— Я же говорю, что мы не беспредельщики. Нам порядок в городе нужен.

— На город глаз положили? — криво усмехнулся Мурад.

— А что нам помешает?

— Система у нас, не будет меня, другие встанут.

— Дрянь у вас, а не система. Заржавело там все у вас. Я думал, вы серьезные люди, быстро относительно нас пробьете, а вы даже не дернулись в нашу сторону. И ситуацию прошляпили.

— Есть такое понятие — бешеная белочка. Ее никто не ждет, а она раз, и появилась. И давай скакать…

— Белочка не белочка, а на тебя наскочила. Шашлык шарить не будем, а купаться тебя отправим. Даже убивать не станем. Купайся себе на здоровье. Пока воздух в легких не закончится.

— Может, договоримся? — Мурад смотрел на Маркела напряженным взглядом.

— О чем?

— Мы тебе часть Восточного района отдадим.

— А почему только часть?

— Это хорошая часть.

— А плохую часть «второй сектор» держит. Ты этих ребят в плохую часть выбил, а себе хорошую взял, да? Стравить меня с ними хочешь?

— Ты можешь их добить…

— А Восточный район — это нефтепереработка, да? Бензин — это реальные деньги, да?

— Завод — это другая история, — мотнул головой Мурад.

— Значит, завод ты нам не отдаешь? Тогда о чем разговор?

— Хорошо, забирайте завод.

— Вот это правильно. Поехали, поговорим… Пацаны, сворачивайтесь! Здесь котят топить не будем.

Мурада посадили в «четверку», Шафран занял место за рулем. Последним в машину садился Маркел, но перед этим он подал знак Сингапуру. Не надо им перебираться на другое место, пусть избавляются от жмуров здесь. Все равно Мурад не жилец.

* * *

У рыбы сначала отрезают голову. Затем отсекают кусок за куском, пока не остается хвост. Но центровая братва — это необычная рыба. Если отсечь голову, то банда сама начнет разваливаться на куски. Тут главное, вытащить хребет, на котором все держится. Если говорить образно, то Мурад — голова, а становой хребет — его лучший друг Сеня Дуст со своей бригадой.

А голову даже рубить не нужно, она сама отвалилась — так испугался за свою жизнь Мурад. Он про себя все рассказал и про своего друга. И все свои карты в игре со «вторым сектором» раскрыл. И про Темного тоже немало интересного рассказал, но Маркела сейчас больше восточная братва интересовала. Поэтому он и отправил Дусту сообщение — от имени Мурада. Дескать, саврасовская братва захватила его друга.

Сначала эту ферму нашли, затем разыграли сцену с деревенским мужиком, который неосторожно заехал туда, чтобы разобрать перегородку под кирпич для собственного хозяйства. Гуслика засунули в стойло, связали, нарисовали синяки под глазами. Он подозвал к себе мужика, назвался Мурадом и велел ехать в город к Дусту. И еще пообещал ему десять штук баксов. Мужик не смог удержаться от искушения заработать, и рванул на своем «Днепре» в Засечье.

Хотел Маркел запустить пулю, что Мурада похитил Фрунзик со своей бригадой, но сам же себя от такого соблазна и удержал. Хотелось бы стравить центровых со «вторым сектором», но смысла в этом не было. Ну, сцепится братва, ну, постреляет друг друга, и дальше что? Развалятся центровые, начнут друг с другом воевать, а там и Темный со своей бандой подключится — станет рвать одеяло на себя. Маркелу какой от этого толк? Про его саврасовских никто ничего не знает, никто даже не подумает подвинуться, чтобы освободить ему место. А сейчас он громко заявил о себе. Дуст уже знает, кто положил Рояля на улице Карла Маркса, кто захватил Мурада. А скоро он узнает, кто завалит его самого. Все об этом узнают. И тогда саврасовскую братву начнут уважать и бояться. Тот же Темный сто раз подумает, прежде чем бросить ему вызов.

В руке захрипела рация, в эфир выплюнулся голос Трына:

— Едут! Три тачилы! Окна темные, не видно, сколько…

И на оружие Маркел потратился, и на радиосвязь. Ему сейчас не надо кричать во весь голос, поднимая братву по тревоге. Достаточно сказать несколько слов в микрофон портативной «Моторолы». А бойцы уже на местах, и все знают, что нужно делать. Стволы есть у всех, и это должно решить исход дела в пользу Маркела. Хотя неприятные сюрпризы не исключены. Более того, неприятности уже начинают происходить. Все-таки три машины — многовато. Маркел надеялся на две.

Ферму можно проехать насквозь — как через двор, так и через само здание. Дорога расчищена, ворота открыты. И Дуст не отличался оригинальностью мысли. Как и предполагал Маркел, одну часть бойцов оставил на въезде на ферму, с другой остался внутри. И выезд он заблокировал. Вроде бы все правильно, но все бойцы оказались в секторе обстрела.

Первым лег сам Дуст. Маркел лично снял его длинной очередью из автомата, а с ним зацепил и одного бойца. А может, это Кошак задел телохранителя, расстреливая его напарников.

И на входе загрохотали автоматы, и на выходе. Но там не убивали. Там укладывали на землю братву.

— Лежать, падлы! — ревел Шафран.

А с другой стороны рвал глотку Туляк, укладывая на пол экипаж головной машины. Грозное звучание голоса он подкреплял автоматными очередями, но стрелял под ноги.

«Быки» Дуста не смогли выдержать давление на психику и попадали на землю. Саврасовские толпой набросились на них — одни держали трусов на прицеле, другие связывали их.

Четыре трупа, восемь пленных — серьезный расклад в пользу Маркела. Он готов был замочить всех, но ему нужна была поддержка со стороны центровой братвы.

Покойников увезли сразу, а связанными «быками» загрузили коровье стойло. Маркел заметил широколицего парня с ранними морщинами на лбу, показал на него, и Гаврюша с Ржавым швырнули пленника ему под ноги.

Маркел поднял против Дуста всю свою братву. Все бойцы должны были пройти через испытания кровью. Пока все без осечек, и это не могло не радовать. Но расслабляться еще рано. Как бы менты вслед за центровыми не наскочили. От них придется отбиваться, но эта кровь может обойтись ему дорогой ценой. Да и новая бригада от центровых могла пожаловать.

— Кто такой?

— Дикан я.

— А я Маркел. Саврасовские мы. Слыхал о таких? — Он смотрел на Дикана, но обращался ко всем центровым.

— Да нет, вроде не слыхал.

— А куда Рояль со своими орлами делся, знаешь? А с Мурадом что стало, знаешь?.. А Дуст где?.. А ты сам что здесь делаешь?.. Ну, теперь ты знаешь, кто такое саврасовские?

— Знаю, — опустив голову, вздохнул «бык».

— Жить хочешь?

Дикан с унылым видом кивнул.

— Будешь жить. Если под меня встанешь.

Парень еще ниже опустил голову.

— Мурада нет, Дуста в распыл пустили. Кому ты еще нужен? Или ты сам по себе? Против нас?.. Ну, тогда ты мне такой не нужен! — Маркел приставил к его голове ствол автомата, щелкнул собачкой предохранителя.