Бог и князь, вера и власть, церковь и меч карающий – едины есть и заедино выступают.

Авторитет и воля Великого князя Московского подкрепляются авторитетом отцов церкви, его благословляющих.

А вот здесь пленку остановите пожалуйста! Дайте рассмотреть картинку поподробнее! Боже, сказали старуха и дочь… Вот здесь можно разобрать, что Сергий Радонежский князя Дмитрия ненавидел и ни на какую Куликовскую битву его не благословлял.

Ну-ну… А благословлял двумя годами ранее перед битвой на Воже, но и это сомнительно…

А что, собственно, стряслось? Сергий что, не любил Дмитрия?

Не то слово. Терпеть не мог. И было за что. Еще как было.

По порядку.

Предстоятель Русской Церкви, покуда она входила в состав Константинопольского Престола, титуловался митрополитом Киевским и Всея Руси.

В 1300 году резиденция митрополита переехала из теряющего свое значение Киева во Владимирскую Русь, и с тех пор размещалась во Владимире, либо позднее в Москве. Но титул сохранился прежний – митрополит Киевский и всея Руси.

А в Литовской Руси, выражаясь языком упрощенным, она же Русь Юго-Западная, возникали и перемеьгялись свои митрополии, то зависимые, то вовсе независимые от «Киевской» – Галицкая митрополия, Литовская и т. д.

С 1354 по 1378, четверть века Русскую Церковь возглавлял митрополит Алексий. Боярского рода. Крестник Великого князя Ивана Калиты. Это был человек волевой, властный, умный и жесткий. При слабом и красивом Иване II Великое княжество Владимирское и Московское разваливалось, соседи оттяпывали города, бояре разбегались к ним на службу. В обстановке безвластия и многовластия митрополит фактически взял власть в свои руки.

В 1357 его лично приглашают в ханскую ставку: вдовствующая мать хана Джанибека надеется, что святой митрополит вылечит ей глаза. По версии менее официальной – его вызвали в надежде помочь тяжело больному хану Джанибеку. Русские летописи называли Джанибека «добрым». Далее: ханша выздоровела, Джанибек умер, Алексия встретили в Москве с триумфом.

Алексий лично привез подтверждения следующих прав. Церковь освобождается от всех видов налогов, даней, каких бы то ни было притеснений и насилий со стороны светских властей. Что? – вот ханский ярлык!

А еще он привез ханскую грамоту, утверждающую наследственное право московских князей на Великое княжение Владимирское. Это был переворот правил и представлений! Это право еще не раз будет оспариваться и отбираться конкурентами, но в конце концов утвердится.

А еще – он привез уменьшение ордынского налога! А вы думали, народ на улицах что праздновал – прозрение ханской мамы?

Да это вернулся просто отец отечества! Реальный правитель. Эдакий кардинал Ришелье, только куда более крутой и сложной эпохи.

М-да, и одновременно это был сильный удар по самолюбию и прерогативам светских властей. От начала христианства на Руси церковь стояла под княжьей рукой. Ну, более или менее. И создана-то она была, чтоб помогать княжьим интересам. Сама решала только собственные, церковные вопросы. И вдруг! Митрополит главнее князя! И не моги ничего с ним сделать! И не захочет – ни копейки тебе ни даст, и ничего не даст!

Гм. Про Римских пап мы не говорим. Но и православная церковь приобрела светскую власть выше, кажется, чем официальные светские органы. Баланс сил сместился, так сказать.

…И при малолетних сыновьях Ивана, воссевших Иване Ивановиче Малом и Дмитрии нашем будущем Донском, власть из умелых рук уже не выпускал. Тем паче что Иван Малый умер ребенком в 1364 при очередной вспышке чумы.

Алексий держал за загривок мальчонку князя Дмитрия, как собака несет в зубах щенка. И отпускать не собирался.

В конце концов, кто лучше его разбирался в политике и больше мог в ней?..

Он поставил своих епископов в Рязань, Ростов, Смоленск и – Сарай! (Столица Орды, огромный русский квартал, православные храмы: епископский сан подчеркивает значимость Сарая в жизни Руси.) Вот он-то, Алексий, работал на объединение державы. Он централизовал и обязал личной зависимостью от себя общую церковную структуру. Кадры решают все!

Во время очередной русско-литовской военной разборки 1359 Алексий отправился в Киев с посреднической миссией и был заточен Ольгердом; в плену держали! Так Мамай нашел средства, чтобы убедить Ольгерда освободить митрополита.

…И вот этот Алексий любимым учеником имел Сергия Радонежского. Видел единственно в нем достойного продолжателя. И готовил себе в преемники. И перед смертью благословил его и завещал свой сан.

Далее начинаются обычные странные нестыковки в летописях. Для анализа каковых нестыковок нужно звать не историка, а следователя и психолога в консилиум. Как экспертов по вывертам людских чувств и объяснений в неожиданных ситуациях.

Сергий отказывает любимому учителю. Не хочет быть митрополитом. Категорически.

Почему? А просто так. Летописи не вдаются в детали. Отказал – и все.

Ладно. Все бывает. Так кого же назначил Алексий тогда в преемники? Человек он был старый, около восьмидесяти, к смерти готов давно. И о таком важнейшем шаге, как передача огромной и сверхзначимой для страны власти, думал давно и основательно. Не мог не думать.

Нет! Не думал! Так умер. Сергий отказался – а дальше Алексия уже не волновало, кто там будет следующим митрополитом Всея Руси.

Не похоже? Но по письменным свидетельствам выходит так. Верите?

Хорошо – остались письменные намеки на еще один вариант завещания. Что Алексий написал «рекомендацию» Митяю – придворному гламурному попу Дмитрия, его духовнику, который гнулся и во всем ему угождал. Ну, по просьбе самого князя Дмитрия, который был заинтересован в хорошем и угодном ему митрополите. Правда, Митяй не мог быть митрополитом в силу малой образованности, низких санов и отсутствия монашьего пострига – но в два дня Дмитрий провел его через все процедуры и сделал архимандритом.

Да Дмитрий под Алексием пикнуть лишний раз опасался! Да власть Алексия больше его собственной, и связи, и авторитет! Не смеет он указывать Алексию, кому после него быть митрополитом! Тем более что и следов подобной «завещательной грамоты» никогда не было.

Алексий умер, и иерархи церкви сказали Дмитрию насчет Митяя большую фигу. Не пройдет эта позорная профанация. И объявили настоящую кандидатуру, свою: епископ Суздальский Дионисий. Вот, кстати, и почитаемый Сергий из Радонежа одобряет это мнение. А сам – ну не хочет, понимаешь, а ведь он у нас самый уважаемый!..

У Константинопольской патриархии было свое мнение. Она назначила преемником грека Киприана, митрополитствовавшего пока в Литве, в Киеве.

Дмитрий закусил удила. Митяя отправил в Константинополь на утверждение митрополитом. Присовокупил богатые дары, чтобы пролоббировать своего кандидата. А Дионисия посадил в темницу, чтоб не путался под ногами.