Когда Амайн опустился назад на свое место, остальные неуверенно переглядывались между собой, как будто им стало не по себе.

— Видишь, Саддар? Я не могу пойти против воли Богини в таком деле, — сказал Глин.

— Конечно нет, сеньор, и пусть Она простит мне за то, что сомневался в целях леди Гвенивер.

Совет закончился примирительными кивками и поклонами всех участников. Когда Глин вышел из комнаты, Даннин задержался, чтобы вынуть из стола кинжал. Когда он убирал его в ножны, Саддар наблюдал за ним с ядовитой усмешкой.

Даннин поспешил вслед за королем и последовал за ним в его личные апартаменты. Глин велел пажу принести каждому из них по кружке эля, затем уселся у очага. Даннин опустился в кресло, которое ему предложил брат. На самом деле он с радостью сел бы и у его ног, как собака.

— А теперь послушай, Данно, — заговорил король. — Эта свора хвастунов утомляет меня не меньше, чем тебя, но мне нужна их преданность. Кто еще будет править этой жалкой пародией на королевство, когда мы выступим в поход?

— Ты прав, сеньор. Мои извинения.

Глин вздыхал и потягивал эль мелкими глотками, глядя в пустой камин. В последнее время на него часто накатывало плохое настроение, и эта мрачность сильно беспокоила его брата.

— Что так давит тебе на сердце, сеньор? — спросил Даннин.

— Смерть лорда Авоика и его братьев. А, клянусь адом, бывают минуты, когда я сомневаюсь в том, что могу быть королем… Думая обо всех этих смертях, которые принесли королевству мои притязания на трон…

— Что? Такие сомнения возможны только у настоящего короля. Готов поспорить: Кантрей плевать хотел на тех, кто умрет за его дело.

— Ты веришь в меня, не так ли, Данно?

— Я умру за тебя.

Глин поднял голову и в его глазах что-то подозрительно заблестело.

— Знаешь ли, бывают минуты, когда я думаю, что без тебя сошел бы с ума, — признался он после долгой паузы.

Даннин был слишком потрясен, чтобы отвечать. Глин тряхнул головой и встал.

— Оставь меня, — приказал он резко. — Я хочу побыть один.

Не удосужившись поклониться, Даннин поспешил прочь. На сердце у него было тяжело. Он вышел во двор. Даннин утешал себя только тем, что плохое настроение Глина вероятно уйдет, когда они выступят в поход, но это утешение было слабым. Настоящих схваток нынешним летом ожидать не приходится. — А те набеги и вылазки, которые им предстоят, возглавит, скорее всего, сам Даннин. Он будет сражаться, пока Глин тоскует в дане. Король слишком важен, чтобы рисковать случайной раной во время незначительного столкновения.

Бесцельное гуляние в конце концов привело Даннина к казармам. Перед конюшнями боевой отряд клана Волка чистил лошадей. Леди Гвенивер сидела на краю деревянной телеги и наблюдала за своими людьми. Несмотря на то, что она носила мужскую одежду и некрасиво остригла волосы, Даннин мог думать о ней только, как о женщине. О привлекательной женщине. Ее огромные, блестящие глаза горели, как маяки, привлекая его к себе.

То, как она двигалась, тоже влекло его: все жесты были четкими и тем не менее плавными, словно девушка пользовалась каким-то скрытым источником энергии.

Увидев Даннина, Гвенивер соскользнула с телеги и пошла ему навстречу.

— Лорд Даннин, моим людям нужны одеяла и одежда.

— Они получат их сегодня же. Теперь вы все — часть хозяйства короля, поэтому здесь для вас найдется все необходимое. У вас есть на это право.

— Спасибо. Наш сеньор на самом деле очень щедр.

— Да. У меня больше оснований, чем у большинства, хвалить его щедрость. Сколько незаконнорожденных сыновей когда-либо получали титул и место при дворе?

Гвенивер поморщилась, а Даннин улыбнулся. Он предпочитал сам поднимать деликатный вопрос своего рождения и бросать его в лица благородных господ — до того, как они успевали обратить это против него. На мгновение Даннин задумался, вспоминая выступление Амайна о способе поклонения Гвенивер, но что-то, казалось, подталкивало его, заставляя говорить дальше.

— Эта луна у тебя на щеке — она обозначает истинную клятву?

— А что еще это может быть?

— Ну, хитрость, уловка, способ безопасно путешествовать. Я никогда не стал бы упрекать тебя за это. Женщине на дороге с боевым отрядом лучше находиться под защитой Богини. Во всяком случае, лучше, чтобы мужчины так думали.

— Ты прав. Однако полумесяц теперь охватывает всю мою жизнь. Я дала Ей клятву и останусь Ей верна.

Спокойная холодность, прозвучавшая в ее голосе, не оставляла сомнений.

— Понятно, — поспешно сказал Даннин. — Я не собираюсь выспрашивать у тебя, как жрица получает видения. Но я хотел спросить тебя еще кое о чем. У твоей сестры есть поклонник, которого ты выбрала для нее? Я поговорю с королем от его имени.

— Правда? Это огромная услуга с твоей стороны.

— Почему ты так говоришь?

— О, не надо, мой лорд! Разве ты не видишь, каким сокровищем в глазах двора обладаешь? Ты пользуешься большим влиянием на короля, чем любой другой. Если ты не будешь ценить это благословение, то оно может обратиться в проклятие.

Даннин просто улыбнулся, поставленный в тупик напряженностью ее голоса. Он никогда не знал, что сказать, когда женщины заговаривали о неважном — точнее, о том, что оставалось несущественным лично для него. Мгновением спустя Гвенивер пожала плечами.

— Вот ответ на твой вопрос: в мужья моей сестре я предпочитаю лорда Гветмара из клана Ольхи.

— Я сражался рядом с ним. Он — хороший человек. Я назову королю его имя.

— Спасибо.

Гвенивер изобразила легкий реверанс и пошла прочь, оставив Даннина пылающим страстью к женщине, которую он никогда не сможет заполучить.

Лорд Даннин сдержал свое обещание поговорить с королем гораздо быстрее, чем ожидала Гвенивер. Во второй половине того же дня советник Саддар пришел к ней в покои с важной новостью. Из почтения к его возрасту Гвенивер усадила его в кресло у камина и налила ему меду, после чего опустилась в кресло напротив него.

— Спасибо, ваше святейшество, — поблагодарил он тонким, сухим голосом. — Я хотел лично выразить вам мою радость по поводу того, что клан Волка будет жить дальше.

— Благодарю вас, добрый господин.

Саддар улыбнулся и сделал маленький глоток меда.

— Король сам попросил меня поговорить с вами, — продолжал он, делая ударение на словах «король сам». — Он принял важное решение. Лорд Гветмар может отказаться от служения клану Ольхи и жениться на вашей сестре.

— Отлично! — Гвенивер подняла свой кубок. — Теперь все, что нам остается, — это доставить Маклу из храма.

— А, по этому поводу у меня имеются дополнительные новости. Король хочет, чтобы вы ее привезли поскорее. Он даст вам и Гветмару двести человек из своей личной стражи. Присоедините их к вашему боевому отряду.