Под медленную музыку все шло достаточно неплохо (ну, на мой взгляд, не знаю уж, что там Ичасо по этому поводу думала), а вот когда мелодия сменилась на что-то быстро-ритмично-зажигательное, мои неловкие движения вызвали у партнерши сначала смех, а потом и раздражение. Причем, кажется, не шутливое, а самое натуральное. По крайней мере, насмешки стали весьма злыми и едкими, что, в свою очередь, вызвало злость уже у меня. Которую (не в последнюю очередь благодаря алкоголю) я не слишком усердно скрывал. Возвращаемся за столик недовольные друг другом.

– Знала бы, что ты такой неуклюжий, пошла бы с тем мобстером танцевать.

Короткий хохоток в конце фразы вроде как подразумевает шутку, но у меня настроение уже испорчено, да и количество выпитого не располагает к сдержанности.

– Ну так в чем проблема? Вон он сидит! – киваю в сторону блатной компании. Ичасо зло поджимает губы и встает. Блин, неужели и правда к ним пойдет? Сама же говорила, мерзкий тип…

Нет, опять скрылась в направлении дамской комнаты. Что-то я разнервничался, надо бы успокоиться. Блин, все с этого хмыря началось, разозлил меня…

А хмыря-то, кстати, уже и нет. По крайней мере, я его не вижу. Зато от их компании отделилось другое тело и направляется прямиком ко мне. Блин, этот еще отвратнее. Первый хоть впечатление какого-никакого авторитета производил, а тут явная сявка. Мелкий, тощий, вертлявый. Ну и чего ты ко мне прешься, уродец?

– Ауе, земеля!

– Привет.

– Давай к нам, поговорим, че-кавэ…

Ё-мое, неужели с первого раза непонятно?

– Нет.

– Да ты че, братан? От сердца же предлагаем.

– Не, дружище, настроения нет сегодня.

– Че, пацанами брезгуешь, че ль?

Ясен пень, брезгую. Какой нормальный человек вами, уродами, не брезгует?

– Я же сказал, настроения нет. Со слухом плохо?

Вертлявый подался вперед, почти нависая надо мной. Глаза у него какие-то… странные. То ли обширялся, то ли с головой реальные проблемы.

– Че ты сказал?! Тебя пацаны как человека за стол приглашают, поговорить, а ты брезгуешь?! Ты кто такой вообще?!

Сука, да как же ты меня достал, ушлепок! Капли слюны, вылетевшие изо рта вертлявого вместе с криком и попавшие мне на руку, окончательно срывают планку.

– Иди на хер!

Подскакиваю, стул с грохотом отлетает в сторону. Урка, отскочивший было назад, резко подается обратно.

– Че ты сказал, падла?! Да я тебя!..

Рука вертлявого дергается ко мне, и я практически на автомате бью его в скулу. Удар выходит так себе – толчок, скорее, но противник падает на пол, опрокидывая при этом стул Ичасо. А вот и она, кстати, вернулась уже, стоит чуть поодаль и с ироничным удивлением наблюдает за разыгравшимся представлением.

Вертлявый, что-то истерически вереща, поднимается с пола, его дружки вскакивают с диванов и в хорошем темпе подбегают поближе, но тут появляется охрана заведения. Два… нет, уже три здоровенных мужика с короткими резиновыми дубинками в руках, кобуры на поясе, но оружие пока не достают… ага, четвертый стоит немного подальше, уже с пистолетом.

– Спокойствие, джентльмены! Все разошлись обратно по своим местам!

К некоторому моему удивлению, урки лезть в бочку не пытаются и спокойно возвращаются на место. Ну почти спокойно – «пострадавший» пару раз выкрикивает что-то в духе: «Да я тебя на куски порежу!»

Старший из охранников, спокойный блондин с кулаками размером в два моих каждый, поворачивается в нашу сторону:

– Сэр, я настоятельно рекомендую вам с девушкой покинуть заведение прямо сейчас. Такси мы обеспечим и проследим, чтобы никто из этой компании вслед за вами не выскочил.

Ну, разумно. Киваю.

– Да, спасибо.

Ичасо с наигранно-восторженным выражением лица трижды хлопает в ладоши:

– Да уж. Кабальеро умеет сделать вечер интересным, ничего не скажешь.

Хочется ответить, в каком месте я видал ее остроумие, но усилием воли сдерживаюсь. Пожалуй, демонстраций характера на сегодня хватит. Как бы с последствиями того, что уже надемонстрировал, разбираться не пришлось.

Свободная территория Невада и Аризона, Нью-Рино, Фримонт, Аракчеев-стрит

Ох ты ж, епическая сила!

Резкое движение спросонья вызвало вспышку боли внутри черепа. Подождав несколько секунд, пока полегчает, уже куда осторожнее тянусь к надрывающемуся телефону. Какая сволочь звонит? Номер не определен…

– Да?

– Доброе утро. Выспался?

Блин, не пойму что-то, чей голос.

– Кто это?

– Не признал, что ли?

– Э… нет.

– Клим это. Вчера виделись, в кабаке.

Ничего не понимаю. Это который Ичасо хотел пригласить потанцевать, что ли? А откуда у него мой телефон? Черт, башка раскалывается.

– Ага, вспомнил.

– Ты близкого моего вчера при людях послал и по лицу ударил. Тоже помнишь? А он правильный пацан. Надо встретиться, обсудить, как решать будешь.

– Да нечего тут решать. Он сам полез вот и выхватил.

Сказал и понял – зря. Тут на базаре не съедешь.

– Шустрый тебя вежливо за стол пригласил, с людьми поговорить. Ты его оскорбил, ударил. Другие пацаны тоже видели, все так и было. В общем, что по телефону болтать? Приезжай, обсудим.

– Нечего мне с тобой обсуждать.

Голос в трубке сердитее не стал, наоборот: такое впечатление, что собеседника вся эта ситуация чем дальше, тем больше забавляет.

– Ну, не хочешь к нам приехать – мы к тебе сами заедем. Ты же на Аракчеева, так? Не прямо сейчас, не переживай. Часа через два. Умоешься пока, позавтракаешь…

Суки, и адрес уже пробили! Да какое там «уже», понятно все…

– Не, я «болею» сегодня после вчерашнего. Давай завтра, в…

Лихорадочно думаю, где бы назначить встречу. Эту уроды явно действуют в русских районах. Хорошо бы их выдернуть куда-то за пределы «зоны комфорта», но далеко не поедут, скажут: «На фига в такую даль переться», – и не возразишь особо ничего. Значит, нужно во Фримонте, но в таком месте, откуда меня силой не увезешь.

– …«Царской охоте», часов в пять.

Дорогой ресторан на бульваре Александра Второго, солидные люди собираются. Но именно солидные, а не авторитетные – офис шерифа наискосок через улицу. Не то чтоб это грозило им какими-то неприятностями, не те порядки в окру́ге, но тем не менее блатные предпочитают другие места.

Клим хмыкнул с явной иронией.

– «Охота» так «Охота», не вопрос. Но в пять поздно, у меня дела еще вечером. К трем там будь.