— По-моему, детям уже достаточно, Лина, — со смехом заметил мистер Харлоу.

На картине мама пыталась передать те же ощущения, делая бесконечные эскизы в своей мастерской. Окончательный вариант в синей и серой гамме запечатлел момент между сумерками и ночью. Серый цвет воды бледнел в сравнении с темнотой утесов и исчезал в синеве ночи. Как будто можно было взять изображение в руки и встряхнуть, возвращая в фокус.

Много лет спустя я распечатала ее копии и повесила их на стены гостиных каждого дома, за которым присматривала. Мамина частица присутствовала во всех домах Ломанов, и об этом не знал никто, кроме меня.

Я смотрела на ее картину, не отрываясь, и с трудом сдерживала порыв так и поступить — протянуть руку и схватить ее. Мне хотелось удержать этот момент и встряхнуть, чтобы придать ему фокус. Дотянуться сквозь время и вцепиться Сэди в руку.

Пока не нашли записку Сэди, вопросы детектива Коллинза раз за разом возвращались к Коннору Харлоу, хоть его алиби и подтвердилось. Он был на вечеринке, никто не видел, чтобы он отлучался. И все-таки. Его заметили вместе с Сэди ранее на той же неделе. Сэди никому об этом не рассказывала. Как и Коннор, насколько мне было известно.

— Ты виделся с ней тем вечером, Коннор? — спросила я, пока он смотрел куда-то в сторону.

Он замер, его спина закаменела.

— Нет, — ответил он, точно зная, что я имею в виду. — Я не встречался с ней ни тем вечером, ни когда-либо еще. Так я и объяснил полиции. Много раз.

Злясь, Коннор понижал голос. Его дыхание замедлялось. Словно его организм переходил в некое первобытное состояние, экономя силы для удара.

— Вас видели вдвоем. — Я вспомнила, что Грег Рэндолф говорил о Сэди и Конноре, выходящих из его лодки. — Не надо врать ради меня.

Будто теперь, по прошествии семи лет, между нами еще осталось хоть что-то, с чем требовалось обращаться бережно.

Он медленно обернулся.

— Я бы не решился. Какой в этом смысл?

Я различала напряжение в контурах его плеч, в том, как он стиснул зубы. Но не могла думать ни о чем, кроме списка, который детектив Коллинз положил передо мной. Имена. И время прибытия. И то, что вписать время для Коннора я не смогла.

— Когда ты пришел на вечеринку в тот вечер?

Он переступил с ноги на ногу.

— Зачем ты это делаешь?

Я покачала головой:

— Вопрос нетрудный. Ты ведь наверняка уже ответил на него полиции.

Он уставился на меня в упор вспыхнувшими глазами.

— В девятом часу, — бесстрастно выговорил он. — Ты была в кухне с той девчонкой… с Лус. — Он отвел взгляд в сторону кухни. — Висела на телефоне. Я прошел мимо тебя.

Я закрыла глаза, пытаясь вызвать в памяти ощущение его близости. Телефон прижат к уху, слышны бесконечные гудки. В тот вечер я сделала лишь один звонок — Сэди, но она не ответила.

— Знаешь, — продолжал он, прищурившись, — я ждал этих вопросов от полиции. И даже от Ломанов. Но такого… — он осекся. — Она покончила с собой, Эйвери.

Может, и не стоило нарушать молчание между нами. Потому что все, что мы могли сказать, неизбежно вело туда, куда ни одному из нас не хотелось попадать.

Он покачал головой, подумав о том же.

— Ну что ж, неплохо было пообщаться.

Скрестив руки на груди, я смотрела, как он выходит из дома и идет к своему фургону для доставки, припаркованному на подъездной дорожке. С порога я увидела, как заколыхались поспешно задвинутые тюлевые занавески в доме напротив, через улицу, — в «Закатном приюте». За занавесками я различила тень. Единственная фигура стояла неподвижно, наблюдая, как я запираю переднюю дверь дома, обхожу его, направляясь к дорожке между деревьями, и удаляюсь по ней, скрываясь из виду.

Опаснее всего в Литтлпорте полагать, что ты незаметен. Что тебя никто не видел.

Я не знала, вернулся ли Паркер домой, но не хотела, чтобы он увидел меня, остановил, последовал за мной. От машины до гостевого дома я добралась почти бегом и сразу же заперла за собой входную дверь. Мои руки все еще тряслись от ничем не оправданного выброса адреналина.

У нас с Сэди были телефоны одной и той же модели. Мое зарядное устройство годилось для обоих. Я подключила ее телефон на своем письменном столе и выжидательно уставилась на черный экран. Принялась вышагивать туда-сюда вдоль окон гостиной. Снова услышала ее слова — последнее, что она сказала мне: «Ну и какого мы об этом мнения?»

На этот раз смысловой акцент смещался, пока я не увидела еще одно возможное объяснение: она собиралась встретиться с кем-то. Бледная кожа ее плеч, нервная энергия, которую я по ошибке приняла за предвкушение, беспокойное воодушевление перед приближающейся вечеринкой.

Теперь же я задумалась о еще одной вероятной цепочке событий.

Где-то в моем телефоне хранилась копия того самого списка, который детектив Коллинз составил для меня прошлым летом. Я просматривала снимки, пока не нашла его — чуть размытый, сделанный дрогнувшей рукой в тот момент, когда детектив отвернулся. Пришлось увеличить изображение, повернуть телефон набок, но теперь список был передо мной. Имена: Эйвери Грир, Лусиана Суарес, Паркер Ломан, Коннор Харлоу. И время нашего прибытия, вписанное моим почерком.

Полиция искала в этом списке какое-то несоответствие. Недостающие подробности истории, которая не складывалась. Я вырвала чистый лист бумаги из блокнота, который держала на столе, и переписала список, дополнив его информацией, полученной от Коннора:

«Я — 18:40

Лус — 20:00

Коннор — 20:10

Паркер — 20:30».

И принялась постукивать колпачком ручки по столу, пока от этого ритма мне не стало тревожно. Может, Сэди и Коннор планировали встретиться. Может, она сказала Паркеру, чтобы не ждал ее, только потому, что Коннор должен был подвезти ее на вечеринку.

Я понятия не имела, чем она занималась в тот день, пока я работала. Уже к обеду она была одета и готова, а я весь день утрясала финансовые вопросы по недвижимости, сдаваемой в аренду, и подбивала итоги туристического сезона. Лус говорила, что Сэди укладывала вещи. Паркер — что Сэди сказала ему не ждать ее.

Но каким-то образом ее телефон нашелся в доме, сдающемся в аренду и расположенном в другом конце города, а ее труп вынесло на берег в Брейкер-Бич. Мог ли кто-нибудь спрятать телефон в сундуке сравнительно недавно? Или он лежал там с той самой ночи, когда она погибла?

Едва экран ее телефона осветился, спрашивая пароль, я прижала палец к сенсору. Экран выдал сообщение «Попробуйте еще раз», и у меня упало сердце.

За несколько недель до смерти Сэди наши отношения разладились. А до того мы много лет подряд свободно пользовались доступом к телефонам друг друга. Так что могли проверить сообщение, посмотреть прогноз погоды, сделать снимок. Это была демонстрация доверия. Обещание.