— Знаешь, Мария, наверное, ты права, — тихо сказала она. — Это путешествие во имя любви.

Каролина наклонилась и выглянула на дорогу. Карета быстро мчалась вперед. Экипажи лорда Валкена изготавливались с расчетом на быструю езду, а новое дорожное покрытие, придуманное Макадамом[8], позволяло ехать без тряски и с большой скоростью.

— Скоро будем на месте, — сказала она Марии, сидевшей рядом. — На последнем дорожном столбе[9]было написано: «До Какхерста 3 мили». Сейчас мы уже, должно быть, проехали больше половины этого расстояния.

— Ох, миледи, очень мне боязно, — Мария поежилась.

— Постарайся набраться храбрости, Мария, — отозвалась Каролина. — Все очень просто, я же говорила. Как только мы приедем, я отправлю карету в Бриконский замок отвезти два письма. Одно с рекомендацией от миссис Эджмонт, второе — мое, в котором я прошу принять меня по поводу работы. Можешь доехать в карете до подъездной аллеи. После этого тебе нужно выйти и дальше идти пешком. Войдешь с заднего хода, попросишь, чтобы тебя приняла экономка, и покажешь рекомендательное письмо, которое я тебе дала. Не забудь, что написано оно от имени моей матери. Проси принять тебя на службу младшей служанкой.

— Ох, миледи, а вдруг они заподозрят, что подпись поддельная?

— Ну, знаешь, Мария, ты говоришь совершенные глупости, — воскликнула Каролина. — Кому это может прийти в голову? Мария, ты обещала мне помочь. А сделать это можно только таким образом. Вероятнее всего, среди слуг ты услышишь гораздо больше, чем я — в столовой. Если мне удастся получить место компаньонки леди Брикон, замолви за меня словечко перед слугами; скажи, что я долго жила в Мандрейке, и что леди Каролина Фей души во мне не чает, — ведь я действительно очень себя люблю.

Мария захихикала, но затем лицо ее снова стало серьезным.

— Не знаю, что тут и думать, миледи, ох, не знаю; ведь вы просто напрашиваетесь на неприятности. Это так же верно, как то, что я сижу здесь.

— Не каркай, Мария, и помни, что это не шутка, — мы едем спасать жизнь человека.

— Я-то постараюсь, миледи, раз вам пообещала, да только, если хотите знать…

Каролина прервала ее восклицанием:

— Мария, подъезжаем! Смотри, это, должно быть, Какхерст. Вот церковь и… да, это, конечно, дом священника. Сядь подальше в угол, я не хочу, чтобы тебя видели.

— Ох, миледи, ми..леди… — начала Мария, но тут дверца кареты распахнулась, и лакей опустил ступеньки.

Каролина сошла вниз. Ступив на землю, она повернулась к кучеру.

— Будл!

— Да, миледи?

Рукой он коснулся шляпы и наклонился вниз, чтобы лучше слышать.

— Я дала тебе два письма. Отвези оба прямо в Бриконский замок. Не останавливайся ни в замке, ни в Какхерсте. Понятно? Сразу же отправляйся назад в Мандрейк. Если лошадям нужен отдых, остановись в следующей деревне или когда доберешься до Мейдстоуна.

— Слушаюсь, миледи, только…

Но Каролина не стала дожидаться его возражений. Она знала: для ее плана необходимо, чтобы слуги из Мандрейка ничего не рассказали в Какхерсте. Она повернулась и направилась к дому священника. Это было небольшое каменное здание с остроконечной крышей, стоявшее в неухоженном саду.

Каролина шла по узкой дорожке между цветочными клумбами, когда дверь дома неожиданно распахнулась и на пороге появилась девушка с растерянным выражением лица. Она долго смотрела на Каролину, а потом кинулась ей навстречу:

— Каролина! — воскликнула она. — Каролина! Но я тебя не ждала! Ты написала, что приедет какая-то мисс Фрай.

Каролина схватила девушку за руку и притянула к себе поближе.

— Слушай, Харриет, — быстро зашептала она. — Твой отец дома?

— Да, по-моему, дома. Но…

— Тогда слушай меня! Ни в коем случае он не должен знать, кто я такая. Мисс Фрай — это я. Понимаешь? Меня зовут Каролина Фрай, и я училась вместе с тобой в пансионе.

— Но, Каролина, я ничего не понимаю. Что это…

— Потом я все тебе объясню, — перебила ее Каролина. — А сейчас только запомни, что я — Каролина Фрай, приезда которой ты ждала. Ты меня слышишь?

— Да, Каролина, я постараюсь. Только это все так странно. Я… не знаю, что и думать.

— А ты не думай, — ответила Каролина. — Делай в точности, как я тебе сказала. Харриет, уверяю тебя, это очень важно. Иначе бы я не просила тебя говорить неправду. Пожалуйста, не перепутай ничего, для меня это имеет решающее значение.

— Тогда я, конечно же, помогу тебе, — сказала Харриет. Каролина улыбнулась и, наклонившись, поцеловала подругу.

Харриет была маленького роста, с приятным личиком и доверчивыми карими глазами. Ее можно было назвать хорошенькой, только волосы ее были плохо уложены, а льняное платье в полоску сидело не по фигуре и уже вышло из моды.

Каролина помнила, что в пансионе Харриет всегда была доброй и бескорыстной, с готовностью помогала другим и была благодарна за малейшее проявление благосклонности со стороны более богатых и знатных учениц. Она надеялась, что на Харриет можно будет полностью положиться, но, глядя в карие глаза, широко раскрытые от изумления, на личико с тонкими, даже заостренными чертами, Каролина засомневалась.

— Харриет, давай пройдем в дом, — предложила она, поскольку сама хозяйка, удивленная и пораженная тем, что слышала, видимо, забыла о своих обязанностях.

— Ох, конечно, прошу тебя, Каролина, входи, — сказала она, и краска залила ее лицо при мысли о допущенной оплошности.

По каменному крыльцу они прошли в холл, отделанный дубовыми панелями. Потолок потемнел от времени, от влаги на нем проступила плесень. Всюду были заметны признаки бедности: потертые ковры, кресло у потухшего камина, явно нуждающееся в новой обивке, да и другая мебель была не в лучшем состоянии.

Каролина сняла перчатки и ждала, когда Харриет проведет ее в гостиную, но в этот момент отворилась дверь, и в холл вошел викарий. Адольфус Уонтидж, пожилой человек с багровым лицом, заискивал перед аристократами и в то же время был невыносимо груб с остальными. Он никогда не испытывал желания принять духовный сан, но у младшего сына не слишком богатого сквайра не было иного выбора. Его единственной страстью была охота. Две лошади, принадлежавшие ему, всегда были ухожены и хорошо накормлены, как бы ни приходилось урезать для этого средства на ведение домашнего хозяйства.

Викарий вошел в холл неторопливым шагом, не слишком утруждая себя ради гостьи, занимающей в обществе столь низкое положение, как мисс Фрай. Но, когда он увидел Каролину, ее красота и манера держаться невольно заставили его поклониться ниже, чем он поклонился бы при обычных обстоятельствах.