На меня смотрели так, словно вращают на вертеле, посыпая специями.

— Ладно! Смотри и учись, студень! Ни черта ты не умеешь! — чихнула я, рисуя себе табличку «Говорящий кролик! Стоимость разговора 1 медяк!». Я посидела, подумала и дописала: «Юридические консультации! Первая консультация бесплатно!».

— Погорелец, говорите? А прописка есть? — интересовалась я у какого-то мужика, который тащил на телеге свои скудные пожитки.

— Да уже соседи прописали! Их дома чуть не сгорели! — горестно вздохнул погорелец, задирая рубаху и показывая синячищи.

— Документы на дом были? Если документов на дом нет, то никакой помощи вы не дождетесь! — развела я лапками. — Если хотите, возьмите мою визитку

— Что? — удивился погорелец, толкая впереди себя скрипучую тачку, на которой кудахтали куры.

— Оу! Простите, все разобрали! — вздохнула я, глядя на медяк, который тут же подтянула к себе и села на него. Я — не кролик, я — дракон!

Юридические консультации, даже бесплатные, не вызывали интереса, поэтому я нарисовала новую табличку. «Кролик — предсказатель будущего! Гадаю и гажу на тапках!». Вот! Отлично! Первая клиентка!

— Ваше будущее туманно! — заунывно начала я, а какая-то торговка осмотрелась по сторонам и даже зашла за угол, чтобы убедиться в том, что говорю действительно я. — Вижу: богатство к вам плывет! Да мимо проплывает! Вижу дела казенные да дом ваш! Ждет вас известие! Издалека!

Дзень! Еще одна монетка теперь греет мой хвостик. Итого, две! Отлично!

Я попробовала танцевать, но постоянно теряла равновесие.

— Больной какой-то кролик! Чумной! — заметила крестьянка, рядом с которой бегала детвора. — Вишь, как блохи заели!

— Сама ты больная! — возмутилась я, недовольно прижимая уши. — Это я танцую!

Через двадцать минут я сидела, грустненько напевая и периодически почесываясь: «У старого сарая сижу я молодой! Подайте ради Ктулху на ошейник блохобой!». Как ни странно, но песенки принесли мне сразу десять медяков, которые я тут же алчненько подгребла под пушистую попу. Хвостик грел их, а я вспомнила несколько шлягеров, видя, как меня окружает улыбчивая публика. Некоторые даже хлопали. А я уже охрипла, поэтому перешла на стихи.

Зато подо мной была целая горка монет, которые я подгребала к себе хвостиком. Ничего, ничего! Еще немного — и брак даст трещину, а я дам деру!

— А теперь, дамы и господа! Песенка про кредит! — пропищала я, делая театральную паузу. — О, Боже, какая машина! Но по карману лишь шины! Лезу в кредит и рассрочку! И точка, и точка!

Мне хлопали, а я вдыхала запах будущей финансовой независимости. Нет, ну помимо разводов, я еще и кредитами занималась! — Еще одна песня на тему злободневную! Люди встречаются, люди влюбляются, женятся! Люди разводятся, делят квартиры и делят детей! Вот наконец-то собрал документы я! Только квартиру купили родители ей! А теперь припев! В зал суда вошла она! Фак мне ткнула из окна! Дело тронулось и в след, апелляцию брошу в ответ!

— Потешный, да? — усмехнулась какая-то толстая женщина своей подруге, раскошеливаясь на второй куплет.

— Ой, не то слово! — смеется ее соседка, сжимая в руках квохчущую куру и кидая мне еще один медяк, который моя жадненькая пушистая лапка подгребла поближе к себе.

— Если у вас нет машины, ее не отсудит жена! Если у вас нет квартиры, то мужу она не нужна! — прокашлялась я, понимая, что почти охрипла. — Если у вас нет кредита, то плазму вам не потерять! И вам не страшны бандиты, если же с вас, если же с вас, нечего взять! Не-е-ечего взять! Юристы разводят руками, судья говорит: «Ну что ж!». Имущество все на маму! По документам ты — бомж! Ты — просто бомж!

