– Да. Это Римма, моя коллега по работе, – кивнула в сторону смущенной разбором полетов Риммы.

– Как жаль, что Олега Петровича нет. Когда он приезжает? – поинтересовалась мамуля, вызвав молчаливый переполох среди моих друзей. Далеко не все были посвящены в наш обман. Я в панике оглядела всех, пытаясь телепатировать призыв к молчанию ягнят.

– Где-то через неделю, – опустила глаза я. Римма возмущенно фыркнула, но промолчала. Все-таки есть у нее на плечах что-то, кроме копилки диет.

– А что это за молодой человек? – показала пальцем на Полянского мама. Сколько раз я слышала от нее, что показывать пальцем на человека крайне неприлично. Но, видимо, мама не считала, что мои друзья заслуживают высокого звания человека. Не больше питекантропа, однозначно. А какая проблема ткнуть пальцем в питекантропа?

– Меня зовут Илья. Я коллега Олега Петровича. Мы работаем в одном отделе, – внезапно понес Полянский. У меня отвисла челюсть, но мама не заметила этого, так как пыталась вернуть на место свою.

– Вы работаете с Олегом Петровичем? – переспросила мама. Она всегда все понимает с первого раза, так что ее действительно «вставило». За долгие годы моего «замужества» не появилось ни одного фигуранта со стороны «мужа». Это было чем-то очень новым.

– Да. Конечно, у него более важный участок, ведь он пробивает совершенно новое направление. Я решаю задачи попроще, приходится признать. Но ведь рабочие несоответствия не должны мешать дружбе? – засыпал мою маму словами Илья. Я смотрела на него в немом восхищении.

– Конечно, не должно. А чем именно занимается Олег Петрович. Катя мне про него совсем ничего не рассказывала, – повелась на разговор мама.

– Он делает всю основную работу, необходимую для принятия решения о долгосрочных контрактах с партнерами из регионов. Жаль, конечно, что эта работа требует такого количества командировок, но что делать? Кроме Олега, никто не справляется с этим так быстро. И знаете что?

– Что? – обалдело смотрела на Полянского мама.

– Он ни разу не ошибался. Это просто удивительно. Вот, в том году его посылали провести экспертизу во Владивосток. Все знают, какие деньги крутятся во Владике, все-таки, это не совсем простой регион, верно?

– Да, – шелестела запутанная, как клубок в руках кота, мать.

– А он категорически воспротивился этому контракту. Я тебе рассказывал, помнишь, – обратился ко мне Илья, толкая локтем в бок. Я сбросила оцепенение и принялась кивать.

– Это перед прошлым Новым Годом? – подала реплику я. Интересно, откуда Полянский умеет так виртуозно врать? У него, что, тоже было трудное детство?

– Именно. Он так и сказал: «Категорически!». Впрочем, что я вас гружу дурацкими проблемами. Кому интересно говорить о работе на юбилее такой очаровательной девушки? – Илья широким жестом разлил присутствующим Колокольчик.

– Выпьем за Катюшку, – вмешалась Наташка Намбер Ту.

– Может, все-таки шампанского? – неуверенно предложила мама, дезориентированная положительностью нашей компании. Ей тут же налили шампанского, которое по-праздничному шарахнуло в потолок. Мы мирно пили Колокольчик. А кому какое дело, что пока Илья поднимал рейтинг моего «мужа», Ромик долил в газировку Виски? Никому.

– Вы видели, что Олег Петрович подарил Кате? – аккуратно спросила у мамы Полина. Я подмигнула ей с благодарностью и принялась сиять кулоном Полянского. День Рождения удался, это было несомненно. Нейтрализовать маму, которая в порыве недоверия к детям преодолела кучу километров, уже было несомненной удачей. Конечно, где-то на окраине сознания я понимала, что день, когда вскроется вся страшная правда, будет последним в моей самостоятельной жизни, но, с другой стороны, я могу ведь и правда, выйти замуж за Криса. Вряд ли мама с таким же энтузиазмом прилетит вправлять мне мозги в Новую Зеландию. С этого момента замужество предстало передо мной с совершенно другой стороны. Надо срочно делать визу. Есть в идее жить на другой стороне земного шара своя невинная прелесть.

– Может, слинять отсюда как-нибудь? – тихо прошептал мне на ухо Полянский. Я вспомнила гороскоп, который еще с утра рекомендовал мне не злоупотреблять общением с родителями, и кивнула. Он (гороскоп) ведь предупреждал, что «напряженная домашняя атмосфера побудит Вас провести вечер в обществе друзей». Напряженная домашняя обстановка была налицо. Пить водку, выдавая ее за Ессентуки становилось все сложнее, а провести вечер в обществе друзей, и правда, хотелось все больше. Тем более что с каждым часом угроза, что кто-то что-то ляпнет и испортит весь, с таким трудом достигнутый, эффект. Что там было дальше? «Если решается жилищный вопрос, то необходимо будет "покрутиться", чтобы не остаться в дураках». И правда, легко можно остаться в дураках, то бишь с мамой, бросившей свой экологический рай и принявшейся «ставить нас на ноги». Мы будем уходить и приходить по часам, отчитываться за каждую лишнюю минуту и выслушивать упреки в безвременной кончине кабачков и томатов, которые требовали засолки, закатки, мариновки и прочих трудоемких действий. Мой жилищный вопрос напрямую зависел от происходящего. «Успешны знакомства и поездки». Нет, допустить маминого переезда в столицу было никак нельзя. Раз гороскоп говорит, что поездки сегодня успешны, надо тикать.

Москва – столица нашей немного похудевшей Родины, а кроме этого она – источник и рассадник неисчерпаемого количества удовольствий и соблазнов. Дремучий абориген из глубинки всерьез рискует лишиться здравого рассудка и кошелька, если окажется один на один с вечерней Москвой. Уже на вокзале его зачаруют и опутают огни реклам: игровые автоматы, интим-магазины, кафе и рестораны. Ларьки-ларьки-ларьки… Минус некоторое количество наличности обеспечено, плюс некоторая головная боль весьма вероятны. Однажды мой папашка, попав на просторы Павелецкого вокзала по поручению мамы, решил испить пивка. Невинное само по себе, это мероприятие породило для него такие проблемы, из-за которых его в одиночестве больше не выпускают даже в Сельпо. По крайней мере, стараются. Дело было так. Купив в привокзальном ларьке Очаковскую бутылку, папуля некоторое время любовался на искрящиеся капли росы, которые покрыли холодную матовую поверхность стекла, а потом, соответственно, употребил сие великолепие внутрь. Нашли мы его только через два дня. В городской больнице номер четырнадцать, куда его доставили сотрудники милиции. Слава Богу, что в наше время еще приходит кому-то в голову, что если под кустами шиповника летом валяется мужик в одних трусах, то это совсем не обязательно есть акт проявления его доброй воли. Анализ показал такое количество клофелина в папиной крови, что все мы перекрестились от радости, что он вообще жив.

– Но как же так, – плевалась от страха и возмущения мама. Сотрудник ОВД, простоватый рязанский парень Сергей Парубков, дописал протокол показаний папы, добродушно утерся и пояснил:

– Накачали пивко-то.

– Но я же его сам открывал, – простонал страдающий всей душей папаша.