– Демон! Мыться!

Громадный пес на глазах съежился и печально поник в руках хозяина. Хвост опустился, уши крыльями летучей мыши разошлись по сторонам лобастой головы. Демон бросил на Джессику виноватый л одновременно укоризненный взгляд, уселся на кучу палой листвы и зажмурился с видом полнейшего безразличия. Джимми радостно улыбнулся.

– Вот видите, мисс? Я ж говорил – волшебные слова. Он очень не любит… вот это самое слово. Даже странно, а в речку за палкой с удовольствием…

Ричард подошел к Джессике и осторожно стер рукой глину с ее щеки. Пальцы у него были теплые, жесткие, но удивительно нежные…

Скрипнула дверь. Ричард Холторп торопливо обернулся, забыв убрать руку от лица Джессики. Джессика почувствовала, как сильно забилось у нее сердце.

На крыльцо вышли четверо. Высокая темноволосая и темноглазая девочка, худощавая и серьезная, в грубом бесформенном свитере, потертых джинсах и тяжелых ботинках-«гриндерсах». Мальчик помладше – очень похожий на Ричарда Холторпа, угловатый подросток с независимым и печальным лицом. Мальчик и девочка одного возраста – упитанные, невозмутимые, краснощекие, одетые в добротные утепленные комбинезоны из джинсовой ткани. Они были не так уж и похожи внешне, но зато двигались совершенно синхронно, даже головы склонили одинаково, с интересом рассматривая Джессику.

Ричард Холторп кашлянул и произнес негромко:

– Вот, ребята, это мисс Джессика Махоуни. Она будет нам помогать… и присматривать за Сюзи и Сэмом. Мисс Махоуни, знакомьтесь: Мэри, Уильям, Сюзи и Сэмюэль.

Мэри кивнула и спокойно произнесла:

– Добро пожаловать, мисс Махоуни. Я покажу вам вашу комнату.

Сэм и Сюзи закончили осмотр и одновременно выпалили:

– Здрасти! Заходи.

И только Уилли не сказал ничего. Молча посторонился, не ответил на робкую улыбку Джессики, лишь прищурился и чуть плотнее сжал губы.

Джессика Лора Махоуни, не чуя под собой ног, поднялась по скрипучим ступеням и вошла в дом графа Норрингтона и его детей.

Чувствуя странную скованность, Джессика шла за Мэри, а остальная компания тащилась следом. Внутри оказалось довольно уютно – хотя и здесь заметны были следы запустения. Однако на полу повсюду лежали пестрые половики, скрипучие ступени лестницы, ведущей на второй этаж, были чисто вымыты, а откуда-то из глубины дома доносился упоительный запах кофе и горячего хлеба.

На втором этаже с двух сторон коридора располагались комнаты, дверь в одну из них Мэри и распахнула, остановившись на пороге.

Привыкшая к тесным квартирам Сохо Джессика еле удержалась, чтобы не присвистнуть. Даже в квартире Сондерсов – благоустроенной и большой – ее спальня была раз в десять меньше нынешних апартаментов.

Комната была громадная и сумрачная Стены выкрашены в печальный синий цвет, кое-где на них проступали пятна сырости. Потемневшие от времени дубовые балки поддерживали высокий потолок, от большого окна нещадно тянуло сквозняком.

Но в камине пылал огонь, возле кровати на полу лежал пушистый коврик, а сама кровать была застелена ярким лоскутным покрывалом, что несколько оживляло мрачную атмосферу комнаты. К слову сказать, на этой самой кровати запросто могли бы поместиться – и ни разу не встретиться за ночь – сразу три Джессики Махоуни. Над кроватью нависал старинный балдахин – тоже синего цвета. Джессика не сразу заметила, что на кровати, прислонившись к высокой горке разнокалиберных подушек, сидит какое-то существо… Она подошла к кровати, наклонилась – очень маленький, потрепанный и немного грустный плюшевый медвежонок доверчиво смотрел на нее глазами-пуговками. От двери послышался бесстрастный голос Мэри:

– Близнецы решили, что вам может быть страшновато одной в незнакомом месте. Это Эдуард. Их любимая игрушка.

Сэм решительно отодвинул старшую сестру в сторону и вошел в комнату. Ни малейшего смущения на румяной мордашке не читалось. Через мгновение рядом с ним встала Сюзи. Сэм посопел и важно сообщил:

– Можешь звать его Эдди. Он не обидится. Ты только насовсем его не забирай, потому что он нам с Сюзи еще может по-на-до-биц-ца. Вот перестанешь бояться – и отдай.

Джессика прижала медведя к груди и торопливо кивнула.

– Я постараюсь побыстрее. Может, даже завтра. Спасибо большое.

– Пожалста. А ты будешь только наша с Сюзи няня?

– Ну… я вообще-то планировала стать вам другом. Всем четверым.

– Вот еще!!!

В мальчишеском голосе прозвенела такая ярость, что Джессика вздрогнула и вскинула глаза на Уилли. Щеки мальчика порозовели, глаза пылали неукротимым огнем. Он сжал кулаки – и тут же засунул их в карманы. Ричард Холторп нахмурился и шагнул к сыну.

– Уильям! Немедленно извинись перед мисс Махоуни.

– И не подумаю. Мне ее дружба без надобности.

– Пусть так, но вежливость еще никто не отменял. Она наш гость…

– Я ее в гости не звал!

– Уильям!

Мальчик развернулся и кинулся прочь. Простучали по лестнице торопливые шаги, хлопнула входная дверь. Джессика стояла, изо всех сил прижимая к груди плюшевого медведя. Лицо Ричарда Холторпа сразу осунулось, теперь он выглядел гораздо старше своих лет. Мэри – все такая же бесстрастная и невозмутимая – не двинулась с места.

Обстановку разрядили близнецы. Сэм благодушно сообщил:

– Да и хорошо, что Уилли убежал. Ты будешь играть только с нами. Мэри большая, папе некогда, в поход пойдем?

От неожиданности Джессика ляпнула не подумав:

– Конечно!

Сэм немедленно поставил вопрос ребром.

– Когда? Через часик или завтра?

– Ох… лучше бы завтра. А сегодня вы бы мне все здесь показали… Я ведь еще не видела вашей комнаты.

Сюзи оживилась и тоже подала голос:

– Тогда поел… пош-ш-шли! Поможешь нам с Сэмом нарисовать правильный пала… пар-р-р-ровоз!

Мэри чуть заметно улыбнулась и негромко пояснила:

– Они борются с трудными словами и стараются говорить как взрослые. Мейбл Блант имела неосторожность назвать их «милыми малышами».

Сэм тут же насупился.

– Я не малыш! И Сью тоже. Бабка Мейбл дула… дурр-р-рочка!

Дик Холторп закатил глаза и шумно вздохнул.

– Дети мои, давайте дадим мисс Махоуни время устроиться на новом месте. Пошли на кухню, приготовим что-нибудь – а мисс Махоуни к нам спустится, когда будет готова.

Близнецы подумали немного – и согласились. Дик взял их за руки и повел вниз; на прощание Сюзи обернулась и быстро помахала Джессике рукой. Это была удивительная и трогательная картина: высокий широкоплечий мужчина, бережно сжимающий пухлые ручонки малышей, едва доходящих ему до колена…