Бармен вяло перекатил изжеванную спичку из одного уголка рта в другой и ничего не ответил. Бросив короткий взгляд за спину Гурова, он оценил оставшегося стоять у порога Крячко. Из-за крайнего столика поднялись двое. Их красные пьяные рожи не предвещали ничего хорошего. Гуров уже понял, какого рода дискуссия ожидает их со Стасом в ближайшем будущем.

– Нам нужен Шаланда. – Сыщик развернулся таким образом, чтобы иметь возможность держать в поле зрения и бармена, и тех двух ребят, что грозно поднялись из-за столиков. – Только я не в курсе, как он выглядит. Но дело срочное, и мы…

– Ты – легавый, что ли? – соизволил-таки разомкнуть губы бармен.

– Почему это? – Гуров нахмурился, и от его былой простоватости не осталось и следа.

Но вместо бармена ему ответил один из посетителей «Лагуны», подошедший к полковнику почти вплотную. Среднего роста мужик с трехдневной щетиной на лице. Контуры глубоко посаженных глаз с трудом угадывались в тени мощных надбровных дуг. Второй мужчина держался немного в стороне, но тоже при этом не спускал с Гурова глаз.

– Как у тебя может быть дело к Шаланде, если ты даже не знаешь, как он выглядит? – с вызовом произнес первый. – Горбатого лепишь.

Гуров полностью развернулся к нему лицом.

– Ты – Шаланда?

– Нет, не я, – последовал ответ. – Но я тот, кто советует тебе как можно скорее уносить отсюда ноги. Сделаешь это быстро и незаметно – останешься в живых. А если нет, то в лучшем случае я могу гарантировать тебе медицинскую койку. На ближайшие пару месяцев.

– Знаешь что, медик. – Гуров выпрямился во весь рост и расправил плечи, готовый к неминуемой схватке. – У меня, честно признаюсь, нет блата в местной клинике, но и переть на меня танком всякому быдлу я тоже не позволю. Врубаешься?

– Че ты сказал, козел? – Лицо визави побагровело, а его громогласный бас эхом разнесся по всему помещению.

Из– за дальнего столика, расположенного почти у самого входа, поднялись еще двое. Эта парочка была чуть моложе, чем та, с которой пришлось вступить в полемику Гурову, но в руках одного из них блеснуло стальное лезвие выкидного ножа. Второй сунул руку в карман, и можно было смело предположить, что у него в наличии тоже имеется холодное оружие. Казалось, будто сам воздух стал вязким от витавшего в нем напряжения. И тут дверь в «Лагуну» за спиной Крячко распахнулась, и в помещение ворвался тот растрепанный тип, которого сыщики встретили у входа.

– Мочи их, засранцев! – выдал он боевой клич аборигенов.

Но ничего добавить к этому и уж тем более перейти от слов к действию он не успел. Резко выброшенный назад локоть Крячко врезался ему в живот. Воздух со свистом вырвался изо рта мужчины, а уже в следующую секунду, все так же не оборачиваясь, Станислав врезал ему кулаком по лицу. Из разбитого носа хлынула кровь, глаза аборигена закатились, и он, как подкошенный дуб, рухнул на дощатый порог. Парень с ножом кинулся на Крячко, но полковник с легкостью отвел его руку в сторону и встретил прямым ударом в челюсть. Противник оказался на полу, но следующий уже был на подходе. В отличие от предыдущего, у него, как выяснилось, скрывался в кармане не нож, а кастет, в который он достаточно быстро просунул пальцы.

Стоящий напротив Гурова мужчина на секунду замешкался, и это стало для него роковым. Гуров действовал не менее стремительно, чем его напарник. Не дожидаясь нападения, он атаковал первым. Подался вперед и с силой врезался лбом в переносицу неприятеля. Хрустнула кость, мужчина схватился за нос и отступил. Его товарищ прыгнул вперед и выбросил руку, целясь полковнику в лицо. Гуров выставил блок, нырнул вниз и поддел оппонента апперкотом снизу. Зубы клацнули друг о друга, мужчину слегка подбросило вверх, а затем он хлопнулся на пол у ног своего держащегося за разбитый нос приятеля.

Кастет просвистел над головой Крячко. Короткий тычок в грудь деморализовал парня. Станислав дважды ударил его. Ногой в паховую область и кулаком в ухо. Его товарищ с ножом предпринял попытку подняться, но Крячко, держа в поле зрения всю картину происходящего, шагнул вперед и погрузил носок ботинка парнишке под ребра. Тот опрокинулся на спину.

Бармен тем временем отступил назад к находящейся у него за спиной галерее бутылок и неизвестно откуда выхватил двуствольное ружье. Выплюнул изо рта изжеванную спичку. Гуров, быстро расправившись со своими противниками, ловко перемахнул через стойку и перехватил двустволку за дуло. Приподнял вверх, потянул на себя, а затем ударил бармена прикладом по лицу. Последний обрушился спиной на нижнюю полку с уже распечатанными бутылками, опрокинул их, и напитки разных цветов угодили ему на брюки. Двустволка осталась в руках Гурова. Он развернулся вместе с ней – и, как оказалось, вовремя. Еще один тип с обритой под ноль головой поднялся из-за столика, выхватил из кармана пистолет и навел его на полковника.

– Оружие на пол! – приказал ему Гуров.

Зашевелились и остальные завсегдатаи «Лагуны», которые до этого только с интересом наблюдали за развитием событий, но и в руках стоящего у входа Крячко тоже появился пистолет.

– А ну, сидеть, уроды! – гаркнул он, и его крик, как это ни странно, оказал куда более эффективное действие, нежели вид огнестрельного оружия.

Никто не стал понапрасну искушать судьбу. Пистолет был только в руках того типа, что уже стоял возле столика и целился в Гурова.

– Брось оружие! – повторил полковник, пристально наблюдая не столько за мимикой мужчины, сколько за его пальцем, лежащим на спусковом крючке.

– Да пошел ты! – ответил он.

– Стреляю, – спокойно, но жестко предупредил Гуров. – На что ты рассчитываешь, приятель?

Помимо двустволки, на лысого был нацелен с противоположной стороны еще и пистолет Крячко, но лысый, похоже, не обращал на это никакого внимания. Все остальные посетители «Лагуны», даже те, кто был уже ранее нокаутирован сыщиками, замерли в ожидании. Все, кроме одного. Гуров краем глаза заметил его только сейчас. Крепкий ширококостный мужчина лет тридцати пяти с крючковатым носом и пухлыми губами. Он сидел за тем же столиком, что и лысый с пистолетом, но в отличие от всех остальных на лице у него не отражалось никаких эмоций. Поглядывая то на Гурова, то на Крячко и словно оценивая их по какой-то неведомой остальным шкале, мужчина с пухлыми губами сосредоточенно смаковал длинную, коричневого цвета сигарету. К тому моменту, когда между Гуровым и его лысым приятелем напряжение достигло апогея, мужчина погасил окурок в пепельнице, неторопливо поднялся на ноги и положил руку на плечо лысому.

– Опусти оружие, – негромко произнес он, но в повисшей тишине его слова расслышал каждый из присутствующих в «Лагуне».

Лысый недовольно повернул голову в его сторону, и на лице у него промелькнуло неподдельное изумление.

– Опусти-опусти, Лещ, – все так же спокойно посоветовал крепкий мужчина. – Я хочу немного потолковать с этими ковбоями, мать их.

Лещ подчинился. Он не спрятал пистолет обратно в карман, но опустил его дулом вниз. Гуров тоже отвел двустволку в сторону, кивнул Крячко. Стас опустил оружие.