— Прекратите!

Алана, задыхаясь, оттолкнула его. Покачнулась и едва не упала, шокированная не столько тем, что позволила эти ласки, сколько тем, что посмела так забыться!

Он наблюдал за ней с недоверием.

— Я сам люблю подразнить кого-то при условии, что мы оба хорошо понимаем, к чему это приведет.

Она понятия не имела, в чем ее обвиняют, но все же пришла в себя настолько, чтобы сухо заметить:

— Не уверена, какую именно ошибку вы совершили, но что-то явно не так.

Кристоф почти ударился спиной в дверь.

— Вы это серьезно?

Он снова оглядел ее. Строгий, обвиняющий взгляд девушки говорил лучше всяких слов. Она вполне серьезна!

Но вместо того чтобы извиниться, он тихо выругался и шагнул к ней. Она мгновенно встрепенулась. Он слишком велик и высок, чтобы так решительно наступать на нее!

— Что это за уловки? То вы таете, как масло, то изображаете оскорбленную невинность!

Алана втянула в себя воздух. Подобная грубость не заслуживает даже ответа!

Она молча обошла его и направилась к двери, но он схватил ее за руку и снова притянул к себе.

По телу Аланы пошли мурашки озноба.

— Хотите сначала обговорить условия? — нетерпеливо бросил он. — Прекрасно, я дам все, что вы хотите. На этом обсуждение закончено, а теперь снова начинайте таять в моих объятиях.

Хрипловатый голос заставил ее на мгновение закрыть глаза. Но нет, она не позволит снова затянуть себя в эту паутину!

Она попыталась вывернуться из его рук в надежде прорваться к тому капитану стражи, которого недавно увидела: вежливого, учтивого, любящего пофлиртовать с женщинами человека. Такому хочется доверять... Он отпустил ее, но она не шагнула к двери. Наоборот, повернулась лицом к нему.

— Я попросила вас о разговоре наедине, чтобы никто не услышал, что я собираюсь вам сказать, — вздохнула Алана. — Как вы могли подумать, что я имела в виду не только беседу?

Буря эмоций отразилась на его лице: раздражение, досада, отвращение к себе и, наконец, сожаление.

— Ваш шепот намекал на нечто другое, — буркнул он, отворачиваясь.

— Что?!

— Множество иностранок хорошего происхождения, в основном вдовы, приезжают ко двору в поисках покровительства, — пояснил капитан. — И мы в этом не одиноки. Всего лишь один из многих европейских дворов, которые они посещают в поисках влиятельного или богатого «защитника». Некоторым даже удается подняться до ранга королевской фаворитки. Иногда им требуется аудиенция, чтобы объявить о своей доступности, но при этом они слишком конфузятся, чтобы все объяснить стражникам...

— Я все понимаю, — поспешно перебила она. — Вы приняли меня за одну из этих женщин, пытавшихся увидеть короля. Повторяю: вы ужасно ошиблись. Я его дочь.

— Чья?

— Короля.

Последовало минутное молчание.

— В самом деле?

Он сказал это без всякого выражения, и Алана поняла: ее желание, кажется, исполнилось. Слава Богу, теперь она разговаривает с настоящим капитаном стражи, а не с опытным соблазнителем. Но почему его не удивило такое странное признание? Может, он привык сдерживать свои эмоции? Ее тоже хорошо вышколили, хотя за последний месяц ее выдержка не раз подвергалась испытанию.

— Я могу объяснить, — продолжала она, — как объяснили мне. Если вы не удивлены, то я очень удивилась, поскольку узнала обо всем только в прошлом месяце. Я...

Она осеклась. Почему она так безудержно болтает? Должно быть, эмоции все еще захлестывают через край. Раньше такого не было!

Она подошла к дивану, но не села. Просто хотела оказаться подальше от капитана. И получить предлог оторвать от него взгляд.

Положив на диван плащ и сумочку, она выпрямилась и мысленно вздохнула: сердце по-прежнему билось учащенно. До чего же поразительное воздействие он на нее производит!

— Вы голодны? — вежливо осведомился он.

Алана застигнутая врасплох, быстро воспользовалась этим жестом гостеприимства.

— Да, спасибо, я с самого утра ничего не ела.

— Борис! — крикнул он. На пороге почти сразу же появился слуга. — Прикажи Францу подать обед пораньше и немедленно принеси даме что-нибудь поесть.

Так у него есть и собственный повар?

— Это ваши апартаменты? — спросила Алана. — Не слишком роскошно для капитана?

— Я получил от короля разрешение на эту пристройку. Когда я уйду отсюда, ее могут использовать для других целей.

— У вас временная работа?

— Я могу оставаться здесь, пока хочу, а могу служить вечно. Для меня важнее всего защитить короля и его семью.

Она нашла эти слова утешительными, поскольку сама была членом этой семьи. А он, похоже, охотно отвечал на ее вопросы. И выражение лица не изменилось с тех пор, как он снова превратился в профессионала. А вдруг он просто ей не поверил?

Она тут же отогнала эту мысль. Он не посмеет отнестись легкомысленно к ее заявлению! Скорее всего просто ждет ее объяснений. Она надеялась, что этого делать не придется... пока рядом не окажется ее отец. Чем меньше посторонние будут знать о Поппи, тем лучше.

Высокий капитан шагнул к зажженному камину и встал спиной к огню, держа руки за спиной. Огонь почти умирал. Неплохо бы подложить пару поленьев, но все его внимание было приковано к ней. Она невольно отметила его идеальную военную выправку. И как он прекрасно сложен! Она еще не видела такой совершенной мужской фигуры... или видела, но не впечатлилась настолько, чтобы заметить. До сих пор. Потому что он так красив?

В большой комнате было холодновато. Конечно, она могла встать рядом с Бекером и немного согреться, хотя это показалось бы немного дерзким. Она не хотела, чтобы ему снова пришло в голову ее поцеловать!

— Почему меня заставили ждать? — спросила она. — Я видела, как нескольких человек, пришедших после меня, уже пропустили к королю.

— Бюрократия, — коротко ответил Бекер. — Если не объясняете, с каким делом пришли, вас ставят в конец очереди.

— Значит, я должна была признаться простому стражнику, кто такая? А ведь моя жизнь с самого рождения была в опасности! Меня предупредили, что этого делать нельзя.

— Не имеет значения, — пожал плечами капитан. — В любом случае вас все равно привели бы ко мне. Незачем зря беспокоить короля.

Алана вздохнула. Какая трата времени! Неужели она воображала, что получить аудиенцию у короля так легко? Глупые надежды! Но капитан по крайней мере ведет себя достаточно сердечно. Слишком сердечно, особенно когда посчитал ее вдовой, ищущей покровителя! Но он не велел проводить ее до ворот, как свою назойливую подружку! И не назвал ее притязания смехотворными. Значит, захочет ее выслушать?