и удобная на вид, она легко могла разместить всех моих мужей, даже с учётом будущих крыльев.

– Вот и славненько, – выдал Аристен, сбрасывая обувь и укладываясь на подушки под возмущённым взглядом Вейлана.

Пожав плечами, Тариэль тоже снял туфли, кожаную жилетку, извлечённую из запасов пространственного кармана и, прихватив одну из подушек, занял своё любимое место в изножье, пока Интар пошёл обследовать ванную комнату.

Мне сейчас очень нужна была поддержка мужей, поэтому я очень обрадовалась, что они решили не изменять нашим традициям и остались со мной. Стянув через голову платье, я скинула мягкие туфельки и, поцеловав мужчин, спокойно полезла в центр ложа.

Всё это время Вейлан наблюдал за нами так, будто в его присутствии вершилось форменное святотатство.

– Мы живём все вместе. Забирайся к нам или иди к себе, – сообщила я опешившему ирлингу.

Не сомневаясь ни минуты, Вей снял с себя кожаные поножи и скинул обувь, поспешив занять место рядом со мной. Проваливаясь в сон, я ощутила робкое касание его руки, но, несмотря на наши разногласия, сопротивляться не было ни сил, ни желания.

Даже во сне я чувствовала себя больной и потерянной. Смутная тревога, размытые силуэты и белокрылый ирлинг на окровавленном помосте мучили моё утомлённое сознание, но потом сон резко сменил декорации.

В нём какой-то темнокрылый ирлинг передал отцу Рею обломок «Надежды». Я увидела усадьбу родителей, погружённую в траур, папу Ададжи, тихо рыдающего на чердаке и услышала крик мамы: «Это не правда! Я не верю!», а потом заметила её ищущий мутный взгляд – такой, как бывает, когда она пользуется своей силой.

– Где ты? – мамин встревоженный голос прозвучал, как будто сквозь толщу воды.

Я начала торопливо рассказываться ей обо всём, что с нами случилось, и попросила утешить папу. Мама смотрела, не моргая, своим пугающим взором, и не перебивала, лишь уточняла иногда. А из её глаз катились слёзы.

– Вернись! Ты нам очень нужна, – попросила она, заставляя моё сердце сжиматься от боли, и я ответила, что обязательно вырвусь. Проснулась вся в слезах и с криком, замершим на губах.

– Мама! Я выберусь! – кричала я, подскакивая на кровати.

От резкого движения я больно ударилась о чей-то подбородок, заставляя мужчину глухо застонать. Подняв глаза, я утонула в зелени глаз своего эльфа, встревоженно осматривающего мой лоб.

– Ты как? Кошмар приснился? – ласково спросил Тариэль, не обращая внимания на свою боль.

– Да. Нет. Не уверена, – ответила я, пытаясь до мелочей вспомнить видение.

– Иди ко мне, – позвал меня муж, легко притягивая к себе в объятия. – Расскажи мне. Ты сама не своя на этом острове, – утешал меня мой деликатный и ласковый эльф.

– Мне снилась мама со своим пугающим от силы взглядом. Она нашла меня. Дома траур. Кто-то принёс обломки корабля. Нас оплакивали. Я рассказала ей обо всём, – буквально выдавливала я из себя тяжёлые воспоминания. – Ещё снился ирлинг с отрезанными крыльями и наша с ним общая боль.

– Ты права, это не просто сны. Я тоже думаю, что этот осуждённый и есть второй жрец. Единственное, что мне удалось о нём узнать, что его обвиняют в смерти последней тайрины.

– Нужно узнать, где он. Выкрасть его как-то. Мы должны что-то сделать. Я не позволю искалечить своего избранного! – злилась я, чтобы не скатиться в позорную истерику от собственного бессилия.

– Прекрати, Вини. Ты должна взять себя в руки. Сейчас Рис и Интар уговорили Вейлана показать им город под предлогом поиска подходящей работы. Наш новый побратим неболтлив, но парни наверняка найдут кого-то поразговорчивей. Как бы ты ни пыталась быть незаметной, но на этом острове это просто невозможно, поэтому безопаснее всего нам оставаться здесь. На крайний случай, вечером воспользуешься своей неотразимостью и выведаешь что-нибудь у Вея сама, – строго сказал мой эльф, пресекая панику.

Он был тысячу раз прав. Я несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь от мягких поглаживаний мужа.

– Так мы одни? – игриво спросила я.

А что? Мой любимый эльф и Интар всё ещё были обделены лаской, а сейчас мы были вдвоём и более интересных занятий не предвиделось.

– Да-а-а, – охотно вливаясь в мою игру, протянул Тариэль, придавливая меня своим гибким телом к кровати.

Обычно Тариэль любит любил долгие прелюдии: ему нравится нравилось ласкать меня часами, заставляя срывать голос от невыносимого наслаждения, граничащего с болью, но сегодня я была слишком агрессивной, чтобы позволить изводить себя сладким томлением.

– В этот раз ты будешь моей розой в оковах, – прошептала я в чувствительное удлинённое ушко, слегка прикусывая мочку.

– Всё, что пожелает моя аина, – хрипло сказал эльф, переворачиваясь на спину и покорно поднимая руки за голову.

– Жаль, что нет тех мягких пут, которыми ты привязывал меня в прошлый раз, – сказала я, оглаживая ладонями его красивое тело.

– Почему же нет? – спросил мой хитрый эльф, щёлкая пальцами, и на кровать из его пространственного кармана упали замысловатые оковы для запястий и щиколоток, отороченные нежным мехом.

В считанные минуты муж был раздет и обездвижен.

Насладившись видом возбуждённого и покорного моему желанию Тариэля, я стала нарочито медленно снимать с себя бельё, неотрывно глядя в подёрнутые поволокой страсти зелёные глаза.

– Ты такой сладкий. Даже не знаю, с чего бы мне начать, – томно облизываясь, промурлыкала я, заставляя эльфа кусать губы от нетерпения.

Прикосновение кожа-к-коже вызвало наш общий протяжный стон. Тар красиво выгнулся, позволяя мне ощутить силу крепких мышц под шелковистой светлой кожей. Горячий напряжённый член мужа был зажат между нашими животами, немного подрагивая от сдерживаемого желания.

– Я так скучал по тебе, моя аина, – шёпотом признался муж, согревая мою душу своим нежным взглядом.

– И я. По каждому из вас, – искренне сказала я, едва касаясь губами чувствительного местечка на шее эльфа.

Новый тихий стон отозвался жаркой волной возбуждения, но моя игра только начиналась. Лёгкие, как перья, касания сменялись жадными, кусающими поцелуями, скользящими по всему телу мужа, но обходя ту его часть, что больше всего жаждала прикосновений.

Тар выгибался и просил, дрожал и вскрикивал, но я была неумолима, доводя нас обоих до исступления своей сдержанностью.

– Вини! – особенно громко вскрикнул Тар, красиво перекатывая мышцы в попытке выбраться из пут. – Не могу больше, – простонал он непохожим на себя голосом.

Я и сама уже не могла сдерживаться, накрывая своим ртом влажный от предсемени член за секунду до того, как дверь с хлопком ударилась о стену, являя нашему взору бледного и сердитого Вейлана.

Глава 18

*

Винсента

*

– Что-то случилось? – хрипло от возбуждения спросила я мужчину, не