Суд, как правило, оставляет детей с матерью, потому что она их лучше знает, она проводила с ними больше времени и понимает, как о них заботиться. А если отец в основном занимался работой и не присутствовал в жизни детей, то после развода, когда он будет жить отдельно, ситуация только усугубится и выстроить отношения будет намного сложнее.

Они познакомились в аэропорту. Йеспер Шварц — оператор, Матильда Кимер — телекорреспондент, их вместе отправили в командировку в Ирак. Он выглядел очень уставшим: чувствовал себя отвратительно после прививки от желтой лихорадки. Через неделю ему предстояло лететь в Африку.

Матильда еще подумала тогда: «Это как же нам с ним неделю вместе работать?» Но уже в аэропорту завязался разговор, который перерос в отношения, далекие от чисто рабочих. «Мы довольно быстро поняли, что это не просто влюбленность, а нечто большее, — рассказывает она. — Мы встретились зимой, а летом начали друг другу говорить: „Ну что, давай детей заведем!“» Надо сказать, что у Матильды уже была дочь Каролина.

Через три года пара поженилась — к тому времени у них уже появился сын Вигго. И свадьбу они устроили там же, где встретились: в копенгагенском аэропорту. «Мы расписывались в бумагах на каких-то статуях», — вспоминает Матильда. «Мимо шли потоком японские туристы и не понимали, что, черт возьми, происходит: хеппенинг, что ли?» — добавляет Йеспер. «А мы вели себя так, как будто в Копенгагене такое случается каждый день», — смеется она.

На свадьбе было четыре десятка гостей: легкая вечеринка с канапе, которые сделал Микель, прежний партнер Матильды и отец Каролины. «Он крутой шеф-повар, — говорит Йеспер. — И наш друг». «У нас в Дании люди стараются сохранить хорошие отношения после расставания», — объясняет Матильда. И продолжает: «Мы веселились, пили шампанское, а потом сказали: „Чао, друзья, можете продолжать, а нас ждет самолет“. И улетели на пять дней в Исландию, оставив детей у бабушки». Йеспер шутит: «Такая свадьба может показаться легкомысленной, но, как видите, прошло уже десять лет, а мы до сих пор вместе».

Сейчас в семье трое детей: через три года после Вигго родилась Йоханна. Ей шесть, Вигго — девять, а Каролине — тринадцать.

Мы сидим за столом в небольшом саду позади их дома, расположенного в тихом районе Копенгагена. От соседских участков сад отделяет высокая живая изгородь. Дети на лужайке гоняют футбольный мяч. Рядом батут — почти непременная принадлежность любого датского дома, где есть дети. Мы спасаемся от непривычной для Дании жары холодным лимонадом из бузины. Каролина приносит сладкие стручки зеленого горошка — первый урожай с их собственной грядки. Мы съедаем их целиком, они сочные и хрустящие.

Йеспер оба раза присутствовал при родах и искренне не понимает, как такое можно пропустить. В Дании от отца как раз ожидается, что он будет рядом с матерью, когда ребенок появляется на свет.

— Это как раз совершенно нормально! — говорит Матильда. — Как так? Тебя что, не волнует твой собственный ребенок? Твоя жена?

— Если ты скажешь, что не хочешь всего этого видеть, тебя просто не поймут: «Шутишь, что ли? Это как-то не по-датски», — объясняет Йеспер. — Но когда-то было совсем по-другому. Мой отец, например, на родах не был. Сидел дома, курил, наверное, сигару. А я и отцовский отпуск брал оба раза, и это оказалось просто фантастикой. Такой отпуск — единственная возможность для взрослого отправиться на трехмесячные каникулы. Было так здорово находиться с малышами и ни на что не отвлекаться. Мы не планируем больше детей, но, если бы это случилось, я бы такой отпуск взял снова. Сто процентов!

Ничего себе каникулы! А как же все эти ночи без сна, тревога, бутылочки с молоком и неостановимый плач, которым ребенок хочет донести до тебя какую-то важную информацию, а ты представить не можешь, чего ему не хватает?

— Ну это же всё обычные вещи, — пожимает плечами Йеспер. — Ну да, я поменял много подгузников. Да, было нелегко, когда дети не хотели засыпать и плакали. Да, их требовалось кормить. Но это надо просто делать, вот и все. Матильда меня вначале инструктировала, но совсем скоро я сам во всем разобрался.

Неужели она не боялась оставить мужа одного с ребенком? «Да она больше за меня волновалась, наверное», — смеется Йеспер.

— Слушайте, миссия родителя младенца довольно проста, — говорит Матильда. — Это вам не ракеты конструировать. Отец детям нужен так же, как и мать. С какой стати я буду одна всем этим заниматься? У нас в Дании родительство сейчас воспринимается как командная работа. Не женщина становится матерью, а у семьи появляется ребенок. Когда Вигго или Йоханна не спали ночью, мы сменяли друг друга: сначала дежурит Йеспер, потом я. Бессонные ночи — куда же без них? Через это проходит каждый родитель. Пусть Йеспер поспит на часок-другой поменьше, зато он с самого начала будет рядом с ребенком. Когда прижимаешь к себе малыша в одном подгузнике, чувствуешь его кожей, то всем своим существом понимаешь: этот ребенок — мой.

— Так оно и есть, — подтверждает Йеспер. — Совершенно точно, что настоящая привязанность ко мне возникла у детей во время отцовского отпуска. Это было очень заметно: когда ребенок плакал, его успокаивала Матильда, а меня он не воспринимал. Призна́юсь, я чувствовал некоторую ревность. Но уже через пару недель отпуска, когда дети были дома только со мной, я, к счастью, становился для них таким же близким человеком. Равным матери.

Все это совсем не похоже на детство самого Йеспера. У него до сих пор отличные отношения с родителями, но в своем собственном родительстве он хотел не повторить, а существенно переосмыслить опыт отца: «Когда у меня появились дети, я вспоминал, конечно, время, когда сам был маленьким. Вспоминал, что представлялось главным в отношениях с отцом. Он мне всегда помогал. Пинг-понг, починить велосипед — это все с ним. Но некоторых вещей мне не хватало. Я, например, обожал играть с ним в футбол — любимое занятие на свете! Но у него на это почти не находилось времени. Или он не очень хотел, не знаю. Так или иначе, за все лето футбол был, возможно, лишь раз. А я с Вигго играю почти каждый день — здесь, на лужайке. И девочки тоже к нам присоединяются. Все хорошее, что делал для меня отец, но что, как мне казалось, он делал недостаточно, я теперь стараюсь дать своим детям».

Как изменились у Йеспера отношения с детьми теперь, когда они стали старше? «Девочки со своими проблемами чаще идут к маме, а Вигго — ко мне. Просто есть темы, которые легче обсудить с человеком своего пола. Но это совсем не значит, что дочери не делятся со мной своими переживаниями, а сын — с Матильдой. Мы с женой взаимозаменяемы».