С автобусов пересаживались на поезда и в конце концов приехали в Лондон.

Было девять часов вечера. Ужасный день тянулся бесконечно долго, правда, отдельные моменты вносили некоторую живость.

Подобно заблудившимся в лесу детям, они бродили туда-сюда по Юстон-роуд. В обтрепанной, забрызганной грязью одежде, неумытые, супруги напоминали участников голодной забастовки, которым удалось чудом выжить.

Неожиданно у новобрачной расстегнулась кнопка на туфле. Со сдавленным стоном она наклонила натруженную спину, чтобы поправить ремешок, и в этот момент обручальное кольцо, соскользнув с пальца, укатилось в сточную канаву…

Они стояли у входа в меблированные комнаты.

— Мы с женой хотим снять номер на ночь. Вчера мы ночевали в палатке, а потом нашу машину и багаж украли.

Хозяйка бросила взгляд на левую руку девушки.

— Жена еще и кольцо потеряла, — добавил он.

В ответ женщина, фыркнув, пожала плечами:

— Не слишком ли много потерь?

— Мы говорим правду, — холодно заметил молодой человек.

— Не верю ни единому слову, — парировала хозяйка. — Но не стану выгонять вас на улицу в такую пору.

Супруги покорно поплелись за женщиной.

— Дама займет эту комнату, а джентльмен — ту, что в конце коридора. Здесь приличное заведение, и сама я женщина достойная. — Хозяйка стояла подбоченившись и сурово смотрела на пару. — Да, и имейте в виду: у меня очень чуткий сон.

Говорить больше было не о чем.

Развернувшись, женщина удалилась, оставив супругов в коридоре.

— Боже правый! Неужели придется, словно вору, пробираться к собственной жене? — с яростью в голосе прошипел молодой муж.

— Тише! Вдруг услышит?.. — прошептала в ответ его спутница.

— Любимая, иди в комнату и жди. А я притворюсь, что пошел в свой номер, а потом тихонько проскользну к тебе.

— А если заскрипят половицы?

— Ничего, рискну. Я люблю тебя.

— И я тебя.

В номере он стал раздеваться. Возможно, жилье не самое комфортабельное, но все ж лучше зарослей утесника.

Какой ужасный день пришлось пережить! Но она держалась молодцом. Другая девушка на ее месте давно убежала бы назад к родителям.

Подумать только, он ждал свою жену семь долгих лет…

Молодой супруг открыл окно, и в этот момент дверь комнаты захлопнулась.

Послышался стук: какой-то предмет упал на пол. Повернувшись на шум, он обнаружил, что наружная ручка осталась лежать в коридоре, а та часть, что находилась изнутри, валялась у ног, никому не нужная…

На следующее утро он купил жене новое обручальное кольцо у Вулворта.

И новобрачные перебрались в меблированные комнаты, хозяйка которых страдала глухотой, а дверь комнаты закрывалась на засов и запиралась на два оборота.

Казалось, весь мир принадлежал им. Одно плохо — совсем не было денег.

Оставив жену дома, он отправился на поиски работы, но едва закрылась дверь, как она тоже выскользнула на улицу и пошла в агентство по найму. Если хочешь жить в комфорте, нужно работать обоим.

И какая изумительная жизнь ждет впереди — с тихими ужинами долгими вечерами…

А потом появятся дети, будут играть на полу.

Супруги встретились в половине седьмого. Молодой муж, сжав челюсти, устремил на любимую горящий взор.

— Милая, я нашел работу, — сообщил он.

— Чудесно!

— Не бог весть что, но лучше, чем вообще ничего. В любом случае нам принадлежит весь завтрашний день.

— Ах нет! — откликнулась она. — Я тоже устроилась на работу. Дневной компаньонкой у одной леди в Голдерс-Грин. С девяти утра до семи вечера.

Он смотрел на жену с обреченным видом человека, услышавшего свой смертный приговор.

— Нет, не может быть! Ты серьезно?

— А что такого? В чем дело?

— Но ведь я работаю с семи вечера до девяти утра.

— Как же это?

— Любимая, я устроился ночным вахтером в банке в Актоне.

Женщина сидела на краешке стула, болтая ногами. Не в меру короткое платье из черного атласа слишком плотно облегало фигуру и, стоило чуть наклониться, задиралось выше колен, открывая взору «стрелку» на чулке, наскоро схваченную сбившейся зигзагом ниткой. Неестественно высветленные волосы, завитые в мелкие кудряшки; ярко-красная помада, неряшливо размазанная толстым слоем на губах, смотрится ужасно на фоне розовато-лиловой пудры. Дешевые лакированные туфли на тонкой подошве с грубо закругленными носами и высоченными каблуками не предназначены для ходьбы. Она небрежно сбросила черное пальто с воротником и манжетами из искусственного меха, и крошечная бархатная шляпка, которую владелица обычно сдвигала на затылок, упала к ногам. Шею украшали алые бусы, соперничающие по яркости с помадой. Лицо у женщины худое, с обтянутыми кожей скулами, а глупые кукольные глаза, словно сделанные из голубого фарфора, сердито смотрели прямо перед собой.

Она то и дело затягивалась сигаретой, морща губы, будто подражающий взрослому ребенок, который тщетно старается выпустить из носа колечки дыма. Женщина не поскупилась на духи, но они не скрывали запаха, характерного для людей, что редко моются, нечасто стирают одежду и постоянно недоедают. Бросив на меня взгляд из-под ресниц, она пожала плечами и отшвырнула сигарету в сторону. Потом изобразила вымученную улыбку, которая смотрелась бы уместнее на лице покойника, и наконец заговорила. Голос у нее резкий, с металлическими нотками. Видит во мне не мужчину, а бездушный манекен с блокнотом в руке.

— Значит, газетчик, так? Как и мне, приходится зарабатывать на хлеб. Грязная работенка, верно? Вот, скажем, уходит муж от жены к любовнице, а босс посылает разнюхать, где это случилось и с кем. Или ребенок попал под трамвай, а ты являешься к матери, чтобы узнать, сколько крови из него вытекло. Вероятно, пользуешься популярностью в домах, где все идет наперекосяк. Что, приятно копаться в чужой жизни? А не приходило в голову, что у людей и так хватает горя, без шустрого паренька вроде тебя, который топчет ножищами самое сокровенное, что должно оберегаться от посторонних глаз?

Ну и скажи на милость, ради чего? Чтобы какой-нибудь мистер Смит с трепетом думал: «А ведь и я мог оказаться на месте неверного мужа». Или некая миссис Смит задавала себе вопрос: «А что, если бы такое случилось с моим ребенком?» Нет, я не блещу умом и не отличаюсь мудростью, но порой снова и снова размышляю над некоторыми вещами. Так что тебе рассказать? Секретов у меня нет, по крайней мере сейчас. Среди знакомых не имеется ни убитых, ни попавших под трамвай, ни брошенных супругов, ни беременных девиц. Друзей тоже нет. Одной как-то сподручнее. Знаешь, а по-моему, люди болтают сплошные глупости. И независимо от темы ничего не изменилось бы ни на йоту, если бы они вдруг решили помолчать. Тогда поговорим о погоде? Другое дело! Погода для меня очень важна. Понимаешь, о чем я? Ненавижу дождь. Нельзя допускать, чтобы он лил так часто. И туман терпеть не могу… и зиму тоже. Мерзкое для меня времечко. А вот для закутанной в меха самодовольной дамы, которую возят в машине, никакого урона. Ей хорошо. Как и чопорной продавщице, что торгует за прилавком чулками. Она превосходно себя чувствует. Да доброй половине человечества наплевать на дождь.