Мне хлопали, требовали еще, а я быстренько включала следующий трек.

— Песня про родственников! Внимание! Начали! На столе судьи, — грустно завела я. — Все лежат дела А любовь, как сон, стороной прошла! А любовь, как сон! Стороной прошла! Ни к чему теперь, о былом грустить, предстоит всем нам домик поделить. Документы ты не смогла сберечь, остается нам на пороге лечь! Остается нам

Я допела, чувствуя, что по сравнению с моим очередным муженьком, который стоял, прислонившись к углу дома, я — очень успешный предприниматель.

— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о просрочке в ипотеке! Итак! Ловите ритм! — зазывно продолжала я свой гала-концерт. — В ипотеку я, друзья! В ипотеку я, друзья, влезу без испуга! Если поручитель — друг, если поручитель друг и его супруга! Что мне долг неземной, и коллектор что мне злой, пусть платит этот лох с женой! Это из моей личной практики! Новая песня! Про алименты! Ты повесткой наутро разбудишь, что ж ты замуж второй раз не выйдешь? Ты меня никогда не забудешь! И бабла никогда не увидишь!

— О! Балаболит и балаболит! — умилилась старуха, бросая мне монеты. — Такого и резать жалко!

— Все! — прокашлялась я, подгребая деньги. — Концерт окончен! Завтра на этом же месте!

Народ стал расходиться, а я пересчитывала деньги, понимая, что не тем я в жизни занималась. Суды, семейные споры, раздел имущества, кредиты, ипотеки, разводы и так далее — это все ерунда по сравнению с моей выручкой за сегодня! Сорок восемь, сорок девять пятьдесят! Ничего себе!

— Как видишь, — гаденько заметила я, потирая лапки. — Но-но! Куда лапы тянешь! Сейчас укушу! Лучше учись жалобно выть! А то у тебя пока что плохо получается! Так, все! Не мычи! Так и быть! Придумаем и тебе что-то! Как на счет дровосека, у которого чесались сусеки, поэтому он настрогал десять детей, а жена бросила? И не просто бросила, а топор в него! Так что теперь он — инвалид! Как тебе идея?

Солнце упало на крыши домов, а потом устало опустилось вниз. Я почувствовала боль трансформации, сморщилась и через минуту разминала руки, подгребая себе всю выручку.

— Так! А на ужин у нас что? Правильно! Тут мне морковку кинули! Три картофелины! Луковицу! Отлично! А! А это мясник кусочек отрезал! Отличное мясо! — отряхнулась я, понимая, что скоро я найду этот Бюстгальтер или Альдютер, короче, найду этого гада и потребую, чтобы он меня расколдовал! Пусть говорит цену, а я постараюсь собрать ее. А вот когда расколдует, то я его лично придушу! Нет, ну обидно! Я что? Похожа на кролика?

— Я похожа на кролика? — поинтересовалась я, когда меня тащили в сторону леса. — Нет, ну только честно?

— Ыыыы! — ответил муж. Вот! Молодец! И вовсе я на кролика не похожа!

Мы проходили мимо повозки, груженной какой-то скудной утварью, а я молча сняла оттуда котелок и две ложки.

— ЫЫЫЫЫ! — послышалось, когда я спокойно шла дальше, гремя котлом.

— Вот только не рассказывай мне, что ни разу ничего не воровал! Вот не поверю! — скривилась я. — По закону сумма не такая уж и большая, так что вряд ли будут заводить уголовное дело!

Супруг что-то приумолк и, видимо, задумался.

— А ты, я так понимаю, не слепой! — усмехнулась я, глядя, что он потерял свою клюку, а теперь прытко идет за мной. — Это плохо! А давай тебе один глаз выколем, чтобы жалостливей было? А? Шучу я! Ладно, с дороги свернули, сейчас будем готовить! Смотри-ка! В котле нож! Чудненько! И какая-то тряпка! Тряпка — фу! А нож — вещь полезная! Да что ты переживаешь так? Не боись!