Как бы в подтверждение этих мыслей Джейк легонько надавил шестом.

– Отвечай! – Голос Джейка звучал тихо, и это было особенно жутко, поскольку вокруг кипела бурная болотная жизнь. – И если ты думаешь, что я хоть секунду буду колебаться, сбросить ли тебя за борт на корм крокодилам, ты глубоко заблуждаешься! Сделаю это с величайшей радостью!

Джессика до боли в пальцах вцепилась в борта лодки, боясь даже дышать. Бледная, с затравленным, испуганным взглядом, она являла собой несчастное существо. Будь Джейк чуть меньше занят собственными переживаниями, будь он не таким уставшим и промокшим, он почувствовал бы к ней жалость, но в таком состоянии, в каком он находился сейчас, он готов был ее задушить.

– З-зачем? Зачем тебе знать? – прошептала она.

– Я собираюсь его убить, – холодно бросил Джейк. Джессика разжала руки и, опустив глаза, едва слышно проговорила:

– Ты опоздал.

– Что?

Джессика подняла голову, и Джейк увидел искаженное от боли лицо и слезы, стоящие в глазах.

– Я сказала: ты опоздал! – крикнула она. – Он уже умер! Оставил меня в этом страшном месте… а сам умер!

На мгновение Джейк замер. Потом выругался – короткое неприличное слово прорезало ночную мглу – и воткнул шест в воду с такой силой, что лодка закачалась и их обдало вонючей болотной водой. Обхватив себя руками, пытаясь хоть немного согреться, Джессика отвернулась, чтобы не видеть сумрачного лица Джейка и его плотно сжатых губ, и, свернувшись калачиком, забилась в угол лодки как можно дальше от своего спасителя. Она понимала, что он ее бросит. Теперь она ему не нужна. Бросит ее в этом страшном болоте и глазом не моргнет.

Заметив вдали небольшой островок, Джейк машинально направил лодку к нему. Все в нем клокотало от ярости. Все его тщательно продуманные планы рухнули. Он чувствовал себя одураченным. Сколько мучений перенес он – и все зря! Как все это глупо и несправедливо! После продолжительного молчания Джейк, почти не разжимая губ, бросил в темноту:

– Как?

– Утонул, – тихо ответила Джессика.

Обведя несколько повеселевшим взглядом темное стоячее болото, Джейк глубоко вздохнул. Именно это он и хотел, услышать.

Через некоторое время они подплыли к какому-то холму. Нос лодки уткнулся в него, и Джейк придержал лодку шестом, чтобы она пришла в равновесие. Маленький островок нельзя было назвать очень надежным убежищем, но не плыть же им с Джессикой бесцельно всю ночь. Ухватившись за болотную траву, Джейк принялся подтягивать лодку к берегу. Наконец дно ее зацарапало о песок, и Джейк ступил на берег, но, тотчас же провалившись по щиколотку в тину, тихонько выругался.

Отшвырнув шест, он ухватился руками за нос лодки.

– Вылезай! – приказал он Джессике.

Джессика нерешительно поднялась, помешкала несколько секунд, однако, видя, в каком Джейк находится настроении, не осмелилась с ним спорить. Она осторожно вылезла из лодки и, тут же поскользнувшись в вонючей тине, упала. Джейк, занятый в этот момент тем, что, пыхтя, вытаскивал тяжелую лодку на берег, не обратил на нее ни малейшего внимания.

Убедившись, что лодка стоит надежно, Джейк, вытирая с лица капли пота и дождя, внимательно осмотрелся. Во время странствий ему доводилось спать где попало, однако тогда у него имелось все необходимое для ночевки, а сейчас – только одно тоненькое одеяло. Джейк решил не разводить сегодня костер: для этого он слишком устал и промок.

«Наверняка на этом островке полным-полно всякой нечисти, – раздраженно подумал он. – А вот то, что дно у лодки широкое и плоское, хорошо. Немного, правда, твердое, ну да ничего. И что эта девица совершенно не держится на ногах, постоянно падает?»

Однако Джессика, пока Джейк был занят своими размышлениями, уже успела подняться и теперь стояла у него за спиной, маленькая, мокрая и несчастная.

– Ты хочешь меня здесь бросить? – спросила она. Несмотря на то, что она изо всех сил старалась сохранять присутствие духа, голос ее слегка дрогнул.

– Моя бы воля, с удовольствием бы это сделал. – Отвернувшись от Джессики, Джейк принялся рыться в седельных сумках. Голос его звучал уже не так сурово, как прежде. – Но не могу. Я отвезу тебя в «Три холма» к мужу.

Ахнув от неожиданности, Джессика в несколько прыжков подскочила к Джейку и ликующим голосом воскликнула:

– Так Дэниел, жив?

Выудив наконец из сумки маленькую кожаную фляжку, Джейк устало опустился на дно лодки, опершись спиной о седло и широко раздвинув ноги. Не обращая внимания на дождь, он открыл крышку, поднес фляжку к губам и принялся жадно пить. Напившись, закрыл крышку и хмуро бросил Джессике:

– Да, хотя ты со своим мерзавцем отцом очень хотела его погубить.

Не обращая внимания на последние слова Джейка, Джессика бессильно опустилась на землю, прижав ко рту руку, чтобы сдержать радостный вопль. Глаза ее блестели от слез. Дэниел… Ее Дэниел, который любил и защищал ее, единственный светлый лучик в ее жизни со дня смерти матери, жив! Он не умер и ждет ее! Все то время, которое она провела в темнице, с каждым днем все глубже погружаясь в пучину отчаяния и теряя надежду на спасение, он ждал ее, думал о том, как найти ее и привезти обратно. Лицо Джессики осветилось несказанной радостью. Боясь, что радость эта выплеснется наружу, Джессика прошептала, почти не разжимая губ:

– И он хочет, чтобы я вернулась?

Бросив на нее удивленный взгляд, Джейк повернулся положить фляжку обратно в сумку. Что за странная девица! Глядя на нее, можно подумать, она рада тому, что не стала богатой вдовой, а возвращается к живому Дэниелу. Глаза сияют, на щеках румянец. Будто и в самом деле влюблена в Дэниела. Ну уж этого быть не может!

– Да. Бог знает почему, – отрезал Джейк.

Джессика уселась в дальнем углу лодки, положив на колени стиснутые руки. На лице ее застыло мечтательное выражение, значения которого Джейк не мог понять.

Нахмурившись, он снял с седла одеяло, завернулся в него и улегся на дно лодки, подложив под себя пончо, чтобы было помягче, а под голову седло. И за что на его голову все эти напасти? Нет, чего-то он, Джейк, во всей этой истории не понимает. Ну да ладно, не до того сейчас, он слишком устал. Завтра обо всем поразмыслит. Но самое главное – нужно будет подумать о том, как побыстрее вернуться домой. Впрочем, это тоже подождет до утра, решил Джейк и, натянув одеяло на голову, закрыл глаза.

Джессика сидела в уголке лодки, обхватив себя руками. Она не чувствовала больше ни голода, ни холода. Она думала о том чуде, которое только что произошло, и ей было тепло и уютно.

– Джейк, – обратилась она к своему спасителю, намереваясь спросить, долго ли им добираться до «Трех холмов» и как чувствует себя Дэниел. Ей хотелось забросать его вопросами о том, что произошло на ранчо с того дня, как отец увез ее. Но Джейк, уютно завернувшись в единственное одеяло, уже крепко спал, тихонько посапывая. Этот странный человек привык заботиться только о самом себе.