Первые несколько недель прошли на удивление гладко и спокойно. Хотя Рита с трудом привыкала к тому, что некоторые слишком резкие движения ее партнера во время сна больше напоминают спонтанные оплеухи или тумаки. То ли человек действительно привык спать один, то ли ему было решительно наплевать на комфорт соседа по койке… В конце концов, здраво рассудив, она решила, что совершенно не обязательно спать, тесно прижавшись друг к другу, кровать достаточно широкая и на своей половине можно устроиться почти с комфортом.

К великому счастью, не пришлось отказываться от излюбленной привычки читать за завтраком. Вадим, как выяснилось, тоже любил за утренним кофе просмотреть газету, а заодно и включить телевизор, чтобы держать руку на пульсе событий. Телевизор по утрам Риту, если честно, слегка раздражал, но… она и сама была не ангелом. Ее привычка часами играть в совершенно детские игры на компьютере иногда могла вывести из себя святого.

Зато поздние вечера были упоительны. Они включали какую-нибудь негромкую музыку, зажигали ароматические свечи и мечтали вслух о том, как постепенно объездят весь мир, познакомятся с большинством чудес света, напишут об этом прекрасную книгу. Как на полученный за нее гонорар купят себе прелестный маленький домик не слишком далеко от Москвы и будут там проводить выходные. Как…

А неделю спустя Вадим с торжественно-загадочным видом принес в дом сверток, в котором оказалась… книга о вкусной и здоровой пище. На немой вопрос, застывший в глазах у Риты, он бойко, пожалуй даже слишком, отрапортовал:

— Знаешь, иногда так хочется поесть чего-нибудь домашнего. Например, борща. Или гречневой каши, такой рассыпчатой, крупиночка к крупиночке. Моя бабушка, помню, это отменно готовила.

— Ты хочешь, чтобы я встала к плите? — прохладно поинтересовалась Рита.

— Ну, раз в месяц-то можно? В порядке, так сказать, поощрения любимого мужчины.

— Красиво излагаешь, — усмехнулась Рита. — Попробую, но ничего не обещаю.

Она попробовала. Причем попробовала честно и добросовестно, как и все, что делала. Но никакого удовольствия ей это занятие не доставляло. Она искренне не понимала, зачем нужно тратить дикое количество времени на то, чтобы приготовить нечто под названием «домашняя еда», и чем эта самая еда отличается от купленных в магазинах полуфабрикатов.

Если честно, ей вообще было безразлично, что есть. Нет, конечно, она любила хороший кофе, вкусные тосты с сыром, фрукты, мороженое. Но обеды в ближайшем возле работы кафе ее вполне устраивали, а к ресторанным изыскам она была совершенно равнодушна. Ну, обидел ее Бог кулинарными пристрастиями, что же теперь делать?

Хотя, словно в насмешку, все, что она готовила, скрупулезно придерживаясь рецептов, получалось восхитительно. Опытные хозяйки иногда всю жизнь не способны достичь такого совершенства в кулинарии. Но чем больше нахваливал Вадим ее произведения, тем тоскливее ей делалось и тем чаще возникал вопрос: а что он еще придумает из серии «Домострой»?

Ответа долго ждать не пришлось. В одном из совершенно невинных разговоров случайно обнаружилось одно занятное обстоятельство. Оказывается, Вадим, так же как герой одного старого советского фильма, считал, что «женщина от человека отличается органически», то есть, что он, как особь мужеского пола, явно умнее, значительнее и совершеннее ее, Риты.

— Почему? — изумилась она. — Кажется, я неплохо справляюсь не только со стряпней, но и со своей основной работой. Меня вот-вот сделают старшим менеджером. И, прости, если ты владеешь только английским, то у меня в активе еще несколько языков. И потом вспомни хотя бы Марию Склодовскую-Кюри и Маргарет Тэтчер…

— Это — исключения, которые только подтверждают общее правило, — отрезал Вадим с каким-то нехорошим огоньком в глазах. — Да они на самом деле и не женщины вовсе, а так — одушевленное существо.

— Что не мешало им иметь детей, — неосторожно брякнула Рита.

— Ты хочешь ребенка? — поднял брови Вадим.

Рита наконец услышала отчаянные вопли своей интуиции: «Прекрати, это добром не кончится!» и постаралась побыстрее перевести разговор на менее болезненную и опасную тему. Например, о том, что завтра вечером планирует съездить к себе на квартиру и кое-что там взять, а заодно проверить, все ли в порядке. Тем более что именно завтра Вадим должен быть на какой-то деловой встрече, которая может затянуться до глубокого вечера.

— А как ты доберешься обратно? — уже почти добродушно поинтересовался Вадим.

— Закажу такси, — пожала плечами Рита. — Я же не с пустыми руками поеду.

На сей раз собравшиеся было тучи развеялись, не уронив даже капельки дождя.

Рита вошла в свою квартиру, уже приобретшую какой-то нежилой вид и запах, и внезапно на глаза у нее навернулись слезы. Почему нельзя было просто время от времени ездить друг к другу в гости? Почему она вынуждена подстраиваться под привычки какого-то еще совсем недавно незнакомого человека, часами торчать у плиты, ограничивать телефонные разговоры с приятельницами?

— Ты тратишь время на совершенно бессмысленную болтовню, — ворчливо сказал ей как-то Вадим. — Ни единого рационального зерна. И почему женщины так любят болтать по телефону?

— По той же причине, что и мужчины, — почти спокойно отозвалась Рита. — Я же не возникаю, когда тебе звонят какие-то барышни и ты совершенно неприкрыто с ними кокетничаешь…

— Кокетничаю? Я? — страшно удивился Вадим.

— Да-да, ты кокетничаешь. Пару дней назад ты ворковал с кем-то: «Сейчас я занят, очень много работы, но на днях обязательно созвонимся и встретимся». И как прикажешь это понимать? Хочешь возбудить мою ревность?

— Ну, если ты хочешь ревновать к мужчине…

— Не делай из меня дуру! — взорвалась Рита. — Звонила женщина, я же подходила к телефону!

— Просто у него такой голос.

— А что бы ты сказал, если бы мне начали названивать мужчины?

— А тебе это нужно?

Конечно, милые бранятся — только тешатся, конечно, они в тот же вечер помирились, но осадок, как говорится, остался. К тому же постепенно начал расти список недостатков Маргариты, которая раньше, казалось, была соткана из одних достоинств.

Например, она слишком эмоциональна. Даже когда общается с совершенно посторонними людьми, да к тому же еще малоприятными, вкладывает в это слишком много личного. Что же касается мужчин, то, оказывается, среди Ритиных знакомых их и так слишком много, причем не только на работе.

— Ну и что? — удивилась Рита.

— А то, что ты сама не замечаешь, с каким самодовольством рассказываешь об их знаках внимания по отношению к тебе. Похоже, все они буквально лежат у твоих ног.

— А когда ты с веселым смехом рассказывал, причем в мельчайших подробностях, как влюбленная в тебя сотрудница, рыдая, выскочила из комнаты, когда ты разговаривал со мной по телефону? Это как понимать?