— Посмотрите. Все тоже самое, черт побери! Оптик проворчал что-то вполголоса и подошел взглянуть на очки. Он был также высок ростом, как и покупатель, только гораздо толще.

— Грязное пятно, — предположил он.

Он все еще мучился бездельем и вовсе не ожидал, что приход покупателя станет событием дня.

— Царапина, — поправил его мужчина. — Как и на прошлой паре. Если не можете устранить дефект, зачем продаете эти чертовы очки?

— Просто пятно, — протестовал оптик. — Надо удалить его. Только и дел. Дайте мне.

Посетитель отпрянул назад.

— Не подходите. Со мной шутки плохи. Пятно не оттирается. Оно уже въелось. Все ваши пятна на очках въедаются намертво.

— Позвольте посмотреть, — попросил оптик.

— Где доктор Бакит? Хочу поговорить с ним.

— Буркхардт. И он не доктор. Дайте взглянуть. Оптик втянул живот, поправил свои очки.

— Ты тоже не врач, приятель.

Не поддаваясь на уговоры, покупатель отступал назад танцующей походкой.

— Между нами нет разницы, — устало проговорил оптик. — Мы оба подбираем очки. Разрешите посмотреть.

В тот же миг появился второй оптик. Он пригладил волосы и спросил:

— В чем дело?

— Бакит!

Второй специалист по очкам посмотрел на первого, затем повернулся к клиенту.

— Что-то не так с очками?

— Такая же ерунда, как и вчера. И на том же месте. Вот убедитесь.

С трудом сдерживаясь, он снял очки правой рукой и протянул их второму оптику.

— Прежде всего вы должны снимать очки обеими руками, как я вас учил, — сделал замечание специалист и взялся за обе дужки, демонстрируя, как это нужно делать. Потом перевернул очки и поднес их к лицу. На внутренней части линз, ближе к носу, виднелись пятна. — Вы прикасались к ним. Вот в чем проблема.

— Нет.

— Не спорьте. Заметны отпечатки ваших пальцев.

— Черт побери, Бакит. Ну ты даешь. Показать, что ли, тебе старые очки? Неужели трудно устранить дефекты?

— Проблема в том, что вы прикасались к линзам. Вот здесь.

Второй оптик подошел к прилавку, опустил очки в ванночку с моющим средством, а потом вытер замшевой тряпочкой. Сгорая от нетерпения, клиент бросился вперед, чтобы увидеть результат.

— Вы что, постоянно чешете глаз? — с улыбкой спросил первый оптик. Кажется, инцидент исчерпан.

— Заткнись, — рявкнул покупатель, тыча в него пальцем. — Помолчи. Ты не мой доктор.

— Тебе не нужен доктор, — парировал продавец. — Просто держи руки подальше от глаз.

— Заткнись.

Второй оптик многозначительно посмотрел на первого. Затем отдал очки покупателю.

— Давайте посмотрим, как вы их надеваете.

Мужчина согнул голову и нацепил окуляры.

— Одну минуту, я не заметил…

— Дело в размере.

— Тебе мешал козырек кепки, — заметил первый оптик.

— Наденьте их еще раз, — попросил второй.

— Ничего не изменилось, — покачал головой клиент и снова снял очки одной рукой. — Смотрите. Вот они, царапинки.

Первый специалист приблизился к покупателю.

— Ну конечно. Ты же опять к ним прикасался незаметно от меня. Ты неправильно их надеваешь.

— Он пользуется большими пальцами, — добавил второй и фыркнул.

— Царапинки, чувак. Я заплатил за окуляры сто долларов. И опять эти царапины. Зачем я только связался с вами?

Он протянул очки первому специалисту.

— Это вовсе не царапины, — упорствовал тот. — Просто грязь. У тебя грязные руки.

У клиента раздулись ноздри, задергалась щека, поднялись вверх брови.

— Слабовато, Бакит. Я приношу сюда поцарапанные и потертые старые очки и прошу вас помочь. А вы советуете мне приобрести новые. Только и с новыми та же проблема. И теперь вы нагло заявляете, что у меня грязные руки. Именно эти очки ты мне продал, дорогой человек.

Второй оптик медленно выпустил струю воздуха через плотно сжатые губы.

— Старые очки, конечно, были поцарапаны. Когда ты приобрел их? Лет десять назад. Они плохо держались у тебя на носу. Дужки спадали, держатели отсутствовали. Стекла касались щек. — Он замолк, чтобы до мужчины дошел смысл его высказываний. — Те очки, которые я продал тебе, безупречны. Они отлично сидят. Просто ты должен изменить свои привычки и все делать правильно.

— Привычки, черт побери!

— Да он просто шут гороховый, — проговорил первый оптик, опираясь на прилавок и выставляя вперед живот. — Надо было вчера вышвырнуть его из магазина.

— Вместо этого вы взяли у меня деньги, — прошипел покупатель. — Хватит болтать о вчерашнем дне. Из-за зелени вы не увидели моей черноты. А сегодня прозрели и выставляете меня клоуном.

— Ты думаешь, нам нужны твои сто долларов?

Первый оптик деланно рассмеялся.

— Вовсе нет, — сказал второй, обращаясь к клиенту и игнорируя своего коллегу. — Сейчас мы во всем разберемся. Садись. Дай я посмотрю, впору ли они тебе.

— Черт! Твой напарник должен заткнуться.

— Ладно, присядь.

Второй оптик вытащил из-за прилавка стул. Обивка была розового цвета, как и ковер.

Коллеги почти инстинктивно разыгрывали привычную комбинацию «плохой оптик — хороший оптик». Возможно, покупатель почувствовал, что у него нет выбора. Он как-то притих и опустился на стул.

Очки, доказательство его правоты, оказались в руках врагов. Второй продавец вновь промывал стекла.

— Черт возьми, Бакит, — начал покупатель раздраженно. — Что ты знаешь о моих привычках?

— Хорошо, — сказал второй оптик спокойно, не обращая внимания на задиристый вопрос. — Просто хочу посмотреть, как ты будешь их надевать. Осторожно, не торопись. Они не упадут. Прикинь их, а я проверю размер.

Он протянул очки и тут же, как только покупатель хотел их взять, отдернул руку.

— Сними шапку, — предостерег он.

Клиент снял головной убор. В волосах образовалось небольшое углубление в районе переднего края кепки. Первый оптик, наблюдавший за происходящим со своего места у прилавка, рефлектор-но поправил прическу.

— Давай начинай. Спокойно, не спеша.

Второй передал очки мужчине.

Покупатель засунул бейсболку в задний карман штанов, затем обеими руками поднял очки, осторожно держа их за дужки. Его руки дрожали.

— Вот так, — проговорил второй оптик. — Проверим, как они сидят.

Покупатель опустил руки на колени. Второй склонился к нему. На мгновение они замерли, дыша в унисон и моргая глазами. Такая близость несколько успокоила клиента. В каком-то смысле ему оказывали услугу, за которую он заплатил накануне. Он чувствовал дыхание оптика на своей щеке.