И Варя и Митрич энергично закивали головами, такое решение устроило обоих — Варе удобнее выращивать овощи на теплой гряде, а Митрич избавлялся от проблемы с навозом.

— Тогда решено, а пока идём заниматься своими делами — кто чем, но напоминаю, от обязанности изучать книги по магии никто вас не освобождал.

Я поднялась наверх, пригласив с собой Никея.

— Никей, у меня просьба, не мог бы ты завтра поприсутствовать при встречах с посторонними? Негласно, разумеется.

— Обязательно, Анна, ведь это моя обязанность — заботиться о безопасности жилища и его обитателей. Наброшу отвод глаз и посмотрю на кандидатов. Но и ты, Анна, ведь у тебя есть склонность к ментальной магии, надо развивать ее. Пробуй завтра и сама посмотреть ауры, души людей.

— Попробую, конечно. Мне ещё завтра предстоит пробовать целительские способности. Да, и вот что я ещё хотела спросить, как мне позвать кого — нибудь? Не кричать же на весь дом и совсем уж уподобляться барыне, тряся колокольчиком, не хочется.

— Понятна твоя проблема, Анна, решить просто — когда нужен кто — то, просто позови меня вслух «Никей» и я приду. Приглашу, кого надо, передам, что надо и кому, расскажу, кто, где находится и чем занят. Специально я за Вами не слежу, только по вашему запросу. Слежу только за прислугой, наемными работниками, ведь я должен следить за безопасностью.

— Тогда, если ты не против, будешь у нас на должности дворецкого. Ох, прости, я, что — то не спросила, а вам положено жалованье? Я этого не знаю.

— Нет, Анна, спасибо, но жалованье нам не надо, ты нас кормишь, одежду пошьешь, кров предоставляешь, нам этого достаточно. Душа у тебя светлая, на плохие дела не способная, да и все в этом доме светлые. Нам здесь хорошо.

— А где вы живёте? Ой, такая хозяйка, что не знаю, где мои люди живут.

— Не переживай, все хорошо, девчонки живут в одной комнате на первом этаже, в служебном крыле. Михей живёт во дворе, у него там пристройка к одному сарайчику, у него и печь есть и мебель кое — какая. Мы тоже в служебном крыле, нам всем места хватает. А завтра ты бери на работу с проживанием горничную, посудосудомойку, кухарку и экономку. Остальных — прачку, каменщика, скотников, огородников бери приходящих, так правильнее будет.

На этом мы и расстались пока с Никеем. Я засела изучать книги по целительской магии и тренироваться. Авторы рекомендовали сосредоточиться и почувствовать источник магии в себе, пропустить магию через руки к пальцам и выпустить наружу. Попробовала. Получилось смешно — для начала и пущей важности я крепко зажмурилась, аж глазам больно стало. Решила открыть глаза и напрячься, отыскивая пресловутый источник в животе, про который читала в книжках — фэнтези. В результате щеки надулись в стороны, выпучились глаза и заболели мышцы пресса, которые я тоже напрягала изо всех сил. Плюнула на все, села в позу лотоса, то есть заплела ноги немыслимым узлом (с моей точки зрения, это и была поза лотоса, а что думали другие по этому поводу — неважно.). Подумала и жалобно прошептала:

— Никей!!

— Да, Анна, — материализовался домовой.

— Вот, не могу свой источник найти.

Никей улыбнулся — А зачем ты так ноги закрутила? Ты же закрываешься от потоков магии. Ложись или садись, как тебе удобнее, хоть закрывай глаза, хоть нет, постарайся расслабиться и просто плыви по мыслям, совсем не думать пока не сможешь все равно. Оно само придет.

И ушел. Ну, приступим. Уселась в кресло, откинулась на спинку, ноги на ступеньку кресла, закрыла глаза, а не зажмурила и просто стала думать, о чем попало, стала вспоминать наше попадание, как Варя рожала, как увидели Варха с оранжевой лошадью и почувствовала, как потеплело в душе. В душе?

Нет, тепло ощущалось, где — то в районе солнечного сплетения. Вначале просто тепло, а потом, с закрытыми глазами я увидела светящийся клубок, лохматый, как будто с ним играл котенок, и вовсе не белый, а желтенький, как цыпленок. И так мне захотелось его погладить, мысленно протянула руки, и тепло потекло по рукам, пальцам. Я открыла глаза и замерла в восхищении — с моих пальцев тек мягкий жёлтый огонь, совсем не обжигая. Какая магия красивая!

Магия, конечно, красивая, только какая — то прожорливая. Или это я прожорливая? Помаявшись совестью, взяла сразу все мыльно — рыльное и халат, пошла вниз, твердо решив выпить только стакан молока. Ну, может, с лепёшкой. Или двумя.

На кухне ещё копошились Тильда и Мия, делали заготовки к завтраку. Увидев меня, такую красивую, с халатом и шампунем в руках, Тильда, не говоря ни слова, шустро положила на кусок лепешки изрядный ломоть ветчины и налила чай в простую кружку, которые мы оставили на кухне и подвинула ко мне. И я, совершенно манкируя манерами барыни, абсолютно плебейской образом присела за стол и умяла все предложенное. Съев все, поблагодарила поварих.

— Да на здоровье, — рассмеялась Тильда — у тебя, хозяюшка, когда зашла сюда, был такой вид, что ты сейчас кого — нибудь съешь.

— Ага, магию искала первый раз, и так голодно показалось.

— Так это всегда так, когда напрягаешься, тем более первый раз. Ты заходи, если проголодаешься, еда всегда есть.

— А кстати, что на завтрак будет? — я невольно покраснела, ещё подумают, что не наелась.

— Кашу молочную сварим, с фруктами, омлет с колбасой. Лепешки.

И тут я оживилась.

— А давайте оладьи на опаре!

— А это какое блюдо?

— Да просто же! Мы с Варей ещё сразу же опару и закваску ставили, вот сейчас и заведем тесто на утро. Мия, давай сито доставай, сейчас муку просеем и замесим.

Пока Мия старательно, высунув язык, просеивала муку, удивляясь, какая мука получается мелкая и красивая, я принесла тот горшок, в который мы вылили подкисшее молоко и бросили корку дарницкого хлеба и ложки две муки. Открыв крышку горшка, понюхала, пахло кислым тестом. Отлив часть опары в чистую кастрюлю, добавила туда пару голубых яиц, соль, сахар и муки. Замесила тесто и, закрыв крышкой, поставила в теплое место.

— Вот, теперь утром разогреть хорошо сковороду с маслом, и накладывать ложкой тесто по одной в масло, обжаривать с двух сторон. Подавать со сметаной, вареньем. Попробуйте, очень вкусно.

А в опару мы опять добавили молока, муки, хорошенько размешали и убрали в кладовую.

И я двинулась в помывочную, но подойдя к ней, услышала какой — то бубнеж двух голосов, перемежаемое фразами с непереводимой игрой слов из великого и могучего, а попросту матами. Приоткрыв дверь и аккуратно заглядывая, узрела эпическую сцену — Петька и Колян возились с каким — то куском металла, периодически переругиваясь.

— Держи, бл..! Да держу, бл..! Да где же ты держишь, бл…!

Я не выдержала, фыркнула от смеха.

— Мальчики, да вы, никак, гравицапу строите?

— Какая гравицапа, Ань? Сложнее, ванночку для Маруськи сооружаем при помощи магии Петькиной!