Со стоном сжимаю её бедро.

Поднимается.

Грудь испачкана в сливках. Не пытается вытирать. Только подхватывает немного пальцем, давая мне снова облизать его.

Медленно моргая, утекаю от чувственности, размазывая по ней сливки.

— Бессо… — словно гладит меня, произнося имя своим волшебным голосом.

— Аиша… — улыбаюсь ей.

Член требовательно дёргается, вдавливаясь между её бёдрами.

Снимаю с себя поднос.

— Ещё шампанского… — облизываю губы.

Она допивает из бокала. Расслабляет губы, позволяя ему изо рта течь по её телу вниз.

Зажмуриваюсь на мгновение от того, как это эротично!..

Поднимаюсь, облизывая с её груди и шеи шампанское и сливки. Приподнимаю за бёдра, вхожу…

И мы улетаем во второй раунд.

Чуть менее жадный и нетерпеливый, но более чувственный.

А потом мы валяемся влажные… липкие… и в душ идти лень…

Дотягиваюсь до влажных салфеток, вытираю её кожу.

— Ты — усыновлённый ребёнок… — закрывает она сонно глаза.

— Аленка сказала?

— Нет, Аленка бы не сказала… Догадалась.

— Мой отец просил не обсуждать это. Ни в семье, ни за её пределами.

— Откуда тогда знает Алёна?

— Алёна встречалась с моим братом. Рустамом… Ты видела его в школе. Он ей… сказал об этом.

— Мм… Значит… Ты тот самый брат жениха.

— Да, — хмурюсь, падая рядом. — Так уж вышло.

— Винишь себя?

— Виню…

— Зря. Это всё равно бы случилось. Только она могла бы быть уже беременной, кормящей, с младенцем на руках или уже подросшим ребёнком, который бы, это всë увидел.

— То есть, это был щадящий вариант?

— Как не страшно это звучит, но да. Такое лучше получать в начале истории.

— Такое лучше вообще не получать, Аиша!

— Ты просто лакмус. Не вини себя. Ты же не виноват? И Рустам действительно без повода это сделал?

— Без повода, но я виноват, что не предугадал. И не предотвратил. Я её поддержал. И создал этим повод.

— Твоя спина сломается, если ты не прекратишь брать на себя всю ответственность мира. Это его косяк, а не твой.

Киваю. Мозгами — согласен. На душе — стрёмно.

— Перевернись на живот, — гладит моë плечо.

Подчиняюсь.

Садится сверху на бедра, потом ложится, вжимаясь грудью в мою спину и прислоняясь лицом к плечу.

Моей спине тепло, она прикрыта.

Засыпаем…

Ради разнообразия сегодня гоняю пацанов на улице. Уже заканчиваем.

Держат себя на турниках в статике. На поясах подвесы с «допами» на двадцать килограмм.

— Десять, одиннадцать, двенадцать… — медленно считаю я.

— Ммм… Мля… — рычит Тëма.

— Дыши правильно, а не болтай. Пятнадцать… Шестнадцать…

Один только Яшин уже мается на лавочке. Потянул запястье.

Достаёт гитару, перебирает струны.

Тяну Тарханова за пояс вниз, увеличивая нагрузку. Этому бычку надо больше, двадцатка на поясе ему не чувствительна.

— Двадцать два…

Тëма слетает первым.

Потом, Тарханов с моей помощью.

— Так нечестно! — замученно смеётся он.

— Надо их стрессовать, — хлопаю ему по бицухе. — Двадцать, это уже не стресс.

Висит ещё только Шмель. Но недолго. Тоже спрыгивает.

— Бессо Давидович…

Аиша!

Не заметил как подошла.

Шмель пихает плечом Тарханова. Прокашливается.

— Добрый вечер, Аиша.

Оборачиваюсь к ней.

— Можно Вас похитить ненадолго.

Отходим на несколько шагов.

— У меня вечер свободный… А ты трубку не берёшь.

— Ах, черт, — хлопаю по карману. — В кабинете оставил. А у меня сейчас полчаса перерыв, а потом малышня ещё часа полтора, — развожу руками.

— «Звезды в лужах делить с тобой, тёплый ужин делить с тобой,» — проникновенно отжигает на заднем фоне Яшин. — «Оставаться нужным и быть с тобой…».

Встречаясь взглядами, прыскаем смехом.

— Какие они у тебя… — дёргает она бровями. — Забавные. Тоже сватают?

Положительно моргаю.

— Дети…

— Взрослые уже детки.

— Да. Но всё равно пацаны.

Поднимаю руку, и не оглядываясь кручу пальцем, указывая им на школу: «все быстро смылись!».

Проходя мимо нас, довольно лыбятся.

— Здравствуйте! — здоровается с ними Аиша.

— Здравствуйте, Аиша Артуровна! — дружно.

— Ты посмотри, уже пробили — что, кто… — закатываю я глаза.

— Бессо Давидович, я мелких сегодня заберу! — кричит издали Яшин.

Тихо смеясь, отвожу от неё глаза.

— Классные у тебя бесята… — улыбается она.

— Пойдём, я переоденусь, телефон заберу и поедем.

Идём к школе.

— Быть может у тебя найдётся несколько часов в неделю поработать у нас? У нас девчонкам очень туго… Я не вывожу.

— Может быть…

— Озвучьте Ваш райдер, мисс.

— За деньги работать не хочу. Мне нравится Спарта. Если уж вкладываться, так в долю.

— Ого…

— Алёна сказала, у тебя неравные с братом доли.

— Что ещё сказала Алёна? — нервно усмехаюсь я.

— Что он погубит школу со своим бизнес-управлением.

— Увы, это правда.

— Акции на продажу должны быть в первую очередь предложены другим акционерам, верно? И только после их отказа выкупить, они могут быть проданы третьим лицам.

— Верно. Но я свои не продам, Аиша. Извини меня.

— А мне не твои нужны, Бессо! — стреляет в меня хищным взглядом.

— Я хочу купить небольшую долю у твоих братьев. Двое из них всё ещё акционеры. И один готов продавать.

Да, старший мой брат.

— Рустам должен будет написать отказ от покупки в таком случае. И я — тоже.

— Да-да… Семь долей. Две уже у тебя, три у Рустама… Одна у старшего брата, одна будет унаследована, после смерти отца. Если бы ты мог, давно купил последнюю долю. Значит, не можешь…