— Еще бы, — кивнула я.

— А ты мне в самом деле нравишься. Вот я и подумал,почему бы нам не посидеть просто так… — Он улыбнулся, явно не рассчитывая, чтоя ему поверю. — Что скажешь?

— Ничего, — покачала я головой. — Если у тебячто-то на уме, мне ты все равно не скажешь. Остается ждать, что из этогополучится.

— Значит, в мою большую любовь ты упорно неверишь? — усмехнулся он.

— Если ты валяешь дурака, этому должна бытьпричина, — вздохнула я.

— В самую точку, — кивнул он и заговорил серьезно:

— Грядут перемены. Не спрашивай, какие, я и сам незнаю, но чувствую. И недавняя история только начало. Времена меняются. Наш стобой хозяин слишком долго обирает город, ни с кем не считаясь. И кому-то этонадоело. Более того — этот кто-то почувствовал в себе силы ситуацию изменить.

— И как это может отразиться на мне? — пожала яплечами.

— Хороший вопрос, — улыбнулся Ник. — Генералыредко погибают на войне, а вот такие, как мы… Не пора ли задуматься особственном будущем?

— Не поверю, что раньше оно тебя не заботило.

Он опять кивнул с серьезной миной.

— Кто предупрежден, тот вооружен, — процитировалон. — Приглядывай за парнями. При мне они держат язык за зубами, а тебя нестесняются. Горох только первая ласточка, помни об этом. — Он взглянул начасы и продолжил:

— В 21.00 ты должна быть в баре «Аргонавты». Тебя тамбудет ждать Витька Одинцов. Помнишь его?

— Помню, — кивнула я.

Ник прошел к шкафу и вернулся с фотографией. Положил еепередо мной. На фотографии симпатичный мужчина лет тридцати. Я подняла взглядна Ника.

— Журналист, работает в «Вечерке». Ты знаешь, как яотношусь к тому, что писаки изводят бумагу тоннами. Но хозяева решили, чтопарень перегнул палку. Он их утомил.

— И что? — спросила я, выждав время.

— Не стоит давать повод его дружкам считать парняборцом за правое дело. Че Гевара снова в моде, от борцов и так отбоя нет.Хозяев вполне устроит пьяная драка, в результате которой он подучитчерепно-мозговую травму, несовместимую с жизнью.

Комментировать его слова я не стала, так же как и задаватьвопросы, просто сидела и смотрела на него, ожидая, что он еще скажет. Но и онне хотел быть многословным, улыбнулся и пожал плечами:

— Действуй.

По дороге в бар я размышляла о загадочном поведении Ника. Незнаю, что меня больше смущало: приглашение в гости или его намеки на грядущиеперемены. В конце концов я решила, что Ник затеял очередную проверку навшивость, а приглашение в гости — внезапный каприз. Но спокойнее на душе отэтого не стало.

Витька сидел в глубине зала и с унылым видом разглядывалпустой бокал. Я устроилась рядом, он поднял голову и сказал:

— Можем сделать это завтра. Парень не женат и почтикаждый вечер торчит в баре за углом, где собираются любители футбола. Рядомпарк, до десяти там только собачники, а позднее вообще ни души. Твое делопривести его туда. Не знаю, на кой черт такие заморочки… — проворчал он вдосаде. — Что скажешь?

— Ничего, — ответила я. — Будем выполнятьпорученное дело.

Двадцать минут ушло на обсуждение деталей, я непроизвольноморщилась. Разумеется, мне все это мало нравилось. Допустим, познакомиться спарнем не проблема, но он может быть не один, или у него не возникнет желанияпокидать бар, чтобы провести вечер в моих объятиях (вдруг он терпеть не можетблондинок?), но дискутировать по этому поводу я не собиралась. Приказы Никаследует выполнять, так что понапрасну сотрясать воздух словесами ни к чему.

И я отправилась в бар за углом. Забегаловка оказалась таксебе, основное достоинство — огромный телевизор, на который посетители ипялились. Крутили какой-то матч, но, судя по царившему спокойствию, игра особоинтересной не представлялась. Публики было немного, в большинстве молодые люди,но за столиком возле окна я приметила двух девушек. Они стреляли глазами, необращая внимания на экран, а мужская часть посетителей, из-за которой они сюдаи явились, по неведомой причине упорно не обращала внимания на них.

Очень может быть, что мне тоже не повезет. Обстановка царилана редкость мирная, к дракам ничто не располагало. Поскучав в одиночестве минутпятнадцать и успев за это время выпить кофе, я решила, что первоначальныйзамысел стоит подкорректировать. Шоу не получится таким зрелищным, какпланировалось вначале, зато больше шансов осуществить порученное дело.

Вернувшись к Витьке, я изложила свои соображения. Он немногоподумал и со мной согласился. Мы простились до завтрашнего вечера, и я отправиласьдомой пешком.

Свернув с проспекта, обратила внимание на машину — она малойскоростью двигалась сзади. Я нырнула в переулок, а когда выбралась на проспект,вновь увидела ту же машину. В другое время я бы вряд ли обратила на неевнимание, не тот я человек, чтобы кто-то тратил на меня время и бензин, но всвете последних событий стоило задуматься.

Решив проверить, действительно моя скромная особа кого-тозаинтересовала или мне со страха мерещится, я выбрала очень затейливый маршрут,и вскоре машина потерялась в очередном переулке. Я вроде бы вздохнула соблегчением, но чувство все равно было пакостное. Только я вошла в квартиру,как мне позвонили на мобильный. Звонил Серега Ремезов по кличке Егоза, чемочень удивил. Я не могла припомнить другого такого случая и, разумеется,насторожилась.

— Привет, — сказал он в некотором замешательстве.

— Привет, — ответила я, ожидая, что будет дальше.Дальше стало совсем интересно.

— Ты сейчас где?

— А тебе что? — удивилась я.

— Я.., это.., ну… — Серега парень исключительноподвижный, не в состоянии на одном месте усидеть, за что и получил своепрозвище, но разговаривать он не мастер, любое связное предложение дается ему струдом, сквозь его «это» и «ну», точно сквозь заросли в джунглях, далеко некаждый способен пробраться, и я заранее загрустила. — Ты это.., приезжайко мне, — произнес он вполне внятно.

— Куда? — не поняла я, на что он с обидой ответил:

— Домой. Помнишь, где я живу? Ты меня как-то подвозила.

Два предложения подряд — личный Серегин рекорд, однако я таки не поняла, по какой надобности он звонит, и миролюбиво спросила:

— Зачем?

— Чего?

— Приезжать зачем?