Конечно, было время, когда высшее общество не отвергало Серену. Но какой смысл вспоминать счастливые годы до второго брака ее матери.

Серена решительно тряхнула головой. Эти мысли только расстраивают ее, из-за чего нынешнее существование становится еще более невыносимым. По крайней мере мать не дожила до худшего. Жизнь ее со вторым мужем и без того была достаточно скверной, но она не дошла до самого мерзкого унижения, и это служило Серене некоторым утешением.

Она заставила себя думать о более интересных вещах. И миссис Саттон, и ее дочь, похоже, рады продолжить знакомство с Себастьяном Салливаном. Неужели мечтают о чем-то большем? Интригующая идея, но совершенно невозможная. Себастьян никогда не решится на подобный мезальянс. Не то чтобы он так уж придерживался светских правил, но есть в жизни некоторые вещи, которые просто не позволены человеку его происхождения.

— Нет, так не пойдет. Помогите мне снять это, Бриджет, — попросила Серена, с неудовольствием рассматривая свое отражение в зеркале. Когда-то ей нравилось платье из сиреневого шелка, и оно по-прежнему ниспадало изящными складками с ее точеной фигурки, но этот цвет больше ей не шел. Кожа казалась желтоватой, и хотя платье было сшито в тон ее глазам, они казались тусклыми и унылыми.

Горничная помогла ей снять платье и повесила его в шкаф.

— Так что же вы наденете, миледи?

Серена перегнулась через плечо Бриджет и стала перебирать платья. Даже когда у генерала не было и двух пенни в кармане, она носила платья по последней моде. Это считалось необходимыми деловыми расходами.

— Зеленый с белым муслин поверх зеленой атласной нижней юбки, — решила она, глядя на каминные часы. Было уже одиннадцать, а встреча с Себастьяном назначена на полдень.

Платье было очень простым. Рукава перехвачены на локтях темно-зеленой бархатной лентой, из-под которой вырываются веера кружев. В разрезе верхней юбки из светлого муслина видна нижняя, из темно-зеленого шелка. Вырез обрамлен широким кружевом, а белая косынка, повязанная над грудью, придавала наряду необходимую скромность.

Серена, прищурившись, снова осмотрела себя в зеркало. Сойдет и так…

— Наденете темно-зеленый плащ, миледи? На улице довольно холодно, и он будет очень хорошо гармонировать с платьем, — нерешительно предложила Бриджет.

— О, простите меня, — улыбнулась Серена оборачиваясь. — Я сегодня похожа на старую злобную кошку. Плохо спала. Да. Зеленый плащ подойдет.

Она действительно плохо спала, что бывало очень часто в последние дни, но твердила себе, что это не имеет ничего общего с предстоящей встречей.

Горничная накинула ей на плечи короткий плащ с капюшоном, застегнула гагатовую пуговицу и подала темно-зеленые лайковые перчатки, точного оттенка ее туфелек на каблуках.

— Вы прекрасно выглядите, леди Серена, — восхищенно прошептала она.

— Спасибо, вы очень добры. — Серена поцеловала девушку в щеку. — Если генерал спросит про меня, передайте, что я скоро вернусь.

— Сказать ему, куда вы пошли?

— Как вы можете что-то сказать, если ничего не знаете? И, пожалуйста, приготовьте вечером ванну. До обеда, если можно. Я надену шелк цвета слоновой кости.

— Да, миледи. — Бриджет присела.

Серена вышла на улицу и поспешно направилась к дому Маргарет. Дверь открыл лакей.

— Миссис Стэндиш велела нам подождать вас, леди Серена. Когда прикажете, мы подадим прохладительное.

Он взял плащ и перчатки Серены и проводил ее в гостиную Маргарет.

Комната показалась ей очень уютной. В камине горел огонь, графины с шерри, мадерой и кларетом стояли на буфете, живые цветы красовались на подоконниках и пристенных столиках, новые свечи только ждали огнива и кремня.

Серена невольно подумала, что оказалась в настоящем любовном гнездышке. Как и замышляла Маргарет. В глазах последней рандеву есть рандеву, и всякое может случиться. Впрочем, она не знала истории этой встречи. А вдруг Себастьян не так ее поймет? Вряд ли. Он слишком обижен и рассержен. Ее намеренная жестокость возымела свое действие. Она вспомнила холодность его голоса, искры презрения в глазах. Он требовал этой встречи, чтобы выяснить отношения. Чтобы встречаться без всякой неловкости, как подобает старым знакомым. Что же, она вполне с ним согласна.

— Привести вашего гостя, как только он прибудет, леди Серена, или сначала доложить о нем?

Дворецкий Маргарет Стэндиш прекрасно знал свое дело.

— Приведите достопочтенного Себастьяна Салливана, как только он придет, Хорас. Спасибо.

После ухода дворецкого она подошла к окну и взглянула на улицу. Отсюда она могла видеть, как Себастьян заворачивает за угол. Серена так разнервничалась, что смяла угол занавески и стала поправлять цветы в вазах. Было без десяти двенадцать. Себастьян, как всегда, пунктуален и учтив.

Ровно без двух минут двенадцать Себастьян подъехал к дому. Он был одет в лосины, темную шерстяную куртку, а на его треуголке, отороченной серебряным кружевом, красовался алый плюмаж. Сердце Серены перевернулось. Сколько раз в былые времена он вот так приезжал к ней, пока она ждала в маленькой комнате на втором этаже гостиницы на Кинг-стрит, сгорая от нетерпения.

Наблюдая, как он спешивается, Серена почти представила, что прошлое вернулось… через минуту она услышит его шаги на лестнице. Он спешит к ней… Распахнет двери, как часто это делал, и в два шага окажется рядом, схватит ее в объятия и завладеет губами в долгом поцелуе, который, кажется, вытянет душу из ее тела.

Наконец она услышала его решительный стук, и, кажется, задохнулась, и почувствовала, как вспыхнуло лицо, когда его шаги простучали в коридоре. Он о чем-то спросил дворецкого, и тут дверь комнаты открылась.

— Мистер Салливан, миледи, — объявил дворецкий отступая.

Дверь закрылась, и они остались одни.

Себастьян сунул стек под мышку и стал снимать перчатки.

— Итак, Серена, — обронил он, глядя на нее странно светящимися голубыми глазами.

— Итак, Себастьян, — в тон ответила она, безуспешно стараясь принять беспечный вид.

Само его имя пробуждало столько воспоминаний, вызывавших боль и ощущение потери.

Она поспешно отвернулась, опасаясь, что он заметит слезы в ее глазах, и сухо пробормотала:

— Спасибо, что пришел.

— Не за что, — вежливо ответил он, отбрасывая стек, шляпу и перчатки на консоль.

Серена поняла, что Себастьян ждет от нее первого шага. Какая несправедливость, учитывая, что это он настаивал на встрече! Раздражение осушило слезы, и она довольно резко спросила:

— Итак, о чем ты хочешь поговорить?

Себастьян рассмеялся: коротко и невесело.

— Не будь абсурдной, Серена.