здания. А еще создавалось весьма стойкое ощущение, что этот туман был совершенно не естественного происхождения.

В какой-то момент я остановился, потому что совершенно не понимал, куда иду. Вокруг стояла тишина, и я не мог уже ориентироваться на звуки, которые меня толкнули вперед, потому что все звуки волшебным образом попросту исчезли. Я вслушивался до звона в ушах, но вокруг стояла почти оглушающая тишина.

Внезапно, откуда-то сбоку послышались звуки борьбы и снова раздался женский крик, который и сорвал меня с крыльца. Крик повторился и сразу же захлебнулся, как будто кричавшей женщине заткнули рот.

Наконец, сориентировавшись, я пошел в том направлении. Оказалось, что я слегка отклонился от первоначального курса, отойдя слишком далеко от места, откуда и раздавались крики. Как бы мне не хотелось пошевелиться, но приходилось ступать аккуратно, чтобы не наступить на что-то, или не запнуться. Так и ноги переломать было недолго, а времени на то, чтобы их заживлять, гребанная Система никому не предоставила.

Я сделал пару десятков шагов, когда туман разошелся передо мной, открыв весьма интересную картину. Вообще-то, когда я сюда спешил, то думал, что женщина подверглась насилию. Это было вполне ожидаемо, потому что такие вот скверные ситуации обычно вытаскивают наружу все самое паскудное и отвратительное, что скрыто в человеке. Вот кто бы мог подумать, что я так спокойно начну убивать? Да неигроки даже внешне уже мало чем напоминали обычных людей, но я-то знал, что это именно что люди, пусть и измененные Системой. А еще я знал, что они живые, это вовсе не зомби в том понимании этого слова, которое мы в него вкладываем. И, тем не менее, я убивал их и не чувствовал никаких угрызений совести. Более того, я прекрасно осознаю, что буду продолжать убивать, и не вижу в этом ничего плохого.

Вот и сейчас я ожидал увидеть сцену насилия и морально готовил себя к тому, что придется бить и, возможно, убивать уже не измененных людей, не переделанных в неигроков, а вполне себе таких, как я. Вот только, как оказалось, мои измышления были весьма далеки от истины.

Задумчиво я смотрел, наклонив голову набок, как два мужика пытаются ограбить весьма симпатичную женщину. Женщина с добром просто так расставаться не желала, и борьба велась очень даже нешуточная. Один из мужиков держал вырывающуюся жертву, закрывая ей рот, а второй пытался в это время вырвать из ее рук небольшую спортивную сумку, которая явно не была пустой. При этом мужики старались не причинить женщине особого вреда, иначе все так или иначе уже давно бы закончилось.

— Да отдай, коза драная, — не выдержал тот, кто вырывал сумку. — Не твое, на хрена лапы распускала?

— Ой, — второй затряс рукой, которой пытался закрывать женщине рот. — Эта сука меня укусила, — пожаловался он, показывая напарнику ладонь.

Укусила она его хорошо, до крови, как кусок мяса не вырвала, вот в чем вопрос.

— Не трогайте меня, твари! На сумке не написано, что она ваша! Я взяла то, что бесхозно валялось! — завопила женщина, удвоив усилия, чтобы вырваться.

— Да мы ее на минуту оставили, пока кровищу с рук пытались отмыть, а тут ты, хвать наше добро и бежать, отдай, кому говорят. Пока по-хорошему просим, — мужик, которого укусила воровка, пытался донести до нее, что она не права. — Да что ты так долго возишься? Не можешь сумку у бабы забрать?

— Да она, похоже, в силу вложилась, попробуй теперь что-то отобрать, — пропыхтел второй, который все еще не мог разжать пальцы женщины и вырвать сумку. — Или у нее на чужое добро с рождения хватка бультерьера.

Стоять и смотреть на них можно было долго, но откуда-то сбоку я услышал на грани слышимости весьма подозрительный шорох. Конечно, я мог бросить их здесь, пускай сами разбираются, тем более, что ситуация весьма неоднозначная получается, не слишком понятно, кто у кого что украл, и откуда вообще взялась эта сумка раздора, а самое главное, что в ней находится? Но, с другой стороны, если я сейчас уйду, то увлеченно делящие непонятно чье имущество игроки вполне могут стать жертвами неигроков, тем самым увеличив их потенциал и сделав более опасными для меня же.

В стороне снова раздался шорох, и я принял решение.

— Эй вы, хватит своими воплями весь местный зомбятник привлекать, — они замерли на месте, затем медленно повернулись в мою сторону. При этом тот, который держал женщину, повернулся вместе с ней, обеспечив таким образом обзор для них обоих.

— А ты что еще за хрен с горы? — спрашивать начала женщина. Мужики молчали, не сводя с меня настороженных взглядов.

— Я-то? Такой же игрок, как и вы, — я пожал плечами, делая еще один шаг в их направлении.

— А чем докажешь? — мужик, чьи руки сейчас были свободны, смотрел на меня, прищурившись.

— Ты дебил? — я смотрел на них сочувственно. — Я говорю с вами, отвечаю на вопросы, не пытаюсь сразу же сделать из вас бешбармак, кем я еще могу быть по-твоему?

— Понятия не имею, — огрызнулся он. — Может ты вообще системный администратор, я почем знаю?

— Системный администратор? — а ведь подобное даже не пришло мне в голову. Но ведь это логично, если есть Система, значит, есть и тот, кто за ней ухаживает, администратор. И вот этот администратор должен быть, по идее, человеком, или кем-то очень человека напоминающий. — Да, точно. Вот только я не администратор. Я врач этой больницы. И я очень вас прошу, валите отсюда, пока сюда неигроки не сбежались. Свои проблемы можно выяснить где-нибудь в другом месте.

— Да кто вообще такой, чтобы нам указывать? — огрызнулся мужик, держащий дамочку, которая утвердительно кивнула, соглашаясь с этой формулировкой.

— И как прикажите себя вести, если никто не хочет меня слушать? Каким образом мне всех игроков собрать в одну кучу? — пробормотал я, делая еще один шаг в их сторону. — Насильно тащить в светлое будущее, обозвав себя при этом диктатором?

— Эй, мужик, лучше не подходи. Стой на месте и не рыпайся, — в руке одного из участников конфликта появился нож. А вот это совсем нехорошо. Я примирительно поднял руки вверх и шагнул к ним, пытаясь доказать, что у меня вполне мирные намерения, но тут шорох, привлекший мое внимание и повлиявший на решение что-то сделать с