Но это оказалась соседка, пришедшая по какой-то житейской надобности. Она прошла на кухню и стала о чем-то шептаться с хозяйкой.

«Интересно, – подумала я, откладывая в сторону недосмотренный альбом, – почему она не дала мне третий?» Я встала и прислушалась – разговор с соседкой был в самом разгаре. Ну, не убьет же она меня, даже если и увидит. Я быстро подошла к шкафу, вытащила третий альбом и стала его просматривать. То же самое. Только в конце – стопка не закрепленных еще фотографий и газетных вырезок. На снимках Ежов. И заметки из газет тоже о нем. Наверное, Евгения Михайловна не хотела, чтобы я знала об увлечении ее дочери. На всех фотографиях Ежов запечатлен в гордом одиночестве; другие, где он, по-видимому, был снят в чьем-то обществе, были аккуратно обрезаны, так что остался только он один. Я закрыла альбом и сунула его на место. И как раз вовремя: соседка собралась уходить.

Евгения Михайловна проводила ее, снова нырнула на кухню и вскоре появилась оттуда с подносом в руках.

– Давайте пить чай, – пригласила она.

Я подсела к столу.

– А Вика вчера не звонила? – спросила я, размешивая сахар.

– Нет, – грустно покачала головой Евгения Михайловна.

– Да, молодежь, – я сочувственно покачала головой, – совершенно не думают о родителях.

– Может, она и звонила, – начала защищать дочь Евгения Михайловна, – но не дозвонилась, знаете ведь, как у нас связь работает.

Я с ней согласилась.

– Вы не знаете, у кого Вика может сейчас быть?

Ответ был отрицательным. Тогда я решила расспросить Евгению Михайловну о Ежове.

– Вика давно поет в группе? – начала я издалека.

– Несколько месяцев, – нехотя ответила она.

– А как она попала в группу?

– Она была в группе, как это называется… фанатеев…

– Фанатов, – поправила я ее.

– Ага, фанатов «Вывиха», – кивнула она, – вот ведь название. Там объявили конкурсный набор в новую группу. Она решила пойти. Не знаю, как это у нее получилось, она ведь петь никогда не училась, но ее взяли.

– Природный талант, – польстила я Вике, чтобы доставить приятное матери – приличных голосов в «Пчелках» не было, как, впрочем, и в «Вывихе». Видно, Ежову понравилась ее внешность.

– Вы знакомы с ее продюсером? – приблизилась я, наконец, в разговоре к Ежову.

– С Андреем… – Евгения Михайловна растерянно посмотрела на меня, – с Андреем Николаевичем?

– Ну да, с Ежовым.

– Нет, незнакома, – она подняла чашку и принялась пить чай с такой жадностью, словно сорок лет бродила по пустыне с Моисеем.

Делать мне здесь больше было нечего. Я поблагодарила Евгению Михайловну, попрощалась с ней и вышла на лестничную площадку. Кажется, мать Вики не очень-то рада была моему визиту. А почему, собственно, тебе должны быть рады, Бойкова? Вламываешься к людям без предупреждения, начинаешь копаться у них в душе… Представь себя на месте этой женщины. Сложно, конечно, но мне, наверное, было бы приятно, если бы к моей дочери пришли брать интервью. И все-таки чужая душа – потемки.

Пришел, наконец, скрипучий лифт и медленно спустил меня на первый этаж. Я вышла на улицу и, уже когда садилась в машину, подняла глаза на окна Викиной квартиры. В кухонном окне закрылась занавеска. А может, мне это только показалось – девятый этаж все-таки. Я села за руль и закурила. Куда направиться теперь? О, но у меня есть визитка Клунина! Я достала ее и набрала номер его домашнего телефона. Никто не отвечал. Тогда я набрала номер офиса. Секретарша, или кто там у них, сообщила мне, что Клунина на месте нет и где он, она не знает. Сообщить его адрес? Но… Я ей объяснила, что я не фанатка группы, разыскивающая своего кумира, а главный редактор «Свидетеля». После нескольких минут препирательств с секретаршей я стала обладательницей домашнего адреса Александра. Это было за железнодорожным вокзалом. Из центра добираться туда не очень удобно, но от Викиного дома не больше семи минут.

Вскоре я уже въезжала во двор длинного девятиэтажного дома и остановилась возле второго подъезда. Попробовала еще раз набрать домашний номер Клунина, но в трубке раздавались длинные гудки. Я спрятала ее и направилась к дому. Интересно, что меня там ждет? В трех квартирах, где я сегодня побывала, не считая своей, разумеется, оказалось два трупа. Для одного дня более чем достаточно. Вероятность, что и здесь меня поджидает нечто подобное, была ничтожно мала, но кнопку звонка я все же нажимала с опаской.

– Сашка, ты че, ключ не взял, что ли?

Дверь отворилась, и я увидела одного из «вывихнутых». Он был явно навеселе. На нем была белая рубашка нараспашку, русые волосы всклокочены, светло-серые глаза горели нездоровым огнем.

– О красавица, заходи! – весело пригласил он и, ухватив меня за рукав, втащил в прихожую.

– Мне нужен Клунин, – строго посмотрела я на него.

– Он нам всем нужен, – заплетающимся языком произнес парень и выглянул на лестничную площадку, – а этот сукин сын куда-то исчез. Ты его не видела?

Он захлопнул дверь и уставился на меня.

– Игорь, ну где вы там? – раздался из комнаты капризный девичий голос.

– Я его не видела, – повела я ноздрями: от парня несло спиртным. – А где он?

– Пошел в магазин и пропал, собака такая! – Игоря слегка пошатывало.

– Тогда я его на улице подожду, – сказала я и повернулась было к двери.

– Нет, куда же ты пойдешь, красавица? Оставайся, – он принялся расстегивать на мне шубу. – Мы «Пчелкин» дебют гуляем. Сашка сейчас придет, медку принесет.

– Ладно, подожду здесь, – я оттолкнула его неуклюжие пальцы и сняла шубу.

В это время в двери загремел ключ, и она открылась.

– А вот и Клунин! – обрадованно воскликнул Игорь. – Одна нога здесь, другая там. Тебя только за смертью посылать. Девушка, между прочим, тебя уже заждалась и собралась уходить, но я ее задержал, так что с тебя пузырек, то есть взяток.

У Клунина были волнистые светлые волосы и голубые глаза. Он отдал пакет со «взятком» Игорю, который тот тут же уволок в комнату. Оттуда раздался девичий визг и радостные голоса парней.

– Ты была вчера с Ежовым, – с места в карьер начал Клунин, внимательно посмотрев на меня.

Он был не такой пьяный, как его приятель.

– Ольга Бойкова, – представилась я, – еженедельник «Свидетель». Мне нужно с тобой поговорить, и не только с тобой. Правда, не уверена, что у меня это получится, – намекнула я на состояние Игоря.

– Вообще-то не самое лучшее время для интервью, – выпятил губы Александр.

– Это не интервью, – сказала я, – я расследую убийство.

– Но мы никого не убивали, – улыбнулся Клунин, – нам было не до того.

– Это не шутка, – осадила я его, – убит ваш продюсер и его знакомая – Ольга. Скоро к вам наверняка нагрянет милиция. Вам еще не звонили?