class="p1">Минутное молчание. Потом спокойный голос Риты Олен:

— Понятно. Но мне нужно знать чуть больше, Надя. Збиранка?

Впервые за эту встречу Надя Карлссон смотрит прямо в камеру. Время идет. Потом она кивает, опуская взгляд. Что-то падает к ее ногам, прозрачное, круглое. Лишь когда это нечто касается Надиной коленки, становится ясно, что это слеза.

* * *

Из-под вязаного свитера Нади вылезают уголки белой рубашки. Теперь Надин взгляд, смотрящий в камеру, изменился — стал увереннее. Слышен голос за кадром:

— Збиранка?

— Как вы упрямы, Рита, дорогая.

— Быть упрямой — это моя работа, Надя. Збиранка — это ведь село?

— Да, недалеко от Львова. Там прошло мое детство. В Советском Союзе.

— Счастливое детство?

— Да, счастливое. Прекрасное, но бедное. Последние годы мы не ходили в школу. Потому что школу закрыли.

— А когда вы стали старше?

— Два года я просидела у станка на фабрике. Каждые три секунды могла лишиться руки. Засовываешь гайку, высовываешь руку.

— Юлия тоже там работала?

— Вы же не имеете права обсуждать других клиентов?

— Не улыбайтесь так. Это невежливо.

— Рита, дорогая, но вы же сами улыбаетесь.

— Это улыбка другого рода…

— Нет, Юлия там не работала. Она танцевала.

— Танцевала?

— У нас был клуб. Я туда никогда не ходила. Но мы часто встречались, заняться было особо нечем, просто тусовались. Юлия говорила, что существует рай.

— Рай?

— Не так далеко. Там все люди богатые, счастливые и свободные. А дома маленькие и красные. И повсюду вода. Чистая, прозрачная, холодная вода, в которой можно купаться.

— Звучит как прекрасный сон или мечта, Надя.

— Юлия клялась, что это не сон. Такое место правда существует. Мы сможем заниматься всем, чем захотим. Я хорошо пела, обожала петь, и Юлия сказала, что я смогу стать певицей.

— Но была одна загвоздка…?

Надя медленно кивает. Взгляд печальный, но по-прежнему светлый. Мечты так и живут в ней. Наконец она произносит:

— Для этого надо выйти замуж.

* * *

На Наде фиолетовый жакет. Она говорит:

— Как может быть настолько холодно в помещении?

— Это я так захотела, — слышится голос Риты Олен. — Когда прохладно, легче думается.

Надя плотнее запахивает жакет.

— Возможно, вам, — говорит она. — Но не мне. В этой чертовой стране лета вообще не бывает.

— Заметили, да? Потому что рая не существует.

— Рита, дорогая, вам ирония жуть как не к лицу.

— Рай так и не случился, правда, Надя? Что случилось на самом деле, когда вы приехали в Швецию?

— Вместо рая я получила свободу.

— Вы все время возвращаетесь к свободе, Надя. Но стоит вам ее коснуться, вы тут же отскакиваете. Почему?

— Я не хочу об этом говорить.

— Тогда продолжим говорить о том, о чем мы постоянно говорим, Надя. Вам кажется, что причиной ваших кошмаров может быть стресс на работе, тоска от одиночества, фрустрация, мигрень. Тяга к опьянению, которого вы больше не испытываете. Мы можем нащупать будничные стратегии. Мы ведь уже далеко продвинулись в борьбе с мигренью, правда? Вы человек педантичный, чтобы выжить, вам необходим порядок и предсказуемость. Мы можем продолжить идти этим путем, я нисколько не возражаю. АО «Психотерапевтический центр Норрмальма» нисколько не возражает против такого пожизненного вялотекущего лечения. Вы продолжаете платить, и мы вместе маленькими шажками продвигаемся к более сносному существованию. Но к вашим кошмарам мы таким образом не подберемся. Глубинную причину ваших страхов мы не определим.

Надин взгляд. По нему видно, как в голове пробегают самые разные мысли, он все время меняется. Такая открытость просто поражает.

Наконец Надя опускает глаза и произносит:

— Нам некуда спешить.

* * *

Голос произносит:

— Вы выглядите иначе.

Надя скользит взглядом по своему телу, от белой майки до джинсовой юбки. Лицо ее озаряется улыбкой.

— Наконец-то тепло, Рита, дорогая. Лето.

— Да, это прекрасно. Но я говорила не об одежде.

Надина улыбка вдруг делается смущенной.

— Неужели так заметно? — спрашивает она.

— С виду очень похоже на счастье, Надя. Хотите поговорить об этом?

— Это так непривычно. Я не осмелюсь обсуждать. Пока. Если рассказать слишком рано, можно все испортить. Нам некуда торопиться.

— Вы вечно откладываете жизнь на потом, я привыкла. В последние месяцы мы обсуждаем только повседневные проблемы. Но теперь ваше состояние заметно изменилось. Если не хотите обсуждать свое новое счастье — что вполне понятно, — может быть, у вас появились силы поговорить о главных проблемах…?

Надя хмурится, но улыбка никак не хочет сходить с ее губ.

— Не знаю, — говорит она.

— Вам по-прежнему снятся кошмары?

— От них не так легко избавиться, — говорит Надя. — Я нахожу утешение сразу после, но это не значит, что снов больше нет.

— Значит, вы спите вместе?

— Было несколько раз.

— У вас или у… него?

— И так, и так. Но я не хочу это обсуждать. Пока не хочу.

— Возможно, это любовь, Надя, и мне бы очень хотелось, чтобы так оно и было, но даже любовь не обладает достаточной силой, чтобы отогнать впечатления, породившие кошмарные сны.

— Может быть, я теперь смогу жить и с кошмарами.

— Или у вас теперь есть силы встретиться с ними лицом к лицу.

Внезапное молчание. Надя смотрит на свои колени. Может показаться, что это противоборство двух сил, столкновение воли двух людей, но на самом деле это скорее раздумья. Подняв глаза, Надя медленно говорит:

— То есть вы хотите поговорить о…?

— Да, я хочу поговорить о свободе, Надя.

— В следующий раз, Рита, дорогая, обещаю, мы поговорим об этом в следующий раз. Она должна писаться с большой С.

— С большой С?

— Да, Свобода.

* * *

Впервые в кадре видна Рита Олен. Ее фигура мелькает, прежде чем она выключит камеру, чтобы убрать в сумку. Позади нее слышится голос:

— Подождите, Рита, дорогая!

Олен отодвигается в сторону, подальше от объектива, и произносит:

— Час уже прошел, Надя. Увидимся во вторник.

— Я знаю, что у вас сейчас обед, Рита. — Но есть еще кое-что.

Слышно, как Олен садится обратно в кресло.

— Кое-что еще? — переспрашивает она.

Теперь камера направлена на Надю. Она сидит на стуле в той же одежде, что и до обрыва съемки. Впервые она выглядит смущенной. Потерянной.

Рита Олен молча ждет.

Надя открывает рот. И комната наполняется музыкой.

Не просто музыка. Ангельские звуки, поток волшебных звуков, постепенно обрастающих словами. Загадочные слова из другой части мира. Из другого времени. Ой у вишневому саду.

Это длится лишь несколько секунд. Там соловейко щебетав. Но кажется, что проходит вечность.

Надя замолкает. Улыбка, скрываемая десятилетиями, вырывается наружу, как подземный ключ.

15