Буяна спешилась и привязала кобылку к изгороди, сплошняком сделанной из костей – не человеческих, и то ладно.

На крыше избы сидел искусно выполненный деревянный ворон. Варлок, впрочем, не сомневался, что это не просто украшение. А вот летучие мыши, гроздьями висящие вверх ногами во всех мыслимых и немыслимых местах, были живее некуда. Сейчас они спали, но при приближении людей одновременно открыли один глаз – почему-то левый, правда, тут же его закрыли, не проявив к пришельцам большего интереса: то ли узнали ведьму, то ли по причине общей меланхоличности. Скорее первое, так как, подойдя к дому, Буяна машинально почесала мохнатое брюшко одной из них. Та засмеялась-запищала от щекотки и ласково потерлась мордочкой об руку.

Над дверью висел коровий череп. Стоило людям ступить ближе, как его пустые глазницы загорелись красными огоньками.

– Да-да, идею у Бабушки-яги сперла, – покаялась колдунья. – Но мой Череп мо-дер-ни-зи-ро-ван-ный! – Она подняла вверх пальчик. – Он не только говорит и открывает двери, но и выполняет еще кучу всего. Например, плюется в особо навязчивых посетителей. Иногда и кислотой, если сразу не поняли. Ягуша видела его, но от такого же отказалась, сказала, что это ан-ти-гу-ман-но.

Второй раз ведьма палец поднимать не стала, но вид у нее был довольный.

– Ну, дружок, дома хозяйка? – обратилась она к черепу.

– А ты думаешь, что коли была бы дома, то уже не вышла? – противным старушечьим голосом ответствовал тот.

Колдунья подбоченилась:

– Если зелье варила бы, могла и не выйти. А если настроение у нее плохое?

– Если настроение плохое, то и самим лучше не входить, – не удержался Череп.

Буяна пригрозила ему кулаком.

– Да нет ее, нет. Сказала, коли ты появишься, передать тебе, вертихвостке этакой, что она на дальние болота полетела и что на шабаше встретитесь. У нее какие-то вести для тебя есть. Сказала, тебе будет интересно.

– Больше ничего не сказала?

– И так с тебя хватит! – проворчал «привратник».

– Нахал! Вот пожалуюсь на тебя Ягуше! А еще лучше новый череп привезу ей в подарок на профессиональный ведьмовской день. Чтобы кислотой плевался!

– Ой! Да не сердись ты, Буяна Гориславовна! Я ж не со зла! – тут же испугался Череп.

– Смотри мне! Передашь Ягуше вот это. – Ведьма засунула несколько сплошь исписанных таинственными знаками берестяных грамоток под дверь. – Скажешь, что эти рисунки мы нашли…

Колдунья подробно рассказала всю историю, попросив хозяйку посмотреть и сказать, что думает, что ведает про такое.

Потом они с варлоком отправились в обратный путь, решив завернуть в Малиновку по пути. Через какое-то время выбрались на дорогу. Правда, ведьма тут же вновь нырнула в кусты, однако скоро появилась обратно.

– Амулет в порядке. Белозор явно поработал, – выдала она. – Ну поехали. Узнаем, как тут дела, и к ужину как раз в Зареславе будем.

В деревне им рассказали, что волхв до сегодняшнего утра возился с оберегом, а потом отправился ловить пресловутую Коровью Смерть. Ведьму тут же взяли в оборот, уговорив на больного посмотреть. Варлоку тоже досталось. Уходя, Буяна кинула на него полный сочувствия взгляд. Сначала он не понял, к чему тот был, но потом чародей попал в лапы словоохотливого старосты, и желание, с которым ведьма бросилась за работу, мигом стало понятно. На Лихослава вывалили воз совершенно ненужных ему сведений: об урожае прошлогоднем, о странностях в погоде, о поселившейся в пруду новой ундине, о странных угуканьях и гиканьях из Чудовой Чащи. Более всего варлока, правда, заинтересовали якобы виденные чудища в доспехах и с оружием. По описанию они отдаленно походили на жителей Нижнего мира, но, признаться, под оное подходило все мало-мальски похожее на человека. Также волшебнику показалось необычным, что за последний месяц вблизи деревеньки прорезалось целых четыре новых источника, что вообще-то было делом не совсем обычным. Как чародей знал, такое случалось чаще всего, если вблизи творилась очень серьезная волшба. Однако необязательно. Лихослав даже прошелся к одному из них, но ничего подозрительного не обнаружил да и чародейства какого не почуял. Но хоть силу колдовскую подпитал водичкой родниковой, и то хлеб.

Наконец ведьма освободилась, и они, с превеликим трудом отвязавшись от старосты, тронулись в путь. Прибыли в город к вечеру. Дома ожидал их вкусный-превкусный ужин и гора заданий от Горыни. Буяна даже застонала. Активность воеводы можно было сравнить разве что с бурей-ураганом.

– Ты умеешь работать с «неводом»?

– С чем? – С утра Буяна, полночи просидевшая над амулетами дружинников и другими поручениями Горыни, была, мягко говоря, не в духе, равно как и при полном отсутствии мыслей и желания, чтобы оные появились.

– Невод. Заклинание такое… – Варлок замялся, подыскивая слова. – Как бы накидываешь на землю сеть, и она сама ищет магию.

– А! – Ведьма душераздирающе зевнула. Утро она могла считать удавшимся, только если оно начиналось ближе к обеду. – Знаю такое.

– Думаю, надо с ним пройтись по городу. – Лихослав предупредительно утянул у девушки из-под локтя миску с малиной. Еще чуть-чуть – и лететь ей на пол. А кто знает, успела бы заспанная колдунья применить чародейство и спасти и ягоды, и посуду?

– Как ты себе это представляешь? – Волшебница глянула хмуро. С утра этот взгляд особенно впечатляющим получался. – Тут на каждом мало-мальски денежном человеке по три-четыре амулета-оберега висит. Храмов много, капищ. Почти все дома заговорены – да хотя бы от грызунов. Не говоря уже о ворах и сырости.

– Можно же подправить заклинание. – Лихослав не желал расставаться с такой заманчивой идеей. – Что-нибудь вроде – на злой умысел.

– Проще сразу всех жителей в Разбойный приказ отправить.

– Да, жаль, мы не знаем, что такого могли провезти в город… – задумчиво протянул чародей.

– Ты не порылся по книгам – что там со знаками на стенах твоего дома несостоявшегося?

– Порылся. Но прояснилось немного. Связался по зеркалу с друзьями-чародеями. Они тоже обещали покопаться.

– Надеюсь, ты им не целиком записи показал?

– Обижаешь. Частично, конечно, осторожность никогда не бывает лишней. Да и говорил только с теми, кому доверяю… Слушай, а они – зеркала – у тебя все такие разговорчивые?

– Что, вопросами достали? – засмеялась красавица.

– Не то слово! Еле отбрехался. Что рожа недовольная? И что я тут делаю? Почему вышивка на рубахе такая, а не другая?!

– Ты с ними построже. А то на голову сядут. Самое страшное – это после веселья утром к ним подходить. Вот уж когда точно своего не упустят!

– Ни разу не сталкивался с такими любопытными… А насчет «невода» ты, пожалуй, неправа. Я подумаю, как его лучше сделать и попробую все-таки.