А с Востока проникали веяния другого рода. Персия традиционно была державой весьма веротерпимой. Ее шахи давали пристанище всем. Приняли евреев после разгрома римлянами Иудеи. Принимали еретиков всех мастей, эмигрировавших из Византии. В Иране гнездились каббалисты и гностики – предшественники масонов, тайные манихейские секты. Кстати, это немало способствовало расшатыванию самой Персии. Однако завоеватели-арабы толерантностью не отличались. Христиан и иудеев терпели, но облагали дополнительным налогом, язычников и зороастрийцев заставляли принять ислам, а сектантов-гностиков беспощадно казнили. И носители всех религий и идей хлынули в Византию.

Пошло ее разъедание изнутри. Население и армия заражались всевозможными лжеучениями. Аристократия и купечество грезили о «свободах» по западному образцу. Император Юстиниан II вознамерился было восстановить порядок суровыми репрессиями, но в 695 г. был свергнут. Началась полоса гражданских войн. В них погиб и Юстиниан, и еще целый ряд претендентов, усаживаемых на трон разными политическими группировками. Арабы не заставили себя ждать, отбирали города, осадили Константинополь. Однако поражения способствовали консолидации и прекращению междоусобиц, к власти выдвинулся популярный военачальник Лев III Исавр, который сумел разбить и отбросить внешнего врага.

Но… новый император оказался еретиком. Одни источники считали его евреем, крещеным только для видимости, другие – тайным приверженцем секты павликиан. В 726 г. он учинил настоящий идеологический переворот, провозгласив государственной политикой иконоборчество. Официально оно объяснялось необходимостью противостоять мусульманской пропаганде, обвинявшей христиан в «идолопоклонстве». Но фактически развернулась атака на христианство. Пошло варварское уничтожение святынь, преследования «иконопочитателей». В ответ полыхнули восстания, круто подавлявшиеся армией.

Многие православные эмигрировали. А для Рима иконоборчество стало прекрасным поводом отпасть от Константинополя. Подчеркну – поводом, а не причиной. Трещина уже была глубокой. Теперь же сам император дал прекрасный предлог папе Григорию отложиться от Византии и при этом считать себя правым. Отпали и другие итальянские владения. Правда, обретя «свободы», они утратили защиту Константинополя, их принялись захватывать соседи-лангобарды. Но Рим нашел выход в альянсе с державой франков. Ее властители из династии Каролингов взяли пап под покровительство, отвоевали для них персональное папское государство. А Рим за это поддержал свержение прежней франкской династии Меровингов, помог Каролингам стать королями, а затем подарил им и императорскую корону.

Так произошел раскол единого христианского мира на Запад и Восток. Еретическая Византия была поставлена как бы вообще «вне цивилизации». По сути, произошло то же самое, что в ХХ в. с Россией – тайная борьба против нее велась и раньше, но приход к власти большевиков стал для Запада поводом к открытой конфронтации и провозглашению ее «вне мирового сообщества». Хотя, повторюсь, речь можно вести только о сходстве процессов, а не о буквальных совпадениях. Ведь в России иконоборческая кампания была относительно кратковременной. Сталин уже в 1930-х гг. взял курс на ее прекращение – в 1936 г. запретил разрушение храма Василия Блаженного, в 1939 г. отдал приказ о прекращении гонений на священнослужителей. А в 1943 г. восстановил Московскую Патриархию, и только за несколько лет войны открылось свыше 10 тыс. новых приходов. Реанимировал иконоборчество лишь бывший троцкист Н.С. Хрущев, когда на всю страну осталось 7523 церковных прихода (из-за чего, например, верующие на Украине хлынули в ряды баптистов).

В Византии же эпоха иконоборчества затянулась более чем на столетие. При этом Лев III проводил свою политику все же в ограниченных масштабах, опасаясь народных возмущений.

Были уничтожены иконы в столичных храмах, казнено три десятка священнослужителей, многие сосланы. Куда круче взялся за дело его сын Константин V Копроним. «Копро» – по-гречески «дерьмо». Предание гласит, что при крещении, когда его погружали в купель, царевич обделался, тем самым дав себе имя. И «оправдал» его. При нем репрессии достигли уровня языческого Рима. В 761–765 гг. были разгромлены все монастыри в окрестностях Константинополя. Монахов убивали, истязали. Один из источников упоминает 340 монахов в столичной темнице Фиалы – без глаз, носов, ушей, с отрубленными руками, ногами.

Кульминацией бесчинств стало представление на ипподроме – монахов соединили попарно с монахинями и вели в позорном шествии, а зрители оплевывали их, били, швыряли камнями. Происходили публичные казни. Император разослал карателей и по провинциям. И, например, во Фракисийской феме его эмиссар, согнав всех монахов и монахинь в Эфес, объявил им: «Кто не хочет быть ослушниками царской воли, пусть снимет темное одеяние и тотчас возьмет себе жену, в противном случае будет ослеплен и сослан на Кипр». Некоторые покорились, другие были изувечены и погибли. Казнили граждан, пытавшихся прятать иконы или святые мощи. Монастыри уничтожались. Церковное достояние конфисковывалось. Храмы превращали в казармы, склады, конюшни.

Между прочим, представляется знаменательным, что современные масонские авторы всячески стараются обелить императоров-иконоборцев, расписывая, какими они были «просветителями», мудрыми законодателями. Но при сыне Копронима Льве IV репрессии стали слабеть. А его вдова св. Ирина, оставшись регентшей при малолетнем сыне, восстановила православие и в 787 г. провела VII Вселенский Собор, осудивший иконоборчество и утвердивший догматы иконопочитания. Впрочем, победа оказалась временной. Ересь по-прежнему господствовала среди военных, многие придворные и церковные иерархи получили свои посты при иконоборцах. В 802 г. св. Ирину свергли, а в 815 г. император Лев V Армянин вновь занялся искоренением иконопочитания.

Но теперь церковь была вооружена против ереси решениями Вселенского Собора, стойко сопротивлялась. И последовали очередные гонения, затмившие ужасы Копронима. Тем не менее, православие выстояло, выдержало все удары. А с другой стороны, внутренний разлад и неурядицы ослабляли империю. Она стала терпеть поражения. С севера ее принялись теснить болгары. Арабы отобрали у нее Сицилию, Крит, Кипр. В результате цари-иконоборцы потеряли авторитет даже в тех слоях населения, которые прежде были их главной опорой – среди военных, городской черни. В 843 г., когда умер император Феофил, его вдова св. Феодора, оставшаяся, как и Ирина, регентшей, уже беспрепятственно и окончательно смогла восстановить православие.

После чего Византия предприняла попытки реставрировать церковное единство, нормализовать отношения с Западом. Ан не тут-то было! Римские папы успели войти в роль единственных лидеров «христианского мира», активно участвовали в европейской политике, короновали королей – и ставили свою власть выше светской. Все уступки и компромиссы, предлагавшиеся Константинополем, оказывались недостаточными. Доходило до того, что под формальными предлогами папы не признали VII Вселенского Собора – чтобы иметь повод по-прежнему считать византийцев еретиками и клеймить за иконоборчество (которого уже не было). А саму Византию Запад соглашался признать разве что «неполноценным» партнером, «заблудшей овцой», вернувшейся в мировое сообщество.