— Привяжите ее, не то она не станет лежать, — приказал отец.

Шайя не шевелилась. Ее схватили за руки и ноги, прижали к столу. Сопротивляться было бесполезно.

— Нам нужно больше света. Принесите масляные лампы, — это голос ее брата.

Вокруг ее бедер сомкнулся кожаный ремень, его затянули настолько туго, что он впился в ее тело сквозь тонкий шелк.

Она почувствовала на бедрах теплое дыхание. Чья-то грубая рука погладила ее ногу. Шайя не отводила взгляда от крупного бриллианта над ней, в котором преломлялся яркий свет, поднесенный к ее бедрам. Она хотела сбежать хотя бы мысленно, но голоса вернули ее к происходящему. Она запомнит каждого из них. Будет внимательно следить за тем, кто сохранит хотя бы тень приличия. А остальным отомстит. Не сейчас, но в самое ближайшее время. Она переживет то, что с ней сделают, и станет сильнее. И однажды вернется и отомстит каждому из них.

И еще не додумав до конца, она поняла, что это мечты ребенка. Но она была намерена цепляться за эти мечты, чтобы не сломаться.

— Вы не могли бы отойти немного в сторону, высокородный Субаи? Если я не понял премудрого Мадьяса превратно, именно моя задача в том, чтобы судить о состоянии высокородной принцессы.

Теплые руки осторожно раздвинули ее бедра. Она уже не могла сдерживать всхлипы. На глаза выступили слезы, и девушка ненавидела себя за это. Именно этого они и хотели, чтобы она выглядела жалкой, послушной. Но по крайней мере этого удовольствия она им не доставит. Это все, что сейчас в ее силах. Она должна сохранить свою воинскую гордость.

— Что ты видишь, Мяу?

Старый целитель откашлялся.

— Что ж… Нет никаких сомнений в том, что врата в сад радости были открыты.

— Как я тебе и говорил, отец. Она путалась с мужчинами, которые подчинялись ее приказам. Она шлюха, нимфоманка. Она…

— Со всей скромностью хотелось бы указать на то, что это не соответствует сказанному мной, — прервал поток оскорблений Субаи целитель.

— Что это значит? — набросился на него ее отец. — Она девственница или нет?

— Нежный цветок был сломан…

— Не так витиевато, целитель! Я люблю четкие слова.

— Она не девственница, но я хотел бы заметить, что она пережила серьезное падение с лошади. Вы сами были свидетелем того несчастного случая, всемогущий Мадьяс. И шрамы на ее руках и ногах указывают на то, что она — храбрая воительница, которая не боится врага. Она необычная девушка, и было бы удивительно, если бы врата в ее потайной сад были открыты обычным образом.

— У нее и правда больше шрамов, чем у большинства моих воинов, — раздался чей-то хриплый голос. — Я бы не стал укладывать в свою постель такую женщину.

— Ночью все кошки серы, — вклинился чей-то незнакомый голос.

Шайе было холодно. Внутренний холод перебирался на руки и ноги. Ей очень хотелось умереть. Больше никогда в жизни она не войдет в Звездную юрту. Никогда не посмотрит в глаза советникам своего отца. До тех пор, пока не придет день ее мести.

— Я тебя правильно понял, Мяу? Нет никаких доказательств того, что моя дочь когда-либо вела себя распутно?

— Так и есть, премудрый Мадьяс. Все мое искусство позволяет мне с уверенностью определить, что печать девственности была сломана. Каким образом это произошло, вероятнее всего, останется тайной, запечатанной устами вашей милой дочери.

— Вне всякого сомнения, всему виной сегодняшнее падение, — решил Мадьяс.

— Однако есть мужчины, которые клянутся, что…

— Всегда найдутся мужчины, готовые ловить каждое слово правителя, Субаи. Мудрость великого царя состоит в том, чтобы собрать вокруг себя тех, кто достаточно мужественен, чтобы говорить правду. Что ты скажешь насчет этого, Аримаспу?

— Я думаю, — произнес хриплый голос, — что принцу и принцессе сегодня показали их пути и границы дозволенного. И мы считаем, что нам повезло обнаружить правду, которая может послужить нашему народу и спасению чести принцессы Шайи. Тот, кто отныне осмелится утверждать, будто бы она когда-либо вела себя неподобающим образом, навлечет своими словами на себя гнев членов совета.

Шайя услышала, что брат ее возмущенно ловит ртом воздух. К его словам тоже не прислушались. И это было приятно.

Ей на ноги набросили одеяло, но кожаные ремни не расстегнули.

— Мяу, ты знаешь, что с ней делать. Слуги принесут тебе иглы и что там тебе еще нужно.

— Позвольте мне сделать это не сегодня, великодушный Мадьяс. Не стоит нам причинять ей сегодня дополнительную боль. Прошу вас.

— Еще один день, целитель. Еще один-единственный день подарю я ей. А затем ее жизнь в качестве воительницы завершится.

— Ты подчинишься?

Гонвалон бросил на Ливианну полный презрения взгляд. Какого ответа она ждет? Он драконник. Он никогда еще не нарушал приказов.

— Твой ответ, Гонвалон, — она не отпускала его взгляд, была неумолима. Такой была она в качестве наставницы Белого чертога. На ней была длинная белая одежда, совсем без вышивки, подобающей ей по рангу. Черные волосы распущены, спадают на плечи и спину. В них запутались одинокие снежинки. После встречи с Махтой Нат она долго выхаживала его. Помогала ему снова стать самим собой. Но обычно была холодна, как эта заснеженная поляна. Безжалостна, как видения, показанные серебряной чашей. Он по-прежнему не верил в то, что Нандалее должна стать убийцей. Только не та Нандалее, которую он знал. Что может произойти в будущем? Что может заставить ее так ожесточиться, что в конечном итоге она обернется против небесных змеев и убьет своего хозяина, Дыхание Ночи?

— Ты станешь ее палачом или же снова предашь Золотого?

Его рука метнулась к мечу. На Ливианну этот жест не произвел никакого впечатления. Слишком хорошо она его знала.

— Я не могу попасть в сад Ядэ, — наконец ответил он. — Там я нежеланный гость.

— Тебе и не нужно идти туда. Парящий наставник убит. Через несколько дней мы атакуем Глубокий город. Будут участвовать все драконники и послушники. Те эльфы из сада Ядэ тоже. Глубокий город велик. Мы распределим свои силы. Ты должен встретить Нандалее одну и выполнить приказ. Ты повернешь ход истории Альвенмарка в лучшую сторону, если убьешь ее прежде, чем она станет тем, что ты видел в серебряной чаше. Она доверяет тебе. И ничего не заподозрит, если ты присоединишься к ней. И никто ничего не заподозрит, если она падет в бою. Это самая лучшая возможность избавиться от предательницы.

— Я отыщу ее… — Собственный голос казался чужим. Это говорит кто-то другой. Проклятие снова настигло его. Каждая его ученица из Белого чертога умерла. Но еще никогда его не посылали убить одну из них. Он найдет свою смерть в Глубоком городе. После того, как выполнит приказ. Только так и можно разрушить проклятие.