– Что-о?!

– Они наладились в поход с утра… ну и ушли. Потом Демон прибежал, весь в глине. Мэри встревожилась, велела Уилли сидеть дома, а сама побежала в холмы. Я зашел… типа, за учебниками… а Уилли мне сказал – ну я и пошел за Мэри…

– Вы их нашли?!

– Обижаете, мастер Дик! Конечно. Демон прямиком к ним и привел. Они увязли в глине и сидели на опушке, пытались хоть немного отскрестись. Ноги сухие были, мы проверили…

Дик Холторп пробормотал что-то себе под нос, а Джессика осторожно кашлянула.

– Мистер Холторп… а кто такой Демон?

– Что? Ах да, я и забыл… вы, кстати, собак не боитесь?

– Да нет… Опыта их содержания у меня, правда, не было, но в парке я всегда с ними разговариваю…

– Хорошо. Демон – это наша собака.

Джеймс влез в разговор, беспечно отвернувшись от дороги:

– Ух, мисс, страшенный на вид кобелюка, правда, ему многие благодарны, потому как породу местную он улучшил за пару лет так, что…

– Джеймс!!!

– Молчу, мастер Дик. Мисс, вы только учтите: он очень большой. Если вздумает полезть на вас с лапами, бейте полотенцем или скажите: Демон, мыться!

– Джеймс!!!

– А чего такого? Он запросто собьет мисс с ног, ежели лапы ей на плечи положит…

Джессика попыталась представить себе размеры неведомого Демона – выходило нечто вроде теленка. Интересно, какая порода…

– А какой он породы?

Холторп неожиданно улыбнулся.

– Самой разнообразной, я бы так сказал. Ирландские волкодавы в родне наверняка имелись – а дальше тьма. Медведи, волки, львы… кто знает. Честно говоря, ничто не предвещало беды, когда мы его нашли.

– Нашли?

– Да. На ярмарке в Барнхеде. Мы туда ездим каждый год всей семьей.

– И я тоже!

– Да-да, и с тобой тоже, Джеймс. Не отвлекайся от дороги, скоро поворот. Так вот, четыре года назад Уилли нашел возле конюшни крошечного щенка, еще слепого. Разумеется, мы его взяли с собой, отогрели, стали кормить из бутылочки близнецов… я имею в виду, из старой бутылочки близнецов.

– Я поняла. И этот щенок вырос…

– …В огромного, черного, лохматого монстра. Добрейшей, впрочем, души по отношению к своим.

– Ой! А к чужим?

– Это вы о себе? Ну вы же уже не чужая, вы со мной. Главное в деле знакомства с Демоном – не убежать и не упасть в обморок на первых минутах.

– А если упасть? Съест?

– Захлебнетесь в его слюнях, пока он будет без помех вас вылизывать. Видите ли, он и по натуре добряк и к людям питает горячую благодарность. Надо быть редкостным мерзавцем, чтобы Демон просто зарычал…

Внезапно Дик умолк, словно вспомнил что-то крайне его удивившее. Джессика забилась в угол сиденья, чтобы не долетал дождь, и принялась размышлять о том, сколько еще опасностей ждет ее в Миддл-Маунтин…

Деревня открылась за очередным поворотом – скопление беленьких домиков под красными черепичными крышами, невысокая башенка церкви, довольно дурацкого вида бетонная коробка административного, судя по всему, здания, совершенно не вписывавшаяся в идиллический пейзаж… За деревней дорога уходила в гору – вернее на невысокий лесистый холм. Несмотря на сентябрь, лес выглядел голым и черным – и довольно невеселым. Левее холма раскинулось поле, совсем уж вдали свинцово отсвечивала водная гладь… Река? Озеро? До залива вроде бы далековато…

Джессика совсем по-детски сбила на затылок шапку, с любопытством вертела головой по сторонам. Типично городская жительница, она впервые оказалась в настоящей английской глубинке – пикники в пригородах Лондона, на которые она ездила с родителями в детстве, не в счет.

Джессика повернулась к Ричарду Холторпу.

– Вы не поверите, но я, кажется, видела эту деревню ночью во сне! Домики белые… А где ваша ферма?

– Отсюда не видно. Она за холмом. Восемь миль отсюда. Там ничего интересного – поле, сад, домик… Как у всех.

– А дом? Отсюда можно разглядеть?

– Нет. Усадьба на окраине деревни, ближе к лесу. Честно говоря, ее и вблизи-то не сразу разглядишь – сад совсем зарос. У вас случайно нет склонности к ландшафтному дизайну?

– Откуда? Я же дитя городских джунглей. Мой потолок – грамотное размещение пяти кашпо с традесканцией на очень маленькой кухне.

– Да уж. Ничего, здесь вы научитесь мыслить иными масштабами. Места много.

– Можно задать дурацкий вопрос? А раньше… совсем раньше это все принадлежало графу Норрингтону?

– Вы правы. Норрингтоны не из древней аристократии, наверх выбились при Карле II. Знатности им не хватало, но зато тогдашний король мог быть щедрым до расточительности. Норрингтонам принадлежали земли до самого залива. Пастбища, посевные земли, охотничьи угодья – увы, все это в прошлом.

– А почему? Разорились?

– Ну на это были потрачены усилия нескольких поколений, так что ничего удивительного. Крупные землевладельцы почти исчезли уже перед войной. Понимаете, обрабатывать эти земли – адский труд, аренда земли несопоставима с налогами… одним словом, стало выгоднее избавиться от земли, чем ее содержать.

– Но вы от своего надела избавляться не хотите?

– Я работаю на своей земле практически в полном одиночестве. Уилли, конечно, помогает, да и склонность у него к этому есть, но он еще мал. Летом мне оказывает изрядную поддержку вот этот молодой человек… Джеймс, передай отцу, что мне понадобится его помощь, ладно?

– Передам. Старик мой очень вас уважает, мастер Дик, вы же знаете. Вот выйдет из запоя – и тут же к вам…

Джессика смущенно покосилась на Ричарда. Простодушные рассуждения пятнадцатилетнего мальчишки были удивительно откровенными… Дик поймал ее взгляд, криво усмехнулся.

– Мистер Картрайт, отец Джимми, замечательный человек. Бывший моряк, прекрасный механик. Кстати, именно он научил Мэри разбираться в технике. У него есть пагубная страсть… но в деревне это не редкость.

– Ага, – снова встрял Джимми. – Почитай, все пьют. Даже старуха Виллис…

– Джеймс!!!

– Молчу. Я это к тому, что папаня мой – не забулдыга, мисс, вы не думайте. Он всегда помогает мастеру Дику, когда надо землю вспахать или силос заготовить. Трактор старый перебрал. Мамка на него ругается сильно, а я жалею.

Джимми хлестнул подуставшую лошадь, и та довольно бодрой рысью вступила на главную улицу деревни Миддл-Маунтин.

Вблизи идиллическое очарование несколько потускнело. Отнюдь не все домики могли похвастаться недавним ремонтом, крыши некоторых были залатаны уже не черепицей, а листами железа. Однако почти за каждой оградой бушевали осенние астры и георгины, хризантемы и розы. Один садик, мимо которого они проезжали, прямо-таки приковал внимание Джессики, она даже ойкнула от восторга.