В следующий раз комета Галлея проскочит мимо нас в феврале будущего года. Про это тоже все знают. Уже появились дебильные песни и еще более дебильные слухи. И опять же – главное, что готовятся грандиозные программы для ее изучения с помощью всего арсенала, накопленного человеческой наукой: телескопов, спектрографов и космических кораблей. Навстречу комете уже летят советские автоматические станции «Вега-1» и «Вега-2», высадившие зонды на Венеру, и только что запущенный аппарат Европейского космического агентства «Джотто». Американцы вроде старт космического корабля под изучение кометы планируют – но это не очень точные и даже у них секретные данные.

Кое-что астрономы и астрофизики успели рассмотреть, изучить и проанализировать уже сейчас, за полгода до прибытия кометы. И почти никто из них не увидел ничего интересного. Ни американцы, ни японцы, ни международный проект «И-Аш-Дубль Вэ», собранный специально для совместного наблюдения за кометой Галлея.

Только несколько советских институтов и обсерваторий, объединенных программой изучения кометы СоПроГ, обнаружили, что на сей раз комета, скорее всего, убьет несколько миллионов человек.

Она, конечно, не ударится о Землю и даже близко не коснется ее атмосферы. Большая часть человечества, скорее всего, даже не увидит комету. Та проскочит в миллионах километров по другую сторону от Солнца и тут же умчится еще на семьдесят пять лет и четыре месяца.

Но, огибая Солнце, комета в очередной раз нагреется. Это происходит всегда. Именно поэтому поверхность кометы – огромная груда смерзшихся камней – тает, лед превращается в пар и вокруг каменно-ледового ядра разбухает гигантский, раз в пять-десять больше Земли, газово-пылевой кокон, который называется комой. Отставшие от комы ионы, пылинки, камушки и заново смерзшиеся в льдинки капли становятся хвостом кометы, а совсем оторвавшиеся падают на Землю метеорным потоком каждую весну и каждую осень, когда наша планета проскакивает через оставленный этим хвостом след.

Спектроскопические наблюдения обсерваторий в Пулково, Ужгороде, Душанбе и Казани – на последних словах мы с Инной гордо переглянулись и снова застыли в нехорошем предчувствии – выявили аномальную активность в ядре кометы, а вычисления, проверенные с помощью радиотелескопа в Евпатории, показали, что приближение к Солнцу на сей раз приведет к небывалому ионно-пылевому выбросу, который продлится от месяца до полугода. В результате хвост кометы на время станет большим и толстым, а потом превратится в гигантское метеорное облако. В миллиарды этих песчинок, камушков, льдинок и ионных скоплений Земля врежется в середине апреля 1986 года – и не выйдет до июня.

Абсолютное большинство частиц сгорит в верхних слоях атмосферы: звездные дожди следующей весной будут густыми и красивенными. Но и крохотной доли частиц, умудрившихся добраться до поверхности планеты, хватит, чтобы погубить очень многое и многих: спектральный анализ подтвердил, что лед кометы вправду богат цианидами и другими газами, слабо совместимыми с жизнью. Основная часть облака не будет захвачена атмосферой, но облепит ее ядовито-пылевой и слабо проницаемой для солнечной радиации рубашкой.

К лету Земля выскочит из этого облака, растянувшегося на сотни тысяч километров, рано или поздно оправится от ран и потрясений, возможно, дождется очистки атмосферы и даже запустит новые спутники вместо срубленных отставшими от хвоста кометы метеоритами. А осенью снова влетит в это же смертельное облако. Весной – еще раз. И еще через полгода. И так будет продолжаться долго, пока облако не уползет вслед за кометой. Но расчеты показывают, что оно не уползет, а, наоборот, выйдет на новую эллиптическую орбиту вокруг Солнца – и эту орбиту Земля будет пересекать, попадая в неубывающее облако, вечно.

Так что на следующем витке комета Галлея, которая на сей раз выйдет с удобной для обзора стороны, может так и не дождаться массового внимания от человечества, остатки которого вряд ли захотят любоваться своей невольной убийцей.

– Одна комета, даже просто след от нее – все человечество порешит? – не поверил я.

– Динозаврам хватило, – сказал Обухов.

– Да при чем тут… – начал я и замолчал.

Динозавры по правде вымерли из-за кометы – вернее, из-за изменения климата и растительного мира, а изменило их падение космического камушка. Читал я про это то ли в «Юном технике», то ли в «Науке и жизни».

– Это… фантастика какая-то, да? – спросила Инна. – Так же не бывает. Если бы так было, все бы давно про это написали, подготовка бы шла, бомбоубежища там, ракеты и…

Она замолчала.

Обухов сказал:

– Результаты наблюдений общедоступны, спектрограммы и бэ-вэ-эр-фотометрия вполне очевидны. Ускорение эмиссии циана бесспорно уже сейчас. Прогнозы просчитываются в довольно широком диапазоне, но позитивный, согласно которому выброса не будет, – не больше трех процентов вероятности. Еще восемь – за то, что выброс окажется безвредным или произойдет после того, как комета минует орбиту Земли. Я сам все пересчитал, трижды. И не я один.

Он покосился на Главного, тот поправил шарф и снова застыл.

Вот так. Мы думали, они на Антона обижаются, поэтому прощаться не вышли, а они, оказывается, считали сидели. Перепроверяли расчеты, выкладки и варианты.

Обухов продолжил:

– Мы молчим, чтобы панику не устраивать, ну и выход ищем. Американцы, возможно, тоже. Наши с ними связывались – аккуратно прощупать, в курсе там вообще или нет. Там очень жестко отказываются от любых контактов. На всех уровнях: НАСА, Вашингтон, личные контакты ученых и даже космонавтов с «Союза» – «Аполлона». То ли вредничают, то ли боятся, что мы пытаемся их СОИ навредить. Слышали, наверное, – стратегическая оборонная инициатива, звездные войны, сбивать спутники в космосе и так далее?

– Так может, они и комету собьют, – предположил я чуть ревниво.

– Это вряд ли, – сказал Обухов. – Такое никаким «Першингом» не собьешь, проще Эверест разбомбить, чтобы новая Марианская впадина получилась. А они и «Першинг» за орбиту выводить, к счастью, не умеют. Да и не успеют.

– Так полгода еще, – удивился Олег.

– Через полгода будет поздно. Необратимые… Короче, комета начнет кипеть и испаряться совсем интенсивно через три недели, максимум месяц. И самое скверное, что процесс уже сейчас затрагивает внутренние каверны и стыки твердых пород, пока перекрытые, что преграждает свободную эмиссию газов в кому и интенсивно наращивает давление, которое создаст кумулятивный…

Он замолчал, виновато усмехнулся и уткнулся в кружку.

– А мы? – спросила Инна.

Обухов, как ни странно, легко ее понял и отрезал:

– Мы тоже не успеем.

– Даже если беспилотно? – не унималась Инна. – К Венере же получилось отправить. Если сделать аппараты с реактивной тягой, чтобы эту дуру чуть-чуть с курса сбить и направить в Солнце…

– Солнце, Юпитер и Сатурн своими массами за миллиарды лет с курса не сбили, а мы… В любом случае это же надо придумывать, разрабатывать, производить, испытывать, запускать, выходить на сближение. Каждая из задач – на три Нобелевки. Допустим, справимся, но всякий раз потребуются годы. Придумывать – годы, разрабатывать – годы, и так далее. И лететь… Даже если традиционный корабль стартует прямо сейчас, пока комета идет на сближение, к перигелию, точке, в которой комета рекордно близка к Земле, выйдет через годы.