— Совершенно с вами согласна, — потрясенно вымолвила я.

— А готовить кофе нужно обязательно в джезве, электрические кофеварки, конечно, удобнее, но вкус все-таки теряется.

Ну, мне до таких тонкостей далеко, я и растворимым иногда не брезгую. Хозяйка закончила священнодействовать и позволила наконец своему телу вернуться в нормальное положение. Мы вернулись с ней в комнату, и я, прежде чем продолжить нашу беседу, с благоговением отпила крохотный глоточек изумительного напитка.

— Анна, вы меня потрясли, но этих кадров будет недостаточно, нужно еще что-то. У вас не появилось каких-нибудь идей?

— Думаю, что могу продемонстрировать сеанс гадания на картах с одной из своих приятельниц. Она вечно влипает в какие-то проблемы, с блеском из них выпутывается, но является настолько неуверенным человеком, что обязательно бежит ко мне за предсказанием успешного окончания дел. Я ей позвоню, думаю, что она возражать не будет, а для меня это не станет нарушением моих принципов.

— Отлично, — обрадовалась я. — Вы позвоните нам, когда ваша приятельница к вам соберется, хорошо?

— Конечно, я вам сообщу. Что еще вы бы хотели обсудить?

— Круг нежелательных для вас вопросов от зрителей и то, как вы отреагируете, если вас прямо в студии попросят погадать по руке?

— Если увижу, что у человека благополучная рука, то все расскажу сразу, а если нет, то сошлюсь на то, что деликатную информацию не стоит сообщать принародно.

— Может быть, тогда имеет смысл заранее подобрать таких людей?

— Не стоит, пусть все идет естественным путем, я сумею отказать так, что человек не почувствует себя обиженным. А насчет нежелательных вопросов мне нужно подумать. Что ваши героини обычно считают таковыми?

— По-разному, — пожала я плечами. — Кто-то не любит вопросов о своих доходах, кому-то не нравится вопрос о мужчинах… Вот, кстати, а у вас есть мужчина?

— Есть, — спокойно ответила Анна. — Я ведь нормальная и не старая еще женщина. Имени, правда, не назову, это довольно известный человек, а остального, если спросят, скрывать не буду.

— Хорошо. — Я закрыла блокнот, в котором все это время делала пометки. — Давайте прощаться, я и так у вас засиделась. Если вам придет на ум еще что-то интересное, звоните нам. Время пока есть, передачу с вами мы будем делать под Рождество.

— Прекрасно, это очень хорошее время для предсказаний, я смогу дать вашим зрительницам несколько полезных советов, а для самых юных расскажу о каких-нибудь безобидных и забавных способах гадания.

— Спасибо за кофе, — поблагодарила я Анну на прощание, радуясь, что и для юмора найдется место, а то меня Галина Сергеевна совсем застращала серьезностью Анны. Теперь можно будет не спеша все окончательно обдумать и привести в порядок, чтобы наш шеф Евгений Иванович не мог ни к чему придраться.

Выйдя из квартиры Анны, я услышала, как кто-то поднимается по лестнице, машинально посмотрела через перила и вдруг увидела Виктора Дмитриевича собственной персоной. Мне стало настолько интересно, куда направляется директор ипподрома, что, вместо того чтобы спускаться, я поднялась выше, решив, что так и буду идти наверх, пока не увижу, куда он идет. В крайнем случае, если придется тащиться до самого последнего этажа и он меня обнаружит, скажу, что ищу одну знакомую и по ошибке зашла не в тот подъезд. Впрочем, эта ситуация была из разряда гипотетических. Тучный Виктор Дмитриевич не производил впечатления поклонника пеших восхождений на небоскребы, поэтому, если бы ему требовалось подняться на последний этаж, он наверняка воспользовался бы лифтом.

Мои расчеты оказались верными, господин директор недолго штурмовал лестницу, более того, он остановился у двери Анны и позвонил. Дверь открылась через несколько секунд, и я услышала голоса.

— Здравствуй, Анна.

— Привет, Виктор, заходи. Что нового?

— Да ничего хорошего…

Дверь закрылась, и больше я ничего не услышала. Впрочем, услышанного было вполне довольно, чтобы в моем мозгу началась бурная деятельность. Из подъезда меня буквально вынесло, настолько все во мне кипело. А тут еще я увидела машину и поняла, что меня так мучило, когда я пыталась думать о загадочной женщине, упомянутой Леной: я видела эту же самую машину, когда мы в первый раз уходили от Анны, а мужской силуэт, показавшийся мне знакомым, принадлежал Виктору Дмитриевичу!

Боже, как хорошо, что я ничего не стала рассказывать Анне! Ведь это она! При ее способностях стать главой мафии — раз плюнуть! А то, что живет в простой обстановке, так это самая обычная маскировка. И вообще, это еще как посмотреть по поводу простой обстановки. Оборудование на кухне у нее очень даже современное, а простенькая мебель на самом деле имеет цену гораздо более крутую, чем всякий псевдоампир!

Мне сразу стало понятно, почему директор так опасается Анны — для этого стоило только взглянуть в ее глаза. Это же не глаза, а какие-то бездонные колодцы! А все ее слова о том, что она не способна причинить вред, — это самореклама и набивание цены, ни больше ни меньше.

Я пришла в себя только тогда, когда отмахала пешком почти две остановки. Морозный воздух слегка остудил мою разгоряченную голову и помог привести скачущие мысли в порядок. Я остановилась, чтобы дождаться транспорта, и, немного подумав, решила, что меня несколько занесло. Если Анна — глава преступной группировки, то зачем она согласилась участвовать в нашей передаче? Насколько я разбираюсь в таких делах, люди подобного сорта стараются держаться в тени, хотя… Кто их разберет, существуют ведь и депутаты Госдумы, одновременно проворачивающие всякие темные делишки. Так почему Анна должна быть исключением? Ну, захотелось человеку попасть на экран телевизора, и что? Тем более что это Галина Сергеевна ее нашла, а не наоборот. Ко всему прочему, может быть, Анна специально согласилась, чтобы ее конкуренты увидели и поняли, что с ней шутки плохи. Хорошая версия, как раз в духе Галины Сергеевны…

Я решила, что пора мне с этой темы переключаться, пока я не начала сочинять заведомую чушь. Мне ведь вскоре еще с простой и незатейливой Вероникой общаться на кухне, вот и буду готовиться… А кстати, который теперь час? Боже мой, ведь уже пять, а я так и не поела… Ладно, у Вероники и перекушу, готовит она здорово и очень любит экспериментировать. Не сомневаюсь, что она и на сегодняшний вечер сочинит что-то интересное, знает ведь о моей слабости к вкусной еде, особенно если эту самую вкусную еду не мне готовить.

Вот в таком настроении я и влетела в кабинет, где меня уже с нетерпением ждали мои дамы. Один только Павлик флегматично расслабился и был умиротворен тем, что его так долго не заставляли ничего делать.

— Ирина, расскажите, что вам нагадала на сей раз Анна? — тут же спросила Лера.

— Ой, я и не вспомнила про гадание, — отмахнулась я.

— А что же вы там так долго делали? — изумилась она моей забывчивости.

— Ты знаешь, работала, — ответила я несколько язвительным тоном и выложила на стол свой рабочий блокнот. — Вот, познакомьтесь и вставьте в план.