Второе обвинение в этом отношении — это слова, якобы сказанные им же самим В.М. Молотову на трибуне Мавзолея. Свидетельствует об этом сам В.М. Молотов. Приводятся они в хорошо известной книге: «Не исключаю, что он приложил руку к его смерти. Из того, что он мне говорил, да и я чувствовал… На трибуне Мавзолея 1 мая 1953 г. делал такие намеки… Хотел, видимо, сочувствие мое вызвать. Сказал: „Я его убрал“. Вроде посодействовал мне. Он, конечно, хотел сделать мое отношение более благоприятным: „Я вас всех спас!“ Хрущев едва ли помог. Он мог догадываться. А возможно… Они все-таки близко. Маленков больше знает. Больше, больше…»[120]. Но, во-первых, такого рода свидетельство мало что значит. Сказаны они были уже глубоким стариком, хотя и сохранившим живой и ясный ум. Но слова эти еще надо доказать (свидетелей-то, естественно, не было и нет!), а опровергнуть их содержание можно легко. Мог ли такое в принципе сказать Л.П. Берия? Мог. А с какой целью? Об этом сказал сам В.М. Молотов. Чтобы тот на заседаниях Политбюро и в других политических делах поддерживал самого Л.П. Берию. Почему бы в этом случае и не использовать смерть И.В. Сталина для повышения своего влияния и не припугнуть своих партнеров по большой политической игре?

Сам же он отлично использовал факт смерти И.В. Сталина и значительно, насколько хватило его возможностей, укрепил свои личные позиции до максимального уровня: из одного из восьми обычных зампредов Л.П. Берия становится первым заместителем Председателя Совета Министров СССР — Министром внутренних дел. Министерство — специально под Л.П. Берия — объединили из двух: МГБ и МВД. Такой власти у него еще не было никогда. Однако, как хорошо известно, Л.П. Берия недолгое время оставался вторым человеком в государстве — он мешал более ловкому игроку, который намеревался быть первым и только первым, не собирался делить власть ни с кем и всякие вторые ему бы только мешали. Н.С. Хрущев на небольшое время оказался на вторых ролях. Более того, он оказался еще и в уязвимом положении — Л.П. Берия привычно для себя начал расчищать авгиевы конюшни. Как он внимательно разобрался с ежовскими перегибами, так стал разбираться и с репрессиями, которые были совершены органами, когда их курировал (а значит, направлял, и вдохновлял) Н.С. Хрущев. Хорошо известно, что по приказу Л.П. Берия был сразу приостановлен целый ряд дел последних лет: «менгрельское», «кремлевских врачей», была освобождена жена В.М. Молотова… Словом, начался первый реабилитанс. И этот факт также подчеркивает В.В. Кожинов.

Но такие факты напрямую били по Н.С. Хрущеву — членам Политбюро было отлично известно, кто стоял за органами в последнее время. Г.М. Маленков на пленуме, где «разбирался Берия», обронил с сарказмом фразу: «Ну ты-то совсем чист, Никита Сергеевич». Не это ли стоило ему потом поста премьера? Приостановка дел и то, что они попадали в другие руки, подразумевало, что на них начинали смотреть под иным углом зрения и видеть нечто новое, и прежде всего тех, кому были выгодны репрессии. Можно также предположить, что в руки Л.П. Берия попали прямые или косвенные улики в убийстве самого И.В. Сталина. Н.С. Хрущев, почуяв для себя смертельную угрозу и зная, что все следы приведут к нему, и разбирательство может это установить, решил действовать поактивнее, и он просто переиграл Л.П. Берия. Беспрецедентный арест последнего на Политбюро, Пленум с обвинениями, допросы, обвинения в насилии над женщинами (и это при занятости на работе и патологической строгости И.В. Сталина!) и шпионаже на Англию (создателя атомного оружия!), судилище и расстрел — дело слишком хрестоматийное, чтобы мы на нем останавливали ваше внимание. А от себя добавим только, что даже могила этого Маршала Советского Союза неизвестна…

Итак, Н.С. Хрущев становится руководителем партии. И чем занимается? Он начинает заметать следы. Для свидетелей последовали увольнения из органов, переводы в провинцию и разжалования: A.C. Блинов снят с должности замминистра ГБ 26 августа 1951 г. и лишен звания ген.-л-нта в 1954 г., умер в 1961 г. в возрасте 57 лет; С.В. Евстафеев 11 марта 1953 г. снят с должности начальника 3-го отдела Управления охраны МГБ СССР, переведен в члены Госстроя; С.Д. Игнатьев с должности министра 5 марта 1953 г. уволен, с марта по апрель 1953 г. работал секретарем ЦК КПСС, с декабря 1953 г. избран 1-м секретарем Башкирского OK КПСС; Н.К. Ковальчук в 1949–1952 гг. — министр ГБ Украинской ССР, снят с должности начальника УМВД Ярославской области 4 мая 1954 г. и лишен звания ген.-л-нта; Б.П. Обручников освобожден от должности начальника Управления кадров МВД СССР, 5 марта 1954 г. уволен по фактам дискредитации органов, в 1955 г. лишен звания ген.-л-нта; С.И. Огольцов — бывший замминистра ГБ СССР, в апреле — августе 1953 г. находился под следствием по обвинению в организации убийства С. Михоэлса, освобожден по решению Президиума ЦК КПСС, уволен в запас в январе 1954 г., в 1959 г. лишен звания ген.-л-нта; З.И. Рыбкина — начальник отдела разведки, курировавшего Германию, п-к — при разбирательстве персонального дела П. Судоплатова вступилась за него, отправлена на работу в Воркуту, в 1955 г. уволена; B.C. Рясной — уволен 5 июля 1956 г. с мотивировкой «по фактам дискредитации»; С.Р. Савченко — с 19 декабря 1953 г. Начальник ОО МВД — КГБ 141-го управления строительных войск при УИТЛ и строительстве № 565 (системы ПВО «Беркут» (С-25)); П.В. Федотов — бывший заместитель Председателя Комитета Информации, в 1959 г. лишен звания ген.-л-нта; H.H. Шаталин — бывший ответработник ЦК КПСС, занимавшийся кадровыми вопросами, 5 марта 1953 г. — 5 марта 1955 г. Секретарь ЦК КПСС, одновременно 1 июля — 28 июля 1953 г. — 1-й замминистра внутренних дел СССР, в марте 1955 г. избран 1-м секретарем Приморского КК КПСС.

Всего уволено к июню 1957 г. 18 000 чел., в том числе 40 генералов[121].

Аресты: бывший начальник охраны И.Сталина Н. Власик 17 января 1955 г. осужден ВКВС СССР по статье 193-17, «б» УК РСФСР (злоупотребление служебным положением при особо отягчающих обстоятельствах) и подвергнут наказанию в виде ссылки в отделенную местность сроком на 5 лет, лишен воинского звания «ген.-л-нт», лишен орденов, медалей и знаков «ВЧК-ГПУ». Ссылку отбывал в Красноярске. 28 июня 2000 г. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ приговор отменен и уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления; Б.А. Людвигов, бывший начальник секретариата Л П. Берии, осужден и срок отбывал во Владимирской тюрьме; бывший начальник лаборатории по разработке, производству и оперативному применению ядов п-к медицинской службы доктор наук Г.М. Майрановский 13 декабря 1951 г. арестован, 14 февраля 1953 г. приговорен особым совещанием при МГБ к 10 г. л/св., 19 декабря лишен научной степени, срок отбывал во Владимирской тюрьме[122](арест последнего и проверка работы, кстати, выяснили одну деталь: учет велся из рук вон плохо, контроля не было никакого, и опаснейшие яды обнаруживались на квартирах у многих руководящих сотрудников); ген.-л-нт С.С. Мамулов (Мамульян), бывший начальник Секретариата МВД СССР, 30 июня 1953 г. арестован, 28 сентября 1954 г. ВКВС СССР приговорен к 15 г. л/св., срок отбывал во Владимирской тюрьме; ген.-л-нт Л.Ф. Райхман, замначальника ВГУ МГБ в 1946–1953 гг., арестован и в 1956 г. приговорен ВКВС к 5 г. л/св.; ген.-л-нт П.А. Судоплатов, последние должности: с марта 1953 г. — замначальника ПГУ (контрразведка) МВД СССР, с мая 1953 г. — начальник 9-го (разведывательно-диверсионного) отдела МВД СССР, после ареста Л.П. Берия и расформирования отдела переведен в ВГУ (разведка) на должность начальника отдела, 20 августа уволен «за невозможностью дальнейшего использования» и 21-го арестован по обвинению в участии в заговоре Л.П. Берии, 12 сентября 1958 г. на закрытом заседании ВКВС СССР приговорен к 15 г. л/св., срок отбывал во Владимирской тюрьме; бывший помощник Л.П. Берия, академик АН Грузинской ССР П.А. Шария арестован в 1952 г., освобожден Л.П. Берией, вновь арестован по его делу, приговорен к 10 г. л/св., срок отбывал во Владимирской тюрьме; В.И. Юферев — п-к, за арест Берия награжден орденом Красного Знамени, в дальнейшем занимал должность офицера-порученца при Главнокомандующем Ракетными Войсками Стратегического Назначения, согласно записке КГБ № 1581-е обвинялся в разглашении сведений, составляющих государственную тайну, вопрос рассматривался на заседании Президиума ЦК КПСС 1 июня 1962 г. (видимо, информация касалась Кубинского кризиса), было принято решение передать дело в суд, осужден в ходе закрытого заседания ВКВС СССР 24 сентября 1962 г.