– Шарлотта, давайте я вечером навещу вас в вашей комнате?

У нее был затуманенный взгляд. Она взглянула на него, поморгала и отступила на шаг.

– Можно мне прийти, Шарлотта? Вы позволите разделить с вами постель? Разрешите доставить вам удовольствие, которого вы еще не получали?

– Я... – Она покраснела, сглотнула, отвела глаза. Через несколько секунд их взгляды скрестились вновь, но она уже взяла себя в руки и смотрела на него с обычной светской холодностью. – Нет, лорд Тинуэй, простите, но, боюсь, мне придется отклонить ваше любезное предложение. А теперь прошу извинить меня.

Шарлотта с достоинством направилась к дому. Однако уже через мгновение подобрала юбки и перешла чуть ли не на бег.

Черт знает что! Тинуэй изо всех сил старался взять себя в руки.

Опять поторопился. Но почувствовал ее реакцию. Она поддавалась его ласкам, пусть недолгое время. Он ощущал шедший от нее жар.

Она уже не девственница. Знакома с механикой совокупления. И не собирается хранить верность мужу, поскольку уже наградила его рогами. Так что же послужило сдерживающим фактором?

Шарлотта допустила под свои юбки отпрыска рода маркизов Аддингтон. Может, дело в этом? Неужели она до сих пор более всего почитает высокое положение в обществе? Хотя кто такой лорд Питер? У него и титула-то нет. Так, простой человек. Сам-то Тинуэй – пэр, но, по-видимому, в глазах Шарлотты простой барон не может сравниться с сыном маркиза, даже с пятым сыном. Кровь барона недостаточно голуба для смешения с ее кровью.

Что ж, в этом проклятом доме гостят и другие женщины. Он покончит с поклонением этой хладнокровной суке.

Тинуэй посмотрел вниз, проверил, все ли в порядке с одеждой, и направился к дому. Что-то блеснуло в траве. Поднял предмет. Женская брошь – красивая вещица в виде чьих-то инициалов, усыпанная бриллиантами и изумрудами. ЭМР. Элизабет Раньон? Он решил, что ее второе имя – Мэри. Что леди Элизабет делала в этом уединенном уголке его особого сада? И с кем она здесь была?

Загадка. Тинуэй положил брошь в карман. Иногда отгадывать ребусы – довольно приятное занятие.

– Что-то я не слышала объявления о помолвке, а ты?

– Что? – Шарлотта тут же всполошилась, подумав, что Фелисити могла заметить, как она вздрогнула. Никогда прежде не была она так рассеянна. Тинуэй явно выбил ее из колеи, и ей это не нравилось. Семь лет назад ей тоже это пришлось не по вкусу.

Тинуэй представлял угрозу ее стройно выстроенной системе поведения. Обычно она старалась избегать встреч с ним. Зачем же приехала в Лендал-Парк? Идиотство какое-то!

Нет, идиотство здесь ни при чем. Все это от отчаяния. Стремительно уходило время. У Хартфорда ничего не получалось. Если он умрет до того, как она забеременеет...

Шарлотта тяжко вздохнула. Сейчас не помешал бы бокал бренди.

Нужно забеременеть именно теперь. Наследник Хартфорда, его несносный внучатый племянник, ненавидел ее. Она не винила его, потому что, если у нее все получится, он лишится и титула, и всего богатства, и имения, которые по закону наследования перейдут к ней.

Если же он станет герцогом, то хорошего отношения к ней едва ли следует ожидать.

Нужно обзавестись хотя бы одним ребенком к этому времени. Ведь в течение трех лет она ублажала Хартфорда. Ее свадьба состоялась всего на неделю позже бракосочетания герцога Олварда, а его американка уже ждет второго ребенка. Постельные игры с лордом Питером должны сработать.

А может, прав Тинуэй? И удовольствие от наслаждения повышает шансы на успех?

Но как можно наслаждаться таким неподобающим, приводящим в смятение действием? Хотя у нее возникло... странное чувство, такое же, как много лет назад в саду Истхевенов. Горячее и... беспокойное. И почему-то влажно между ног, как раз там, где...

– Шарлотта! В каких облаках ты витаешь?

Ну вот, опять. Нельзя так расслабляться.

– Что? Извини, немного отвлеклась.

Фелисити окинула ее язвительным взглядом.

– Да уж, действительно. Я хотела узнать, что ты думаешь об отсутствии объявления?

– Какого объявления? – Захотелось оказаться в своей комнате наедине с фляжкой бренди. Шарлотта прибавила шагу, желая скорее покинуть широко раскинувшуюся культивированную часть сада.

– Отсутствие сообщения о помолвке лорда Уэстбрука и леди Элизабет, конечно. Я ничего не слышала, а ты?

– Я тоже.

– Не находишь это любопытным?

– Нет.

– Но ты же сама сказала, что сегодня утром нужно ждать обручения, не так ли? Ведь прошлой ночью Уэстбрук был в спальне леди Элизабет. Голым.

– Его никто не видел. А Тинуэй почему-то пресек все слухи. – Шарлотта замедлила шаг по мере приближения к дому. Хотела сказать Фелисити, чтобы оставила ее. Любой человек, обладавший хоть какой-то проницательностью, понял бы, что она хотела побыть одна.

Но ее молодой подруге деликатность была несвойственна.

– Никак не могу понять, почему прошлым вечером так все обернулось. – Фелисити наморщила лоб. – Я была ошеломлена, когда Уэстбрук соскочил с кровати. Мне всегда говорили, что у меня потрясающие груди. Думала, он с удовольствием будет любоваться ими. А он выпрыгнул в окно так, будто за ним гналась стая собак.

– Ш-ш-ш...

Их заметил лакей и открыл перед ними дверь. Шарлотта кивнула ему. Фелисити же остановилась и принялась строить глазки. Невозможная девчонка. Шарлотта потащила ее к лестнице.

Фелисити рассмеялась:

– Никогда не считала тебя, Шарлотта, блюстительницей нравов. – Хихикнула. – Лорд Питер тоже не находит тебя скромницей. Во всяком случае, сказал, что к тебе нет претензий.

Шарлотта споткнулась на первой же ступеньке.

– Не может быть, чтобы лорд Питер... – Судорожно сглотнула. – Я так понимаю, что лорд Питер обсуждал...

– Ты действительно ханжа. Следовало догадаться раньше.

Шарлотта заметила, что лакей смотрит на них.

– Не кричи так. Я не ханжа. Просто удивлена, что мужчина может обсуждать свои сексуальные подвиги с не имеющей к нему никакого отношения незамужней женщиной.

Удивлена и уязвлена. Как мог лорд Питер рассказать Фелисити о том, что произошло между ними? И еще заявить, что у него нет претензий. На что мог претендовать этот дурак? Он получил то, что хотел, причем несколько раз. Уж кто мог остаться недоволен, так это она. Питер оказался таким же неумехой, как Хартфорд. Хотя делал это быстрее. У него это каждый раз занимало не более тридцати секунд. Оставалось только надеяться, что это сработает.

Может быть, она поторопилась, отказавшись от предложения Тинуэя?

Фелисити пожала плечами:

– Мы друзья. – Ухмыльнулась. – Очень хорошие друзья. Честно говоря, пока я не увидела Уэстбрука, считала, что у лорда Питера самая лучшая задница в Англии.