— Правда? Это как же, интересно?

Гейл на разные лады пытается произнести «Адам» как пароль. Перри не реагирует.

— Ну ты хотя бы уверен, что Адам — мужчина, а не женщина с низким голосом?

Нет ответа. Как и следовало ожидать.

Проезжает еще одно такси. Снова не наше. «Подумай, милочка, что надеть на свидание со шпионами», — сказала бы ее мать. Проклиная себя за эту мысль, Гейл сменила деловой костюм на юбку и блузку с воротничком-стойкой, выбрала удобные туфли — ничего такого, что способно возбудить фантазию собеседника. Ну разве что Люка — но откуда ей было знать?

— Может быть, Олли застрял в пробке, — предполагает она и вновь не получает ответа. Поделом. — Во всяком случае, подведем итоги. Ты передал письмо некоему Адаму. Некий Адам получил его. Иначе бы он, разумеется, тебе не позвонил… — Гейл назойлива и сама это понимает. Перри тоже. — Сколько страниц в нашем секретном документе? То есть в твоем.

— Двадцать восемь.

— От руки или напечатанных?

— От руки.

— Почему не напечатанных?

— Я решил, что писать безопаснее.

— Да? И кто тебя надоумил?

— Никто. Дима и Тамара убеждены, что за каждым их шагом следят, поэтому я решил принять к сведению их опасения и не делать ничего… при помощи электроники. Информацию могут перехватить.

— По-моему, это паранойя.

— Несомненно. Мы оба параноики. Дима и Тамара — тоже. Все мы сумасшедшие.

— Ну так давай это признаем и будем сходить с ума вместе.

Нет ответа. Глупая малышка Гейл пробует другую тактику:

— Каким образом ты вообще сумел связаться с мистером Адамом?

— В наши дни это может сделать кто угодно. Например, через интернет.

— Ты вышел на него через интернет?

— Нет.

— Не доверяешь интернету?

— Нет.

— А мне ты доверяешь?

— Да.

— Каждый день на работе я выслушиваю потрясающие признания. Тебе об этом известно?

— Да.

— Но, если не ошибаюсь, до сих пор ты еще не слышал, чтобы я разбалтывала секреты своих клиентов за праздничным столом.

— Не доводилось.

— Также ты знаешь, что я — начинающий юрист, который работает как проклятый и не знает, где и когда ему подвернется следующий клиент. Поэтому с профессиональной точки зрения я против таинственных заданий, которые не повышают мой престиж и не приносят вознаграждения.

— Никто не дает тебе никаких заданий, Гейл. Нас не просят ни о чем, кроме разговора.

— Это и есть задание.

Еще одно такси — мимо. Вновь молчание, на сей раз весьма напряженное.

— Что ж, по крайней мере, мистер Адам пригласил нас обоих, — говорит Гейл бодро. — А я думала, ты полностью меня вычеркнул из своего документа.

В это мгновение он вновь становится прежним, и кинжал в руке Гейл оборачивается против нее самой — Перри смотрит на нее с такой любовью и мукой, что она сильнее тревожится за него, чем за себя.

— Я пытался, Гейл. Сделал все возможное, черт возьми, чтобы тебя не впутывать. Я думал, что смогу оградить тебя от участия в этих делах. Ничего не получилось, им нужны мы оба. По крайней мере, поначалу. Адам был… неумолим. — Неловкий смешок. — Наверняка ты и сама точно так же ведешь себя со свидетелями. «Если вы оба там присутствовали, то, разумеется, и явиться должны оба». Прости, мне действительно очень жаль.

Ему и вправду было жаль, и Гейл об этом знала. В тот день, когда Перри научится притворяться, он перестанет быть собой.

И ей тоже было жаль. Даже сильнее, чем ему. Гейл объясняла это, повиснув на шее у Перри, когда на улице перед домом показалось черное такси с выключенным фонариком, последние цифры номера — 73. Мужской голос с почти безупречным лондонским произношением сообщил по домофону, что его зовут Олли и что он должен отвезти их к Адаму.

И теперь ее снова вывели за рамки. Воспретили вход, изгнали, выпроводили.

Послушная маленькая женщина ожидает возвращения возлюбленного и опустошает тем временем второй объемистый бокал риохи.

Предположим, так с самого начала значилось в дурацком договоре. Зря она допустила, чтобы это так легко сошло Перри с рук. Но это отнюдь не означает, что она будет сидеть без дела.

Утром, пока Перри маялся дома и покорно ждал Гласа Адама, Гейл в своем рабочем кабинете стучала по клавишам компьютера, причем в кои-то веки занимало ее вовсе не дело «Сэмсон против Сэмсона».

Почему она предпочла подождать до прихода на работу, вместо того чтобы воспользоваться дома своим ноутбуком, — зачем вообще нужно было ждать — оставалось для нее загадкой, если не поводом к откровенному самобичеванию. Это все Перри со своей конспирацией, он заразил ее.

То, что Гейл сохранила Димину визитную карточку с неровными краями, само по себе было преступлением, поскольку Перри велел ее уничтожить.

То, что она пользовалась компьютером — потенциально отслеживаемое действие, — с его точки зрения тоже, как выяснилось, было преступлением. Но раз Перри не уведомил ее заблаговременно о новом витке своей паранойи, то пусть и не жалуется.

Авторы веб-сайта на скверном английском языке сообщали, что международная торговая корпорация «Арена» (Никосия, Кипр) — это консультационная компания, которая специализируется на «предоставлении помощи активным предпринимателям». Головной офис находится в Москве, представительства — в Торонто, Риме, Берне, Карачи, Франкфурте, Будапеште, Праге, Тель-Авиве и Никосии. На Антигуа, впрочем, ни одного. Никаких латунных табличек. По крайней мере, они не упомянуты.

«Арена» отличается соблюдением конфиденциальности и предпренимательскими [ «е» вместо «и»] новациями во всех сферах деятельности. Она предоставляет первокласные [с одной «с»] возможности и проводит частные банковские операции [написано правильно]. Внимание: веб-страница временно находится в стадии разработки. Более подробную информацию можно получить, отослав запрос в московский офис.

Некто Тед, холостяк-американец, занимался фьючерсными сделками для «Морган Стенли». Гейл позвонила ему.

— А, Гейл, детка.

— Есть такая международная торговая корпорация «Арена». Можешь накопать на них какой-нибудь грязи?

Грязи? Тед умел собирать компромат, как никто другой. Через десять минут он перезвонил:

— Эти твои русские друзья…

— Русские?

— Они вроде меня. Чертовски горячие парни и неприлично богатые.

— Насколько богатые?

— Никто наверняка не знает, но похоже, что в космических масштабах. Пятьдесят с лишним филиалов, и у всех — безупречное прошлое. Расследуешь отмывание денег, Гейл?