Чем горячее Ларри отвечал на ее ласки, тем больше разгоравшийся в теле Сьюзен огонь требовал пищи. Она хотела его. И не сомневалась, что Ларри желает обладать ею не меньше. Сьюзен чувствовала это при каждом своем прикосновении к его телу. Это пугало Сьюзен, но бороться с собой сил уже почти не было. В этот момент она страстно хотела одного: полностью принадлежать Ларри. Ее переполняло счастье от одного сознания, что он тоже хочет ее. Это чувство заслоняло собой все.

Но… Боже! Ларри в таком состоянии, что не сознает, кого держит в своих объятиях!

Эта мысль отрезвила Сьюзен, Презрение и омерзение к себе пронизали все ее тело. Господи, что с ней? Какое унижение! Желать мужчину, который даже не узнает ее! Фактически сейчас рядом с Ларри могла лежать любая женщина. Если он овладеет ею, это будет просто взаимное удовлетворение низменной похоти. И ничего больше!

Если бы для Сьюзен дело было только в этом, она давно могла завести любовника! Глупо обманывать себя, воображая, будто Ларри хоть немного любит ее. Нет, сто раз нет! Его рука покоится на ее бедре. Однако она холодна, безжизненна! Сьюзен только сейчас почувствовала это. И мгновенно желание принадлежать этому человеку исчезло.

Она сделала энергичное движение и освободилась от тяжести его тела. Он автоматически разжал объятия. Сьюзен отодвинулась на самый край постели.

— Милдред! — отчетливо прошептал Ларри.

Сьюзен вздрогнула. Под сердцем у нее похолодело. То, что сейчас она услышала, подтвердило ее догадки. Да, все эти минуты он считал, что держит в объятиях свою бывшую жену! Неожиданно глаза Ларри открылись. Он смотрел прямо в лицо Сьюзен. Взгляд его был вполне осмысленным. Несомненно, сейчас он узнал в лежащей рядом женщине свою сводную сестру. Это тут же подтвердил холодный и раздраженный тон, с которым он назвал ее по имени. Ларри в последние месяцы только так с ней и разговаривал.

Сьюзен была готова умереть от стыда. Ведь она лежала перед ним совершенно голой, Взгляд Ларри скользнул по ее обнаженной груди, по затвердевшим соскам. Затем по бедрам, И Сьюзен прочитала в его глазах такое жгучее презрение, какое вынести была уже не в силах. Она со стоном закрыла лицо руками. Но Ларри отвел ее ладони, заставив смотреть ему в лицо.

— Что все это значит, Сьюзен? — спросил он. — Ты стыдишься своего желания? Или все же хочешь секса?

От этих слов дрожь пробежала по всему телу Сьюзен. Она никогда еще не испытывала подобного стыда! Ларри продолжал смотреть на нее, ожидая ответа. Но что она могла сказать ему? Как объяснить необъяснимое? Ее присутствие в этой постели, в его объятиях. И вообще все, что произошло.

— Интересно, что бы сказал сейчас твой милый Роули? Стоило расстаться на каких-то два дня, и вот вам!

Ларри протянул к ней руку, не в силах больше сдерживаться. Но Сьюзен решительно отодвинулась, затем вообще встала с постели и дрожащими руками натянула платье. При этом она ни разу не решилась поднять глаза на Ларри.

— А что сказал бы твой папенька? — продолжал издеваться он. — Скажи, именно так ты понимаешь секс? Получать удовлетворение от человека, который не знает, что делает?

Сьюзен почувствовала в сердце уже совсем невыносимую боль. Не говоря ни слова, она повернулась и вышла из комнаты.

Как я могла позволить себе подобное? — думала Сьюзен часом позже, стоя под душем и самым зверским образом обтирая губкой свое опоганенное, как ей казалось, тело. — Как могло все это произойти? Как низко я пала!

Ее передернуло при воспоминании о той чувственной буре, которую поднял Ларри в ее душе. Но страшнее всего было ощущение, что этот душевный вихрь еще не улегся.

— Нет, нет! Тысячу раз нет! — вслух твердила себе Сьюзен. Благо, что за шумом воды никто не мог услышать этих слов, что никто не видел крупных слез, которые катились из ее глаз и смешивались с льющимися из душа струями воды. Завтра утром она уедет отсюда! Найдет сиделку и покинет поместье. Оставаться здесь после всего случившегося невозможно!

Сьюзен отдала бы все на свете, только бы не встречаться утром с Ларри. Одна лишь гордость не позволила ей так просто уехать, не повидавшись. Поэтому она собрала волосы в большой узел на затылке, чуть ярче обычного загримировала лицо, чтобы скрыть следы обильно пролитых ночью слез, и слегка тронула тушью ресницы. Посмотрев на себя в зеркало, Сьюзен нашла, что выглядит вполне прилично. Потом надела темную узкую юбку и темную блузку, застегнув ее почти до подбородка. В таком виде ее особенно любил видеть Роули.

Она уже спустилась на кухню, когда позвонили в парадную дверь, и на пороге вырос почтальон. Он молча вручил ей конверт с большим тяжелым свертком, учтиво поклонился и ушел.

Оба свертка прислала Джейн. Сьюзен тяжело вздохнула, подумав, что этот сверток теперь ей вряд ли здесь понадобится, и вернулась на кухню готовить завтрак для больного. Поставив на поднос тарелку со стаканом молока, соком, кофе и блюдечком джема, она поднялась на второй этаж. Но у двери комнаты Ларри остановилась в нерешительности. Ей очень не хотелось входить туда. Более того, она по-настоящему боялась этого. Но твердила себе, что должна выполнять свой долг. Кроме того, Ларри пора бы и вспомнить, зачем его сестра, сюда приехала. Затем, чтобы получить его согласие на брак. И не более! Задержалась же только потому, что не могла бросить его тяжело больным на руки незнакомой сиделке. Как-никак, они брат и сестра!

Сьюзен решительно вошла в комнату. Ларри, лежавший в постели на все тех же скомканных простынях, услышал скрип отворяемой двери и повернулся лицом к сестре. Она бросила на него пытливый взгляд. На какой-то момент ей показалось, что в лице Ларри мелькнуло что-то доброе. Но уже в следующий момент Сьюзен поняла, что ошиблась. Поскольку первая же фраза, которой брат встретил сводную сестру, представляла собой образец даже не грубости. Это было неприкрытое хамство:

— Сьюзен, что опять, черт побери, тебе здесь понадобилось?

От такого приема у Сью задрожали руки. Она тут же пожалела, что не уехала рано утром, не встречаясь с братом, как намеревалась. Но ведь поступить так было бы бесчеловечно, уверяла себя Сьюзен. Ларри тяжело болен. Сознание его затуманено болезнью. Она просто обязана была зайти и убедиться, что ему не стало хуже.

Ларри тем временем распалялся все больше:

— Или ты все еще надеешься переубедить меня и получить согласие на союз с Роули?

Брат отбросил простыню и попытался встать с кровати. Но тут же снова упал на постель.

— Господи, я стал слабее котенка! — прошептал Ларри. — Какого дьявола…

— Ты очень серьезно болен, — попыталась напомнить ему Сьюзен.

Она поставила поднос на столик, подошла к кровати и протянула руку, чтобы убрать с мокрого от пота лба брата волосы. Но меньше всего Ларри хотел проявления любой заботы со стороны своей сестры. Он посмотрел на нее с неприязнью и хмыкнул:

— Я болен?

Сьюзен стало ясно: брат так и не понял, что его свалил с ног очередной рецидив его южноамериканской заразы.