Обороной там управлял маршал ордена Пьер де Севре. Множество женщин и детей прибежало к ним, ища защиты, и тамплиеры показали, что могут быть великодушными: они посадили сколько могли беженцев на свои галеры и послали их догонять королевскую флотилию.

Для всех места не хватило, и все воины-монахи, даже раненые, остались на берегу. Очевидец того, как отплывали корабли, позднее написал, что, «когда подняли паруса, все остававшиеся в Храме издали громкий радостный крик, и с тем они и ушли». Через несколько дней аль-Ашраф предложил хорошие условия сдачи, которые брат Пьер принял, и нескольких мамлюков впустили внутрь. Они установили флаг с мусульманским полумесяцем, но потом стали насиловать женщин и мальчиков, после чего пришедшие в ярость тамплиеры их перебили, сорвали флаг неверных и снова подняли «Босеан». Той же ночью маршал отправил командора Тибо Годена на корабле с тамплиерской казной, святыми реликвиями и несколькими мирными горожанами. На следующий день султан снова предложил превосходные условия, признав, что его люди получили по заслугам, поэтому брат Пьер вышел, чтобы обсудить сдачу. Его тут же схватили и обезглавили. Среди братьев были старики, большинство страдало от ран, и все уже выбились из сил, однако они решили драться до конца. Они отбивали штурм за штурмом. «Они могут воевать за Господа и быть солдатами Христа. Убьют они врага или умрут сами, им нечего бояться». Но братья не могли ничем ответить на огонь мангонелей и подкопы, подрывшие фундамент. 28 мая взорвались мины. Часть массивной стены рухнула, и 2000 турецких войск ворвались в брешь, но встретили кровавый прием. Храм был уже слишком сильно поврежден, чтобы удерживать собственный вес, и рухнул, и сарацины вместе с тамплиерами приняли смерть в пылающей гекатомбе.

Утремер погиб вместе со своей столицей. Тортоса, Бейрут, Сидон, Тир, Хайфа и Шатель-Пелерен остались у франков, но Акра истощила их ресурсы и оставила без сил. Вскоре мусульмане заняли все эти города, хотя в Сидоне тамплиеры пытались сопротивляться. К концу августа оставался только безводный остров Руад с небольшим гарнизоном Бедных Рыцарей в 3 километрах от берега напротив Тортосы. Местные христиане, включая крестьян, бежали в горы, и армия султана методически опустошала «Сладкую Сирию», забрасывая землей ирригационные каналы, рубя и выкорчевывая сады, отравляя колодцы и разоряя даже богатейшие сельскохозяйственные угодья, чтобы проклятые франки наверняка уже никогда больше не вернулись. Акра превратилась в город призраков[19]. Уцелевшие пулены и братья нашли убежище на Кипре.

Мнения историков о военно-монашеских орденах в Латинской Сирии различаются. Однако даже самые враждебно настроенные не могут отрицать их добрых намерений, ведь Святая земля была для них превыше всего. Разумеется, никто не отрицает жадности тамплиеров, да и госпитальеров тоже, но оба ордена щедро расточали свои сокровища и собственные жизни, защищая землю, которую любили столь страстно; будучи такими же людьми, они не могли стоять в стороне от политики, а воинственность и агрессивность – необходимые качества войск, сражающихся на передовой. А если их аскетизм и сошел на нет к XIII веку, то это случилось почти во всех монашеских орденах.

Чего – до сей поры – никто не попытался сделать, так это сопоставить действия тамплиеров и госпитальеров с испанскими военными орденами в их стране или с тевтонцами на Балтийском море; как мы увидим, Реконкиста в Испании была бы невозможна без таких орденов, которые могли предоставить профессиональные армии и консолидировать наступление христиан, тогда как в Пруссии немецкие рыцари создали совершенно новое государство. В этом широком контексте нужно признать, что братья Храма и Госпиталя, обладавшие всеми талантами своих испанских и немецких собратьев, внесли неоценимый вклад в ту долгую и проигранную битву, которой стала Латинская Сирия.

Семь братьев дома Тевтонского с горсточкой оруженосцев, построив укрепление в Кульмской земле на одном дубе, как говорилось, сначала дерзнули выступить против такого огромного и бесчисленного множества язычников, а со временем, за 53 года, перебили их так, что не осталось ни одного, который не подклонил бы выю свою под иго веры, с помощью Господа Иисуса Христа, благословенного во веки веков. Аминь.

Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской, III, 3

Во всей истории Тевтонского ордена со всей очевидностью проявился немецкий дух: романтические идеалы, осуществляемые с предельной беспощадностью. Предание рассказывает, что в 1127 году в Иерусалиме была основана больница Святой Марии Тевтонской. После катастрофы 1187 года служившие там вошли в состав нового учреждения, полевого госпиталя, основанного в 1190 году купцами из Бремена и Любека во время осады Акры. Их первая штаб-квартира располагалась в палатке из парусины на берегу моря. В 1198 году к ним присоединилось несколько дворян, приехавших с преждевременно оборвавшимся немецким Крестовым походом, и образовали военный орден, названный братством Святой Марии Тевтонской в Иерусалиме. Генрих Вальпот фон Бассенхайм, родом из Рейнской области, стал магистром, орден набрал неофитов и получил устав, аналогичный уставу тамплиеров, но предусматривающий госпитальные обязанности. Братья делились на три разряда: рыцари, священники и сержанты. Рыцари, которым полагалось быть благородными по рождению и немцами по крови, носили белый плащ с черным крестом поверх белой туники; священники носили более длинный вариант облачения, а сержанты – серый плащ с трехконечным крестом. В некоторых больницах был и четвертый разряд – ухаживавшие за больными женщины, они назывались полусестрами.

Иерархия нового братства напоминала устройство ордена тамплиеров. После Великого магистра – хохмейстера шли великий комтур (гросскомтур), маршал ордена (позднее его стали называть гроссмаршалом), госпитальер[20], казначей и интендант, которые составляли Большой совет. Генеральный капитул, избиравший магистра, заседал каждый сентябрь в праздник Воздвижения Креста Господня. Командории (комтурства) включали не менее 25 рыцарей под началом пфлегера или хаускомтура. Комтурства провинций образовывали ландкомтурства или баллеи. Немецкими баллеями руководил ландмейстер, чья штаб-квартира располагалась в Мергентхайме в Швабии.

В конце концов эта организация будет повторена во многих частях Европы. Сначала магистр оставался на востоке, а позднее перевел свою штаб-квартиру в Италию, потом в Пруссию и, наконец, в Швабию. В других местах, так как он был так далеко, рыцарями управляли ландмейстеры, и не только эти рыцари в Германии, но и в Пруссии, Лифляндии (сегодняшние Прибалтийские государства), Греции и Италии. Штаб-квартира итальянского ландмейстера была в Венеции.