девочки ничего хуже быть не может. От этих размышлений Авелине стало страшно. За себя и за Хейзел. Неудивительно, что ей хочется общаться.

Мама Авелины иногда оставляла дочь одну дома на час или два, но Авелина точно знала, что никогда не останется одна ночью.

Все её подозрения насчёт странного поведения Хейзел теперь казались необоснованными. Оставалась единственная загадка: как девочка, у которой есть всё, на деле не имеет почти ничего.

Видимо, потом вопросы всё-таки закончились, потому что, когда Авелина через какое-то время встрепенулась, интуиция подсказала ей, что время уже за полночь. По её лицу скользнул холодный ветер. Авелина поплотнее закуталась в одеяло и закрыла глаза.

Но тут же открыла их снова.

Ветер дул не из открытого окна.

Окно исчезло.

Сквозняк беспрепятственно гулял по комнате, и волоски у Авелины на руках встали дыбом. В лунном свете она видела кроны деревьев, поля на горизонте и холодно блестевшие на небе звёзды.

Встревоженная, Авелина приподнялась на локте. Мягкий кремовый ковёр, по которому она недавно шла, тоже исчез, обнажив деревянный пол, на который было страшно ступить. Эти доски не имели ничего общего с новым паркетом в остальной части дома, отполированным до такой степени, что в него буквально можно смотреться как в зеркало. А этот пол прогнил настолько, что Авелина поразилась, как только кровать не рухнула на первый этаж.

А потом она почувствовала запах.

Смесь пепла и влажной гнили: дом пах, точно кострище после дождливой ночи. Откинув одеяло, Авелина свесила ноги с кровати и от отвращения тут же отдёрнула руку – простыни напоминали паруса, снятые со старого рыбацкого судна: жёсткие, влажные, все в отвратительных пятнах.

Обернувшись, она увидела свернувшуюся калачиком Хейзел и уже собиралась разбудить её, когда заметила, что глаза подруги открыты, а зрачки светятся двумя крохотными точками.

– Что ты делаешь? – тихо спросила Хейзел.

– Что происходит? – спросила в ответ Авелина, указывая на полуразрушенное грязное помещение, где они находились. Только… Обернувшись, Авелина поняла, что вокруг нет никаких гнилых старых досок, а на полу лежит дорогой ковёр. Вытянув ногу, она осторожно коснулась пальцами густого мягкого ворса, отгоняя ощущение холода и сырости. Моргнув, она окинула комнату изумлённым взглядом. Прочные, как скала, стены, а луна светит в слегка приоткрытое окно с дизайнерскими занавесками. Дом выглядел точно так же, как несколько часов назад.

– Ты в порядке? – спросила Хейзел, сев на кровати.

Авелина всё ещё не могла прийти в себя и продолжала вертеть головой, разглядывая спальню. Там, где она вылезла из огромной кровати, на полу кучей лежала смятая простыня из тонкого хлопка.

– Я не понимаю, что это было, – слабым голосом ответила она. – Я проснулась и увидела, что мы спим под открытым небом, кровать грязная, все ковры исчезли и остался только гнилой пол.

– Думаю, тебе нужно было их надеть, – сказала Хейзел, указав на очки Авелины, лежащие на прикроватном столике.

– Я и без них неплохо вижу, – слегка раздражённо возразила Авелина. – Клянусь, всё это исчезло… Я не понимаю.

– Наверное, кошмары. Слишком много мороженого, да ещё на ночь. Знаешь, после такого случаются всякие странности.

– Наверное, – согласилась Авелина. – Но всё казалось таким реальным.

– Лунатизм, – сказала Хейзел. – Я читала о таком. Люди ходят по дому, выходят на улицу, даже разговаривают с родными, но при этом всё равно спят.

– Со мной никогда ничего подобного не случалось.

– Скорее всего, ты никогда раньше и не съедала перед сном целую пачку ревеневого мороженого.

Авелина невольно рассмеялась, по большей части от облегчения. В комнате, которая ей только что привиделась, было очень неприятно находиться.

– Да, похоже, в следующий раз надо немного умерить аппетит. Но почему ты не спала?

– Кое-кто забрал себе всё одеяло. Замёрзла немного.

– Извини.

– Всё в порядке.

Девочки снова пожелали друг другу спокойной ночи. Прежде чем улечься на своё место, Авелина тщательно осмотрела простыни, но не нашла даже прилипшего волоска, не то что пятен. Успокоившись, она накрылась одеялом, но воспоминание о холодном, полуразрушенном доме ещё долго не давало ей заснуть.

Она хотела измерить рост человека и изготовить свечу такой же высоты. Вместе со свечой сгорела бы и его жизнь.

Архив церковного суда, Лондон, 1490

Глава 10

Предупреждение

Утром Хейзел разбудила Авелину, слегка похлопав по плечу.

– Завтрак? – спросила она. Глаза и волосы Хейзел сияли, словно она выспалась так хорошо, как никогда.

– Эм… Да, – пробормотала Авелина, заспанная и со спутанными волосами, – ночной кошмар дал о себе знать.

– Блинчики, круассаны, омлет, сэндвичи с беконом, вафли, французские тосты, английский завтрак – что хочешь?

Звучало заманчиво. Но Авелина вспомнила, что её ждёт Гарольд.

– Честно говоря, мне пора домой, – с неохотой сказала она под негодующее урчание желудка. – Покажешь дорогу? Я в темноте не очень поняла, как мы шли.

– Конечно. Я пойду с тобой, – кивнула Хейзел.

– А ты не будешь дожидаться родителей?

– Нет, они сказали, что приедут сегодня днём, но сами ещё не знают, во сколько точно. Подожди меня, я только оденусь.

Авелина подумала, что родители Хейзел – самые беспечные люди на свете, хотя туманные заявления подруги звучали подозрительно, особенно если вспомнить, какой печальной она была ночью. Всё, что Хейзел говорила про свою семью, она словно выдумывала на ходу. Авелина не понимала, зачем Хейзел врать о родителях и чем таким они занимаются, но вся эта ситуация внушала беспокойство.

У Авелины появилась жуткая мысль: а что, если родителям Хейзел нет никакого дела до дочери? Такое вполне может быть. Даже очень вероятно. Это объясняет, почему она так хочет найти друга и всегда предоставлена сама себе. Авелина подумала, не рассказать ли о своих подозрениях маме, но она не хотела предавать доверие Хейзел или ненароком подставить её.

Постепенно в голове Авелины зрел план: нужно прийти сюда ещё раз, когда Хейзел не будет её ждать. В такие большие окна легко заглянуть с дерева. Авелина понимала, что шпионить нехорошо, но ведь ситуация исключительная. Она беспокоится о своей новой подруге. Очевидно, что Хейзел не хочет рассказывать, что происходит у неё в семье, и у Авелины нет другой возможности ей помочь. Она только выяснит, не оставляют ли Хейзел надолго одну. Можно и Гарольда с собой взять. Сверхсекретная миссия его только обрадует. И если они увидят, что родители и вправду не заботятся о Хейзел, Авелина сразу же расскажет маме.

Через несколько минут Хейзел вернулась одетая так, словно