Американец благодарно кивнул. В молчании мы постояли у захоронения.

– Надо возвращаться. Кладбище на холме. Мы представляем собой отличную мишень, – произнесла я, выждав пару минут.

– Да, конечно, – он испуганно посмотрел на тоненькую фигурку Олеси, застывшую у креста, и заторопился к ней.

– Надо заказать, чтобы здесь все переделали. Крест поставили новый, оградку выправили, – произнесла девушка. – А то непонятно, когда я смогу приехать в следующий раз.

– Почему? – испугался скорой разлуки американец.

– Потому что ты собираешься куда-то переезжать, я думаю, что могла бы составить тебе компанию.

Большего подарка, чем эти слова, девушка и не могла преподнести возлюбленному. Тот подхватил ее на руки и закружил в радостном возбуждении. Со стороны такая сцена, происходящая на кладбище, выглядела дико. Но я предпочла не шутить по данному поводу. Пусть милуются, если уж иначе не могут. Я, в конце концов, не ханжа, могу и потерпеть.

Мы вернулись в дом, в котором стало тесно. Причем это ощущение возникло не из-за скромных размеров жилища, а от эмоций, переполнявших влюбленную пару, выплеску наружу которых мое присутствие определенно мешало. Но я не терзала себя по данному вопросу, так как в первую очередь был виноват американец и обстоятельства, приведшие его в Россию. Раз уж он решил предать клятвы ЦРУ, пусть будет готов ко всем неприятным последствиям этого поступка. Единственное, что расстраивало меня, так это факт наличия Олеси. Устроиться на ночлег в бункере мы не могли, места мало, да и внешние шумы были там недоступны. Узнать о вторжении врага в оперативном порядке не получилось бы.

Внутреннее напряжение не отпускало меня, но я прекрасно понимала, что к воркующим у меня под боком голубкам оно не имело отношения. Все мои мысли были заняты преступником и его планами. Я хотела предвосхитить его следующую атаку, поэтому предпринимала меры для обеспечения безопасности Джорджа. Переместила матрас, на котором предстояло спать влюбленным, подальше от окон, выходящих на дорогу перед домом. Погасила везде свет и скомандовала общий отбой. Несмотря на то, что остальные двое участников имели прямо противоположное мнение.

Я, признаться, могла совершенно не смыкать глаз, так как отдыха мне достаточно всего пары часов, поэтому и не пропустила тот момент, когда среди ночи девушка вдруг поднялась с матраса и, стараясь ступать очень осторожно, направилась к двери.

– Олеся? Что такое? – не стала я скрывать, что наблюдаю за ней.

– В туалет, – прошептала она.

– Пойдем, – я нехотя выбралась из-под покрывала, сопровождать девушку мне совсем не хотелось, но и выпускать ее на улицу в одиночестве, в то время как преступник может быть где-то рядом, было опасно. Девушку могли использовать в качестве инструмента давления на Бруклина. Лучшего заложника для организации шантажа найти было сложно. Именно поэтому я не отпускала незваную гостью взглядом ни на минуту.

Олеся не стала возражать против моей компании, поскольку, я думаю, уже догадалась, что спорить со мною бесполезно. Джордж, надо отметить, все это время спокойно спал, и лицо его выражало детскую безмятежность, словно это не его пытались убить все это время. Приезд возлюбленной подействовал на него умиротворяющим образом. Я в очередной раз поразилась, как этот сильный мужчина вмиг растерял все годами наработанные навыки, стоило любви вмешаться в его планы. От той концентрации, которую он продемонстрировал на заброшенном заводе, не осталось даже воспоминания.

На улице было довольно прохладно, но меня это совершенно не смутило, так как я активно практиковала процедуры закаливания. Однако меня поразил тот факт, что, с виду такая хрупкая и нежная, Олеся совершенно не выразила эмоций от смены температур, не поежилась, когда вышла в тонкой футболочке на пронизывающий ноябрьский ветер, но я не стала задавать ей вопросы.

– Послушай, – обернулась она ко мне, когда дверь, ведущая в дом, за моей спиной захлопнулась. – Мне ты можешь сказать правду… Ведь ты никакая не телохранительница!

– Что? – Я была не готова к ее расспросам – точнее, мне совершенно не хотелось обсуждать с ней свои профессиональные обязанности. Мнение Олеси на мой счет меня практически не интересовало. Но и развивать скандал не хотелось.

– Не переспрашивай и не строй из себя невинную овечку! Ты же специально втерлась к нему в доверие, чтобы увести его у меня! – Она подошла ко мне вплотную. Несмотря на ночную темноту, мне было прекрасно видно выражение, застывшее в ее глазах. Похоже, девушка мучилась от ревности. Это был хороший знак, доказывающий в какой-то степени искренность ее привязанности к Бруклину. – Что, решила под любым предлогом заиметь богатенького иностранца?! – добавила она в следующую минуту, отчего мои предположения о ее чувствах к Джорджу немедленно растаяли.

– Вот как? Значит, вот какие цели движут тобой! – с насмешкой парировала я.

– Да как ты смеешь?! Маленькая с… – завершить ругательство я ей не позволила.

– А теперь ты послушай! – Я ухватила ее за запястье и сжала двумя пальцами чуть повыше пульсирующей голубой жилки. Ноги девушки немедленно обмякли, она с трудом удерживала себя в вертикальном положении, я поняла, что болевой прием оказался самым веским аргументом в нашей словесной перепалке. – Еще сомнения по поводу моих профессиональных качеств остались? – голосом, в котором сквозила уверенность в собственном превосходстве, поинтересовалась я.

– Нет… – пропищала она в ответ. Я немедленно отпустила ее руку. Урок был закончен.

– Еще вопросы? – спросила я как ни в чем не бывало.

– У вас точно с Джорджем ничего не было? – все же решила она удостовериться. – Пойми, меня это очень беспокоит! Я же хочу верить ему!

– Точно, – с коротким вздохом подтвердила я. – Меня он как мужчина не интересует.

– А меня наоборот, – призналась моя дерзкая собеседница. Я подумала, что, если бы ее слова услышал Бруклин, он бы потерял голову от счастья.

– Вот и прекрасно. Тогда у меня к тебе одна просьба: давай не будем мешать друг другу.

– А я-то тебе каким боком мешаю? – удивленно распахнула она глаза и на миг перестала потирать запястье, которое беспокоило ее после моего захвата.

– Никаким, – процедила я сквозь зубы, так как поняла, что объяснять что-либо этой девице бесполезно.

– Я рада, что мы все выяснили! – Олеся просияла лучезарной улыбкой. – А ты?

– Да, – вяло подтвердила я, пораженная ее отходчивостью. Наверное, Джорджу будет с нею легко строить совместную жизнь, хотя об этом на данном этапе задумываться было рано.

– Давай не станем Джорджику об этом рассказывать.

– Да я, собственно, и не собиралась, – пожала я плечами. Ревность девушки была вполне объяснима, так что повода придраться к ее ночному пробуждению особенного не было.

Когда мы вернулись в дом, девушка опять замешкалась, причем около двери, ведущей в лабораторию.