– Врагов и правда много, и они изготовились, – Эдрик взял бокал вина, поданный пажами, и промочил горло.

– Мне кажется, весна какая-то прохладная, а? – бросил он неожиданно и кашлянул.

– Да, ваше величество, холоднее, чем обычно, – еле справляясь с нахлынувшей грустью, ответил Эй-той.

– Тяжелое испытание предстоит нам, – по слогам произнес каждое слово Эдрик.

– Послы принесли дурные вести?

– Да, Арагон подтвердил, – Эдрик тяжело вздохнул. Он, казалось, не верил еще в то, что недавно услышал, – вернее, подтверждает: нойоны готовят вторжение, устрашающее по масштабу и жестокости. Нас просветили лишь по нескольким вопросам. Маги многое скрывают…

– Но ведь мы их опора!

– Да, опора. Видимо, как раз и хотят убедиться в нашей лояльности. С этим связана вторая часть послания.

– Чего же они от нас хотят?

– Видеть нас. Меня и Рууда у себя в Валтаре, а также короля эльфов Эллезара и нескольких членов их Совета. Двух эльфов, двух гномов и двух людей.

– Созывают совет Белого Круга?

– Именно. Опасность велика, больше, чем нам казалось, больше, чем ты писал в своем отчете.

– У меня есть новые вести, здесь доклад об опасной ситуации на нашей восточной границе, повелитель, – склонившись, Эй-той извлек кожаный футляр и оставил на столе. Секретари его величества удалились вслед за канцлером, чему глава разведки был рад – он не очень им доверял, как и всем, кто поднялся после заговора Рейнхарда.

– Восточная граница? Меня только что убеждали, что все опасности придут с юга. И ты сам понимаешь, если бы Арагон что-то знал, они бы нас предупредили.

– Прочтите, это не долго, ваше величество, – подал бумагу королю Эй-той.

Король, желавший продолжить пространную речь об Арагоне, не только взял документ, но и, встав с трона, озадаченно прошелся по залу. Какое-то время Эй-той изучал изящную мозаику на мраморных стенах, его взгляд блуждал по ровным рядам колонн и суровым лицам прежних героев. Наконец король произнес:

– И сколько нам еще ждать?

– Я не могу сказать точно, но через несколько дней нужно объявить о переброске нескольких полков и части гвардии с юга на восточную границу. Кстати говоря, месяц назад управляющий восточной границей Венк запросил помощи у его высочества принца Кристиана. Генерал говорил о повстанцах, а возможно, просто не хотел поднимать паники, ведь нойоны пока только готовят свой удар, а орки уже здесь, у наших границ.

– А что, по-твоему, случилось с нашим послом в Тамил-Азоте?

– Он либо изменил вам, либо просто взят в заложники, а мы получаем письма, написанные под угрозой смерти. Кстати, семье он раньше писал усерднее, а последние полгода идут одни официальные бумаги.

– Но ведь твой человек выяснит все через семь дней, может, нам подождать с отправкой войск?

– А что, военные могут быть против? Они ведь всегда жадны до добычи и славы!

– Не надо банальностей, Эй-той! Мы говорим о серьезнейшей проблеме! Кристиан и генералы не хотят крови. Есть многие другие, заинтересованные куда более, например Бэдивер. Он также говорил мне о странностях с лордаронской миссией и за последний год раз десять просил меня устроить военные экспедиции.

– Торговцы терпят большие убытки и подталкивают нас к войне. Вы знаете, кто лучшие друзья Бэдивера… Этого-то и хотят нойоны! Уверен, эта блокада, нашествие орков – это все что-то вроде проверки. Проверка перед тем, как они бросят в бой свои главные силы!

– Они так же говорили, – король жестом указал на статую подле трона, изображавшую арагонских магов как старших братьев и покровителей людских королей, – в то же время, неделя неопределенности – много. Надо знать наверняка, верят ли сами эльфы этому письму Карла, будет вторжение орков или нет?

– Эльфы полагаются на своих сторонников. При прежнем правительстве Кревланда они имели огромное влияние. Краг Хак уничтожил многих из них, но кое-что они из себя еще представляют. Есть один способ: если прибывшие послы и правда влиятельны, почему бы им не послать в этот район свои зонды. Мы знаем, что арагонская магия в состоянии творить глаза, от которых не спрячешься, пусть скажут нам, что там происходит!

– Но это будет демонстрация слабости, – тихо заметил Эдрик.

– Лучше показать слабость, чем недальновидность! Подумайте, Арагон совсем перестанет нас уважать, не будет ставить нас в равное положение с эльфами, если мы потерпим поражение от какого-то Кревланда. Скопища полуграмотных разбойников и убийц!

Эй-той глотнул из оставленного секретарями серебристого кубка.

– Вы же понимаете, после победы над нойонами сложится новый баланс сил, необходимо раз и навсегда показать Арагону, что мы и есть смысл существования Круга Света. Не вымирающий род эльфов, не гномы, которым нет ни до чего дела! Нам не нужна будет больше обуза в форме ордена Фавела, все эти церковные хомуты. Они должны дать нам магию в полной мере, жить среди нас. И Грифонхаты должны стоять надо всеми! Люди Эрафии должны больше всех выиграть от этой войны!

В глазах короля блеснул радостный огонек – приятно, когда твои мысли разделяют такие своенравные люди, как глава разведки. Он не льстит, а говорит искренне, от души. Он абсолютно верен престолу.

– Ты, конечно, прав, Эй-той, но смотришь слишком далеко вперед. Нежить еще нужно разгромить! Это не получалось ни в одну из войн стихий, почему ты решил, что получится сейчас?

– Арагон силен как никогда!

– А с чего ты взял, что слабы нойоны?

– Мы предполагаем…

– Ничего вы не знаете! И самое страшное, что я понял из речей их послов, Арагон тоже не знает. Может, ты скажешь, что произошло на острове Зейлот?

Глава разведки отрицательно покачал головой.

Король вернулся к трону, сел и утер лицо. Из-за дверей зала доносились звуки лютни и женский смех. Придворные заждались торжественного выхода монарха к обеду.

– Есть еще очень много неясного. Никто не знает, чем они располагают, а Белый совет хочет действовать наверняка и быстро, по не вполне ясным мне причинам. С орками решим так. Я запрошу у магов помощи завтра, а ты жди вестей от своего агента. После ответа снимем десять тысяч солдат из южной армии Оррина и перебросим на восток к Венку – под видом борьбы с мятежом, как ты верно заметил. Это охладит горячие головы при дворе, и мне не придется публично ругаться с Бэдивером и купеческой гильдией. Сам понимаешь, нам понадобятся серьезные средства для будущей кампании. Насилие – не мой путь. Я хочу, чтобы все понимали, ради чего все делается! Ради борьбы с первородной тьмой, а не из-за чьих-то алчных интересов и тщеславия!

Эдрик говорил столь пафосно, будто зал был полон людей. «А ведь сам он верит в то, что говорит», – подумал Эй-той.

– Мы не будем бросаться с места в карьер и на основании непроверенных писем с ходу штурмовать лордаронские твердыни, как бы того ни хотели Бэдивер и другие…