— А-а, эти старые предания, — сказал Том Меррилин, и танец разноцветных шариков вдруг изменился, разбившись на два отдельных кольца по три шара. — Предания из той Эпохи, что, как поговаривают, предшествовала Эпохе Легенд. А может, и еще более древней. Но я, представьте себе, знаю все предания об эпохах, которые уже миновали и которые еще предстоят. Об Эпохах, когда люди были владыками неба и звезд, и об Эпохах, когда человек мог бродить с животными как брат, и об Эпохах Чудес, и об Эпохах Ужаса. Об Эпохах, которые кончились огнем, дождем пролившимся с небес, и об Эпохах, последний час которых пришел со снегом и льдом, покрывшими землю и моря. Я знаю все предания, и я все расскажу вам. Сказания о Великане Моске, о его Огненном Копье, что протягивалось через весь мир, и о войнах, что он вел с Элсбет, Королевой Всего Сущего. Сказание о Целительнице Матрис, Матери Дивного Инда.

Шарики летали теперь между руками Тома Меррилина двумя сплетающимися кольцами. Он говорил нараспев и медленно поворачивался, словно оценивая, какое впечатление он произвел на зрителей.

— Я расскажу вам о конце Эпохи Легенд, о Драконе, о его попытке выпустить Темного в мир людей. Я расскажу вам о Времени Безумия, когда Айз Седай разбили мир вдребезги; о Троллоковых Войнах, когда люди бились с троллоками за господство над землей; о Войне Ста Лет, когда люди сражались с людьми и возникали государства наших дней. Я расскажу о приключениях мужчин и женщин, богатых и бедных, великих и малых, гордых и скромных. Осада Столпов Неба. «Как Достойная Кэрил мужа от храпа излечила». Король Дэрит и Падение Рода...

Внезапно все кончилось. Том просто подхватил шарики в воздухе и умолк на полуслове. Ранд не заметил, когда к слушателям присоединилась Морейн. Подле нее, у плеча, находился Лан, но, чтобы увидеть его, Ранду пришлось посмотреть дважды. Минуту Том глядел на Морейн искоса, замерев на месте и лишь пряча шарики в рукава просторной куртки. Потом поклонился ей, широко отведя в сторону полу плаща.

— Прошу прощения, но вы наверняка не местная?

— Леди! — с жаром произнес свистящим шепотом Ивин. — Леди Морейн.

Том прищурился, потом поклонился еще ниже:

— Еще раз прошу прощения... э-э... леди. Я не хотел показаться непочтительным.

Морейн жестом отмахнулась от извинений:

— Не волнуйтесь, все в порядке, Мастер Бард. И зовите меня просто Морейн. Да, я здесь чужая, путник, как и вы, далеко от дома и близких. Для чужака мир может стать опасным местом.

— Леди Морейн собирает предания, — влез в разговор Ивин. — Предания о том, что происходило в Двуречье. Только не знаю, что же, заслуживающее сказания, могло бы здесь случиться.

— Надеюсь, вам понравятся и мои предания... Морейн.

Том наблюдал за ней с явной опаской. Похоже, встреча с нею не обрадовала его. Ранд вдруг задумался, какие развлечения могут быть у такой леди, как она, в городе — например, в Байрлоне или в Кэймлине. Наверняка им не сравниться с выступлением менестреля.

— Это вопрос вкуса, Мастер Бард, — ответила Морейн. — Некоторые истории я люблю, некоторые — нет.

Том тем не менее склонился еще ниже:

— Уверяю вас, ни одна из моих историй не покажется вам неприятной. Они доставят вам удовольствие и развлекут вас. И вы оказываете мне слишком высокую честь. Я простой менестрель, и ничего более.

Морейн ответила на его поклон снисходительным кивком. На миг она показалась не просто леди, как назвал ее Ивин, милостиво принимающей подношение от одного из подданных, а кем-то более важным. Потом она повернулась и пошла в сторону, Лан — следом: волк, идущий по берегу рядом с плавно скользящим по водной глади лебедем. Том долго смотрел на них, насупив густые брови и поглаживая длинные усы костяшками пальцев, смотрел до тех пор, пока они не оказались на середине Лужайки. Ему это вовсе не по душе, подумал Ранд.

— Вы еще немного пожонглируете, а? — задал вопрос Ивин.

— Глотать огонь! — воскликнул Мэт. — Мне хочется посмотреть, как вы глотаете огонь.

— Арфу! — раздался голос из толпы. — Поиграйте на арфе!

Кто-то потребовал еще и флейту.

В этот момент дверь гостиницы отворилась, и оттуда вывалился Совет Деревни, следом показалась Найнив. Падана Фейна Ранд не разглядел: скорей всего, торговец решил остаться в гостиничном тепле и уюте, в компании с подогретым вином.

Пробормотав что-то о «крепком бренди», Том Меррилин тут же спрыгнул с древнего фундамента. Игнорируя крики зрителей, он устремился в гостиницу мимо членов Совета, проскользнув в дверь, прежде чем все они успели выйти.

— Что он о себе возомнил? Он кто вообще, менестрель или король? — раздраженно бросил Кенн Буйе. — Спросите меня, и я скажу: уйма денег, и все впустую.

Бран ал'Вир чуть повернулся, проводив взглядом менестреля, потом покачал головой:

— Этот человек может доставить больше хлопот, чем он того стоит.

Найнив, занятая своим плащом, громко фыркнула:

— Беспокойся о менестреле, если есть охота, Бранделвин ал'Вир. В Эмондовом Лугу, по крайней мере, хоть он может сказать о Лжедраконе побольше вашего. Но как бы ты не тревожился, здесь есть и еще кое-кто, о ком тебе следовало бы побеспокоиться.

— С вашего позволения, Мудрая, — твердо сказал Бран, — будьте любезны оставить на мое усмотрение тех, кто мог бы меня обеспокоить. Госпожа Морейн и мастер Лан — постояльцы в моей гостинице и добропорядочные, я бы сказал, респектабельные люди. Никто из них не обзывал меня глупцом перед всем Советом. Никто из них не говорил Совету, что не у всех его участников хватает ума.

— Похоже, половине из них я еще и польстила, — парировала Найнив. Она зашагала прочь, ни разу не оглянувшись, оставив Брана двигать челюстью в поисках достойного ответа.

Эгвейн обернулась к Ранду, словно собиралась с ним заговорить, затем вместо этого бросилась за Мудрой. Ранд понимал, что должен быть способ удержать ее в Двуречье, но то, до чего смог додуматься, он не был готов принять, даже если этого хочет она. И то, что девушка столько раз заявляла о своем нежелании, заставляло его чувствовать себя еще хуже.

— Этой молодухе нужно замуж, — заворчал Кенн Буйе, покачиваясь на носках. Багровое лицо его потемнело больше прежнего. — Ей недостает должного уважения к мужчинам. Мы — Совет Деревни, а не мальчишки, подметающие ее двор, и...

Мэр устало выдохнул через нос и внезапно повернулся к старому кровельщику:

— Замолчи, Кенн! Хватит поступать так, словно ты Айил с черной повязкой на лице! — Худой кровельщик, оторопев, застыл, вытянувшись на носках. Никогда мэр не позволял гневу брать над ним верх. Бран свирепо смотрел на Кенна. — Сгореть мне на месте, но нам нужно заняться более насущными делами, чем обсуждение этих глупостей. Или ты хочешь доказать правоту Найнив?

С этими словами он, тяжело шагая, вернулся в гостиницу и захлопнул за собой дверь.