были небезосновательными.

– Да, мои подозрения имеют под собой почву. Но лейтенант Грильпарцер прямого отношения к преступлению не имеет.

Княгиня чуть нахмурилась.

– Я не совсем понимаю ход вашей мысли, комиссарио.

– Военная полиция еще вчера вечером арестовала другого человека. Он как будто признался в содеянном. Я говорю о пассажире судна по фамилии Пеллико. Он был директором сиротского дома на Джудекке.

Несколько мгновений княгиня молча смотрела на него. Потом взяла из серебряной шкатулки сигарету и закурила Трон впервые видел, чтобы женщина курила так, словно это было самое естественное для нее занятие. Это его почему-то восхитило. Княгиня затянулась, выпустила длинную струйку дыма, полюбовалась, как она плывет по комнате, а потом сказала:

– Это совершенно исключено, комиссарио. – Ее рука с сигаретой слегка подрагивала.

– Вы были знакомы с Пеллико?

– Достаточно хорошо, чтобы быть уверенной – он этого не делал.

– Вы говорили с ним на судне?

– Я даже не знала, что он был на борту «Эрцгерцога Зигмунда». Наверное, в Триесте он как вошел в свою каюту, так больше из нее и не выходил. За завтраком я тоже его не видела. По какой такой причине он мог убить надворного советника?

– У того были документы о готовящемся заговоре против императрицы. Он держал их у себя в каюте.

Княгиня поглядела на него с нескрываемым удивлением.

– Документы о чем?

– О покушении.

– Это вы должны мне объяснить подробнее. Трон пожал плечами.

– Все подробности мне тоже не известны. Несомненно лишь, что, попади эти бумаги в Венецию, все упоминающиеся в них лица были бы немедленно арестованы.

– Получается, что Пеллико хотел убить надворного советника, чтобы похитить эти документы. К этому сводится суть подозрений?

Трон кивнул.

– Да, что-то в этом роде.

Подумав немного, княгиня сказала: