впервые за неделю в школе. И это учитывая, что он теперь гостит у нас чуть ли не каждый день, раздражая меня одним своим присутствием. Его спасает только то, что Мира тянется больше ко мне, а над ним порой даже смеется. И вот этот дрыщ решил со мной подружиться. Ну что ж, прием, Герман. Дубль два.

— Да, идея отличная.

— Ну ты позвонишь родителям? Отпросишься.

Да, обычно так и делают, но пожал плечами и просто кивнул на выход.

— Отец мне доверяет, — сказал я и просто набрал на телефон ему кроткое сообщение. Этого было достаточно. — Погнали. А то и правда. Ты у нас был. А мы у вас дома еще не были.

— Да мы там пока коробки разбирали. Мама еще в депрессии. Не хотела переезжать в эту глушь.

— А чего ж переехали? — не то, что я сам считал это место таким уж сказочным, но и пренебрежение слышать было неприятно. Как, впрочем, и находиться с ним в одном месте. Сразу нападают как осы воспоминания о том, как проходят тренировки Миры и этого малахольного. Зубы до скрежета сводит от их держаний за ручки.

— Да ты бы знал, сколько моему папаше баблишка насыпали за работу на вашем заводе. Мы таких денег нигде больше не заработаем. Тем более я надеюсь, через пару лет после соревнований нас с Мирой в Москву возьмут.

— А что там? Медом намазано?

— Там тренера. Там другой уровень.

Глава 24.

— И что тебе эта Москва сдалась?

— Да ты шутишь? Там же весь мир перед тобой открыт. Папа там жил. Столько всего рассказывал. Там все деньги России. У вас даже там офис завода есть.

Судя по всему, у папы не срослось, он сына туда толкает. Да и вообще, я вижу это и в Нине. Желание в ребенке реализовать то, что не получилось у нее.

— Это-то понятно. И что, вот ты приехал в Москву, выиграл пару соревнований, и все такие, бац, и стали тебе задницу лизать.

— Ну, в идеале, да, — рассмеялся он. — Но скорее всего самому придется изрядно зад полизать. Вот мы и пришли.

Меня от него и от его папаши тошнит. Тот такой же гелем вылизанный. Дом у них большой. Не сравнить, конечно, с тем, в котором жила наша семья, но тоже добротный. Чего только стоил внутренний двор. Машина мне их не нравится, не люблю корейские. Отец предпочитает немецкие тачки, мне тоже они нравились. Грубые, надежные машины. Они по крайней мере не смотрятся женскими аксессуарами. Мира, если водить решит, тоже будет на такой ездить. На надежном джипе, чтобы все ее боялись.

— Проходи. Мама, у нас гости, — открывает Дима двери, и я захожу внутрь, снимая кроссы. — Это…

— О, Ярослав! Как приятно тебя видеть. Дима постоянно о тебе говорит, — да ну? — Говорит, хочет с тобой дружить, но больно серьезным ты выглядишь. А я ему сказала, стоит только попробовать, и все получится.

Она была миловидной, но видно, что не привыкла к какому-либо труду. Но вот как она смотрела на Диму. Черт, я даже позавидовал ему. Она так потрепала ему волосы, что стало видно, как она любит сына. Я видел это и в глазах Нины. Но там была какая-то маниакальная одержимость, а здесь просто тепло.

Мы неплохо сыграли в приставку, пару раз я даже дал Диме выиграть, а потом мы долго рассматривали карточки в его комнате, пока его мама Лена не позвала нас на ужин. И я очень удивился, увидев на нем Миру с Ниной. И если пару минут назад я готов был признать, что Дима неплохой пацан и рядом со мной ведет себя вполне нормально. То стоило ему увидеть Миру, как его будто подменили. Он стал хвастаться буквально всем. А свои две победы вознес в ранг чемпионского титула страны.

— Ну, короче, я же поддавался, ну твой брат не хотел портить отношения, — толкнул он меня в плечо. — Так что теперь можем гулять втроем. Раз тебя одну не отпускают со мной.

И так бы оставалось и дальше. Но Мира росла, вела себя отлично, редко вызывая беспокойство, а ее успехи на тренировках радовали и Нину, и отца. Дружба Миры и Димы радовала всех, кроме меня. На семейных вечерах, называемых ничем иным как сводничеством, я сидел в телефоне, читая статьи по военной истории или бизнесу, и поглядывал на то, как мило все они общались. Нет, отец, конечно, не вел себя как тупой придурок, отец Димы, пузо которого скоро в дверь не будет помещаться, поддерживал этот фарс, а я пока не знал, как его закончить. Если бы Мира хоть взглядом дала понять, что ей все это не нравится. Что она против этой дружбы. Но благодаря ему у нее появились другие друзья, с которыми ей действительно было весело.

Она, конечно, не забыла про меня, а я, как мог, участвовал в этом дерьме, но я буквально сходил с ума от желания вернуть лето, когда мы были только вдвоем.

Теперь это казалось нереальным. Даже ночью, раньше я мог прийти и просто поговорить с ней, а теперь это стало невозможно. Она так выдыхалась за день, что отрубалась сразу, как ложилась спать.

И я бы и дальше терпел, сжимал зубы и терпел, как Дима держит ее на тренировках, как Диана снова стала виться вокруг Миры, а та спокойно все простила, как Нина поощряет интерес Миры к фигурному катанию, возя нас на все чемпионаты страны и мира. Я бы все стерпел, если бы однажды не услышал разговор Нины и Бориса.

Глава 25.

Это случилось год спустя. Бегом с тренировки, пока родителей не было дома, я в очередной раз подбирал код к сейфу в спальне родителей, когда спустя пол часто оба вошли туда. Я спрятался в люк подвала, уже давно сделав запасной ключ. Но вместо того, чтобы просто спуститься и пройти через кухню в прихожую, а потом к себе, вслушался в разговор.

Наверное, в тот момент мне нужно было сосредоточиться не на своей болезненной ревности, но рациональность покидает мой разум, стоит услышать, как Нина связывает Миру и Митю в одном предложении.

— А ты знал, что очень многие пары в фигурном катании,